Особенности воспитания небожителей - Carbon

Даншан. А я должен сохранять спокойствие… воздействуя собственным примером на обоих. Ведь шиди, как обычно, прятал страх за громкими возгласами и задранным подбородком, а шисюна, если честно, мне временами хотелось придушить – за игры в «эльфика», как называла это представление Янли.

Юэ уже успел расспросить у супруги, что за эльфов она постоянно упоминает. И, получив объяснения, согласился, что это отличный образ. Теперь на общих трапезах интригану приносят исключительно вегетарианские блюда, хотя в собственном дворе он не прочь поесть и мяса. Изъясняется «красавица» высоким слогом и может хлопнуться в обморок от любого упоминания о задавленной букашке. И обладает еще кучей иных странностей…

А то я не вижу, чего добивается старый паук! Зря Янли не принимает его кокетство всерьез. Юэ понял, что образ хрупкого и больного небожителя вызывает у жены не умиление, а профессиональное ехидство, сопровождаемое – к моему удовольствию – лишней иглой в зад, и потому резко сменил тактику. Кого-кого, а умудренное жизнью бессмертное существо ему отыгрывать не надо – он априори им является. Разве что забота о природе была для него явно в новинку.

– Юншен, у тебя над головой светятся картинки неподобающего содержания, – окликнула меня с веранды жена. – Прекрати кровожадно ревновать.

– Что? – Я замер и досадливо повел плечом, услышав смех. Лиса опять меня провела. – Ничего смешного. И никакой ревности. Мысли ты не читаешь.

– Угу. Конечно, – согласилась Янли, спускаясь с крыльца и по дороге поправляя что-то только ей видимое на идеальной грядке лимонной мяты. – Но догадаться легко. Такое зверское выражение лица у тебя бывает лишь в одном случае: когда ты смотришь, как в очередной раз кривляется шисюн. Юэ поблизости нет, а зверское выражение лица есть. Выводы сделать несложно. Поэтому перестань ревновать во время тренировки.

– Ты еще не обнаружила новых свойств разных ядер? – Я решил сменить тему на другую… приемлемую и полезную. – Фиолетовое, отвечающее за интуицию, обостряет пять чувств, это мы уже выяснили. Вероятно, при должном умении и развитии можно еще и осознанно пользоваться шестым чувством. Но вот… я до сих пор не разобрался, как применять красное и зеленое. За что отвечают жажда жизни и любовь? Я имею в виду ядра.

– Жажда жизни точно напрямую взаимодействует с фиолетовым. Ядро ответственно за совершенно определенное чувство, которое в простонародье называется «заранее зад горит», – развеселилась жена. – Это не считая того, что алая ци постепенно растит каналы в каждом жизненно важном органе и, похоже, ускоряет регенерацию.

– По-моему, ты слишком несерьезно настроена, – вздохнул я. – Никакой связи у фиолетового и красного ядер нет. И давать оценки ядру, исходя из его расположения в срамном месте, тоже не стоит.

– Почему же? Пятая точка у них одна на двоих, значит, связь прямая.

– Янли…

– Зато отвлекся, – засмеялась лиса. – Не волнуйся. Все будет хорошо. В конце концов, кто сказал, что у нас только одна попытка? Не получится сегодня, выйдет завтра.

– Хм… регенерация и самовосстановление. Жажда жизни… да… действительно имеет смысл. Жаль, нет возможности поговорить с главой пика Целителей.

– Ага. Принесешь сюда нашу «изящную госпожу»? А-Ер сам дойдет, точнее, добежит, если его поклонница предложит услуги в транспортировке. А эльфийскую куклу пока лучше на ручках. Не нравится мне, как медленно он восстанавливается.

– Просто вместо медитаций или нормального сна шисюн Юэ вместе с твоим отцом опять разрабатывали план по захвату трех миров, – цыкнул я в сторону.

– А мне кажется, «эльфу» слишком понравился наш «бутерброд». Дай ему волю, он бы из него не вылезал, так бы и лечился, – задумчиво постучала пальцем по губам Янли.

– Именно. – Я нахмурился. – Поэтому я против подобной процедуры, когда речь не идет о жизни и смерти. Он вполне способен восстановиться и сам, если пожелает. Но упорно требует, чтобы мы даже ци за него самостоятельно по каналам разгоняли.

– Такой уж у него характер – минимизировать затраты и усилия на выполнение любых действий, – пожала плечами жена. – Уф, с тобой я тоже скоро высоким слогом заговорю. Скажем проще – ленивец обыкновенный, хитровымученный.

– И говорить научишься, и нормально писать. – Я едва сдержал улыбку, вспомнив наш последний урок.

Правда, каллиграфией мы занимались лишь пару палочек. Потом супруга взвыла и потребовала отдыха. Начертание одного символа около пятидесяти раз вывело ее из себя. А когда я попытался надавить авторитетом учителя, она… в общем… пустила в ход нечестные методы.

Самое постыдное, что я не протестовал, когда вместо второй половины урока мы с женой целовались на столе для каллиграфии…

– Слушай, мучитель моего сердца, обойдемся пока без правописания, а? – Янли в притворном испуге попятилась, прикрывая половину лица рукавом.

– Моя дражайшая супруга… – с хитрой ухмылкой промурлыкал я, неторопливо преследуя ее вокруг жасминового куста.

– Ну хорошо, пару десятков раз иероглиф какой-нибудь скопирую. И хватит. Для талисманов. А давай я лучше своему языку тебя научу? – предложила альтернативу Янли, продолжая удаляться от меня мелкими шажками.

– Моя прекрасная жена. – Я подходил все ближе. – Ты обещала.

– Да тьфу на тебя, Юншен! Нет у меня таланта к начертанию! – воскликнула она.

– Как ты говорила? – продолжал наседать я. – Не умеешь – научим, не хочешь – заставим.

– Злые вы, уйду я от вас, – начала было любимую песню супруга, разворачиваясь ко мне спиной, и…

– Зачем же медлить, крас-с-с-савица, – раздался потусторонний голос из чернильно-черного разрыва пространства, открывшегося прямо перед Янли. – Позволь ис-с-сполнить твое желание… немедля.

Глава 31

Янли

– Интересно, так ли ощущают себя младенцы в утробе матери? – спросила я у себя и прижала к щеке… вроде бы обычную подушку. Круглую и пушистую, из какого-то приятного и пахнущего свежестью материала.

Вокруг была темнота – не видно абсолютно ничего. Все, что я смогла понять за двадцать минут ползания на ощупь: я нахожусь в огромной чаше. Обитой мягкой тканью и заполненной круглыми подушками, как детский бассейн – шариками.

Обалдеть, меня украл плюшевый мишка-фетишист – или что? Где я вообще… И с какой радости сюда попала? Ох, Юншен ведь с ума сходит. И отец, и брат. Где край чаши?

Надо вылезать из гнезда местного плюшевого Тедди и искать дорогу домой, пока парни не поубивались или еще чего не случилось.

Чуть отдохнув, попыталась добраться до края, упорно двигаясь вперед.

Однако края чаши оказались какие-то слишком высокие и уходили вертикально вверх. Я просто не ощутила их конца, будто бы передо мной была стена! Терзаемая плохим предчувствием, я натаскала как можно больше подушек, забралась на них… и с ужасом ощутила, что стенки мягкой тюрьмы внезапно изменяют направление.