Играй победу! Путь Империи - Владимир Мащенко

С тех пор не раз и не два турки и арнауты учиняли резню среди мирных болгар, сербов и македонцев, оставшихся под их властью, не раз и не два вспыхивали там восстания, которые османы зверски топили в крови. После них сотни свежих могил появлялись на христианских кладбищах, сотни славянских семей бежали на север, чтобы, перейдя черногорскую, сербскую или болгарскую границу, оказаться наконец под защитой дружеских штыков.

Пройдя по дорогам царства Болгарского, русские полки приблизились к природопскому пограничью. Последним городом, после парада в котором 36-й Орловский полк встал на отдых в предместье, стала Стара Загора.

В начале славяно-греко-турецкой войны турецкая эскадра обстреляла порт Варны, часть акватории и несколько кварталов которого по договору 1910 года на тридцать лет были переданы в аренду под военно-морскую базу Военно-морских сил России на Черном море. Были жертвы среди русских и повреждения зданий, включая помещение комендатуры базы. На следующий день посланник Российской империи в Турции вручил турецкой Порте меморандум об объявлении войны. В тот же день русские полки, располагавшиеся на отдыхе у Стара Загоры, получив боеприпасы, двинулись на соединение с болгарской армией, ведущей наступление в европейских владениях Турции. Русская кавалерия успела принять участие в сражении под Лозенградом, пехота же и артиллерия двумя колоннами направились частично к Адрианополю, частично – к чалтаджийским рубежам. Немногочисленные механизированные подразделения – мотоциклетные и автомобильные роты, – постоянно застревая в грязи, то обгоняли пехотные колонны, то вновь отставали от них. Более мощные, чем вооруженные пулеметами легковые автомобили, грузовики ухитрялись относительно быстро добираться до позиций болгарской армии, выгружать там грузы или солдат и разворачиваться обратно, чтобы перевезти следующую партию…

* * *

Адъютант Брусилова успел добраться до позиций Тридцать шестого пехотного за полчаса. Получив приказ, орловцы выдвинулись в передовую линию болгарских окопов.

Полковой командир, подъехав с группой ординарцев верхом к окопам, спешился.

– По-о-олк! Штыки примкнуть! Наступление цепями! Направление на редут! Оркестр во вторую цепь! Господа офицеры, следовать в цепи, не зарываться! С богом, пошли!

…Комья серых шинелей выползают на брустверы окопов. Взблескивают серебром примкнутые штыки солдат и клинки офицерских шашек, золотом – трубы оркестрантов. Вот кто-то первый делает шаг вперед, подошва сапога скользит по раскисшей земле. Цепь шевельнулась. Шаг, еще шаг, еще один… Пошли, вразвалку, оскальзываясь, пригибая головы, качаются винтовки в руках. Навстречу, от турецких фортов, летят, гудят жуками пули… Кто-то скользит и падает головой вперед…

И вдруг…

Там-там-там-там там-там-тара-там!

Взвивается в небо над окопами, над простреливаемым полем, над идущими цепями звук оркестровой меди.

Новинка сезона, марш Агапкина взмывает над древней славянской землей:

Наступает минута прощания,

Ты глядишь мне тревожно в глаза,

И ловлю я родное дыхание,

А вдали уже дышит гроза.

Дрогнул воздух, туманный и синий,

И тревога коснулась висков,

И зовет нас на подвиг Россия,

Веет ветром от шага полков.

Кто и когда успел привезти сюда, в действующую армию, ноты этого марша? Юный вольноопределяющийся или офицер, возвратившийся в полк из отпуска в России? Авиатор-пилот с «Микулы Селяниновича» или с «Муромца»? Или, может, напел товарищу в Варне или Стара Загоре мелодию в металлическую трубку солдат-телефонист из Одессы или Киева?.. Как знать… Но «Прощание славянки» звучит все громче, все пронзительнее и ярче взлетают к небесам его звуки:

Нет, не будет душа безучастна,

Справедливости светят огни.

За любовь, за славянское братство

Отдавали мы жизни свои…

И будто свежим ветром качнуло людей в цепи. Шаг твердеет, ружейные приклады тверже прижимаются к бедру, взводные начинают вслух отсчитывать шаг: «ать, ать, ать-два-трри!»

– Знамя – в первую цепь! Снять чехол!

Шитый золотом, Спас на хлопающем полотнище кидает гневный взор на укрепления магометан.

Прощай, отчий край,

Где ты, Русская земля?

Далеко за спиной осталась,

Как в сказке, далека ты —

За горами, за лесами, за полями…

Ты нас вспоминай.

Вспоминают сейчас солдат в крестьянских избах и нищих рабочих казармах, кладут поклоны земные перед образами – во здравие рабов Божьих, кормильцев и защитников, Иванов, Василиев, Михаилов, Николаев… Сохрани и спаси их, добрый Боже!

Прощай, милый взгляд,

Не все из нас придут назад…

Не хранит их. Вот один принял в грудь шрапнельную пулю. Вот второй тяжело осел в грязевой кисель лужи. Третий, белолицый юный прапорщик с заострившимся носом, раскрыв для выкрика рот, вскинул шашку, и тут же, кроша зубы и челюсти, в рот ему влетел четвертьфунтовый осколок турецкого снаряда, сорванная с шеи голова отлетела в сторону, а обезглавленное тело, сделав еще три шага вперед, переломилось, согнувшись через эфес вонзившейся острием в землю шашки…

Люди гибли. Но ПОЛК шел. Шел вперед, с каждым шагом приближаясь к гибнущим под турецким фортом братьям-болгарам. Шел, оставляя за спиной мокрые окровавленные холмики в серых шинелях. Шел, перетекая цепями, падая в грязь и снова поднимаясь. И вот уже двести тридцать шагов до редута… Двести десять… Двести…

– Ура, братцы!

– Р-р-ра-а-а!!!

Рывок в гору по скользоте, в облепленных пудами грязи сапогах и насквозь пропитанных влагой шинелях.

– Р-р-ра-а-а!!!

Остатки солдат болгарского Третьего полка, методично выбивавшиеся на выбор турецкими стрелками, подхватываются, и смешавшись с орловцами, мчатся к насыпи. Штыки, ножи, лопатки втыкаются в откос, солдаты подсаживают друг друга на плечи, дотягиваются до амбразур, швыряют ручные бомбы, стреляют… Все больше солдат оказываются внутри укрепления. Знамя с простреленным ликом Спаса хлопает по ветру на гребне насыпи…

Турки сосредотачивают фланкирующий огонь на захваченном укреплении. Со стороны Хадемкиоя, откуда должны были подойти для контратаки их резервные таборы, раздавались звуки стрельбы, над городом кружили аэробусы, от которых отделялись темные точки, через секунды превращавшиеся в белые облачка, плавно опускающиеся в турецкое расположение. Маленькая юркая пара аэропланов то взмывала ввысь над дорогой, ведущей из города к укреплениям, то резко снижалась, строча пулеметами и скидывая то ли мелкие бомбочки, то ли пироксилиновые шашки на мечущиеся среди разрывов турецкие войска.

На позициях славянских войск усиливается передвижение подразделений. На расширение прорыва направлен 53-й пехотный Волынский полк. Северские драгуны, оставив лошадей коноводам, вместе со спешенными мотоциклистами занимают окопы Второго болгарского пехотного полка, болгары же устремляются группами в атаку на форт № 1. На этот раз потери атакующих гораздо меньше: орловцы вместе с подоспевшими волынцами наносят фланговый удар по засевшим в укреплении туркам.