Особенности воспитания небожителей - Carbon

из вас… такое вырастет? – продолжала разряжать обстановку Янли. У нее это на удивление хорошо получалось.

– Красивое? – сварливо уточнил брат, уставившись на меня чуть ли не с гордостью, словно моя внешность – его заслуга.

– Проблемное. Но да, красивое. – Жена наклонилась, чтобы поцеловать меня, и одновременно вогнала иглу в расслабленное плечо шиди.

– Ащ-щ!

– Терпи, ученик, бессмертным станешь, – подбодрила пациента Янли. – Раз головы мы вам подлечили немного… обоим, значит, пора остальное приводить в порядок. Муж, раздевайся и рядышком ложись, ты тоже пациент, отмучаетесь разом.

– Двигайся, шиди, – не спорил я, чувствуя, что гора свалилась с плеч. Я снова ощущал себя… счастливым. Да, именно так.

И для этого имелось множество поводов!

Во-первых, друг, как всегда, вспылил, но не предавал меня. Страшно подумать, сколько лет мы могли бы молчать, не смея выяснить все до конца. И буду честным – я не готов был спрашивать и слушать, обида мешала видеть ситуацию в целом. А Лун Вайер никогда не являлся тем, кто умеет вовремя и правильно рассказать о своих чувствах и мотивах. Я мог лишиться собрата… во второй раз. Но не потерял.

Во-вторых, мое выжженное ядро быстро восстанавливается. И не просто возрождается до прежних объемов – сила обещает увеличиться если не в десяток, то в семь раз точно.

И это предварительные предположения, ведь, помимо увеличения объемов энергии, ядра другого цвета вполне могут обладать иными, новыми и полезными свойствами. Как, к примеру, «нюх» у моей жены. И пусть на короткое время, но и я научился использовать способность. А ведь это лишь одна миниатюрная грань!

И в-третьих… рядом со мной – любимая женщина, готовая разделить и радость, и горе. Она умная и неимоверно чуткая. Но в нужный момент всегда способна уколоть… в болевую точку, после чего сломаются любые барьеры из страха и непонимания, которые мы выстраиваем вокруг души для защиты. Я уверен, Янли попросила меня уйти из павильона не просто так – в моем присутствии шиди ни за что не стал бы откровенно оправдываться. А еще я не сомневаюсь вот в чем – жена знала: я вернусь почти сразу и все услышу. И мне это было нужно не меньше, чем брату…

– Ащ-щ-щ! – прервал мои мысли возглас шиди. – Шисюн, скажи, оно действительно того стоит? Может, лучше сразу меня убьете и не будете мучить?!

– И не надейся, – фыркнула супруга, превратившая наши тела в подобия серебряных ежей. – А сейчас – последняя. Теперь лежим полпалочки и дышим по системе восстановления ци.

– Опять медитации, – тяжело вздохнул брат и поморщился: от движения груди иголки неприятно дернулись.

– Ну, раз в сто лет можно отвлечься от постоянных тренировок с мечом и заняться совершенствованием духа и разума, – зевнул я. – А потом, пока ядра не достигли уровня «бессмертного», придется изнуряюще восстанавливать плоть и увеличивать мышечную массу. Лично мне почему-то не хочется быть вечным юнцом.

– Только попробуй, – нахмурилась вдруг Янли. – Учти, если отпустишь бороду или еще как-то попробуешь изуродовать внешность, я сделаю то же самое, и тогда не жалуйся, что твоя жена похожа на надутого старейшину.

– Не смешно, – буркнул я, глядя, как трясутся серебряные иголки в груди Лун Вайера. – Дыши правильно, шиди.

– Прости, – дернулся брат. – Мне легче представить тебя пухлым щекастым пельмешком, чем умудренным жизнью ученым с длинной бородой. Вместе с другим ученым… с бородой!

– Да ну вас. – Я отвернулся к стене от шутников. – Я совсем другое имел в виду.

Несколько минут в комнате можно было слышать только тихое дыхание и постукивание пиал с лекарствами, которые перебирала супруга. Барьерный талисман работал превосходно, отгораживая нас от принцессы с младенцем.

– Думаю, дней через десять можно попробовать провести малый круг медитации с шисюном, – наконец пробормотала Янли, начиная аккуратно вынимать иглы из нервных узлов. – Попробуем раздуть ваши… угли. И еще надо сообразить, как протащить «эльфа» в Жасминовые Сады. Папину легенду про любимую наложницу разрушать не стоит.

– Кто любимая наложница… – Кажется, шиди только что осознал интересный нюанс. – А… кхм! А что старый паук думает по этому поводу?!

– Примеряет платья и тренируется делать изысканный макияж, – хихикнула супруга. – Ну а что? Зачем прятать то, что можно показать? Пусть помелькает нежным личиком. Тогда домочадцы уверятся, что здесь живет юная девушка, а не еще один низвергнутый.

– Кстати, – поднимаясь с кровати и торопливо натягивая на плечи нижнее одеяние, проговорил шиди. – Что такое «эльф»? Островное ругательство?

Глава 29

Янли

Зима наступила незаметно. Особенно для меня, привыкшей, что в это время года обязательно должен выпадать снег, царить невыносимый холод и прочие прелести российской погоды.

В Поднебесной же зима приходила с легкой прохладой, оранжевыми шариками хурмы и танцем ярко-алых кленовых листьев, кружащихся вокруг Огненного павильона в медленном танце.

Сейчас мы вшестером – я, муж, папочка, его феникс, молчаливый Лун Вайер и с боем выбивший для себя это право А-Лей – сидели за столиком беседки Огненного павильона и мирно пили пряный зеленый чай с горячими паровыми булочками.

Кстати говоря, Огненный павильон стал новой резиденцией «любимой наложницы», а заодно и местом наших собраний. Не зря сюда вело аж два тайных хода. Папуля явно держал запасной аэродром на территории поместья.

– Сперва покончим с прочими срочными делами. – В голосе Юэ лениво переливался янтарный сироп с привкусом зеленого чая. – А уж потом попробуем ваши… нетрадиционные методы восстановления ядра.

Я хмыкнула и спросила прямо, вызывая обиженное неудовольствие у небожителя, привыкшего плести изящную словесную паутину:

– Боитесь, господин Юэ? – И уточнила, глядя в нахмурившееся лицо: – Того, что не получится?

– Вы отвратительно недипломатичны, госпожа лекарь, – заявил прекрасный «эльф», по-детски надув губы. Наткнулся на мой смеющийся взгляд, оценил руку Юншена, предостерегающе вцепившуюся в мое запястье, и не сумел удержаться от ухмылки. – И не менее отвратительно умны. Вас можно похвалить за наблюдательность. Я… боюсь.

Сейчас перед нами сидела умопомрачительно красивая юная эльфийка с практически незаметным макияжем. Пять слоев дорогого ханьфу выглядели на Юэ как потоки текущей воды, а украшения из горного хрусталя и нефрита мелодично позвякивали.

Даже я испытала легкую зависть, что уж говорить о матушке и Лисянь. Последняя и вовсе лишилась дара речи и на неделю впала в глубокую депрессию, увидев новую «конкурентку».

– Ваш муж вполне может оказаться исключением из правил, которое оные лишь подтверждают. И проводить эксперименты с собственным телом я бы не спешил, – продолжил бывший глава пика Снабжения. – Моя сила заключалась совсем не в духовных практиках, а в знаниях и умении анализировать и просчитывать ситуацию. В общем, за голой