Мистер Кларнет - Ник Стоун

Он поехал к морю. Сел на песок, попробовал. Вкус у сигарет был ужасный, виски обжигало горло, и вообще все было отвратительно. На пляже оживленно сновали разные бездельники, туристы, помешанные на фотографировании, мелкая шпана. На горизонте ходили круизные суда. Он загасил сигарету в бутылке, завинтил крышку, зашвырнул бутылку в море и пошел прочь. Прощания не получилось.

Теперь бутылку волны принесли обратно.

В баре никто не курил. Макс допил бокал и заказал другой. Ром действительно помог расслабиться. Она начал размышлять.

Карверы. Густав ужасен, но великолепен. Макс им восхищался. Старик, несмотря на хвори, заправлял всем. Когда он умрет, сыну придется разжимать его холодные застывшие пальцы и с трудом вытаскивать струны.

Аллейн, наверное, неплохой человек. У него иные представления, как вести бизнес, но папаша сына ни во что не ставит. Макс думал, что Аллейн все же способен на решительные поступки. Любви между отцом и сыном, разумеется, нет, однако существует уважение. По крайней мере со стороны Аллейна. Кроме того, семью объединяет Чарли.

Франческа ненавидит мужа. Макс догадывался почему и жалел ее. Она бы очень хотела расстаться с Карверами, покинуть Гаити, но не сделает это никогда, пока не узнает, что стало с ее мальчиком.

Карверы – семья неблагополучная, но не самая безнадежная. Макс встречал много хуже. Эти как-то поддерживают друг друга. Каждый по-своему.

Чарли, похоже, похитили, чтобы отомстить старику. Сын тут ни при чем. У Густава злейших врагов должно быть столько, что хватит на телефонную книгу. Если враги богатые и влиятельные, то вполне могли заказать похищение. Наемники даже не знали, на кого работают. Или знали?

Три частных детектива потерпели неудачу. Одного зверски убили, второй пропал без вести, третий ходит в памперсах. Все трое близко подобрались к цели. Но вероятно, их кто-то вел, заставляя в это поверить.

Бисон запуган настолько, что сломался вконец. А ведь однажды он получил пулю в живот, но сразу вернулся к расследованию, как только выписался из больницы. Ради денег он был готов на все.

И где Даруин Медд? Что с ним произошло?

Макс пропустил третью порцию рома. Он стоял довольно далеко от основной массы. Наблюдал. Двое американцев разговаривали с проститутками. Оживленно, но не по делу. Девушки вели себя незаинтересованно. Наверное, солдаты боялись подхватить СПИД, не доверяли презервативам. Ведь согласно легенде эта болезнь впервые появилась именно на Гаити.

Какой-то странный гаитянин не отходил от группы американцев. Внимательно слушал разговор, жадно ловя каждое слово и по-попугайски повторял те, которые понимал. Если кто-нибудь произносил «трахнуться» или «дерьмо», упоминал какой-нибудь брэнд или известную фамилию, гаитянин эхом повторял, ударяя себя по бедрам и заливаясь смехом. Иногда кивал и говорил, стараясь копировать американский выговор: «Здорово» или «Вот это да». Слова в его произношении звучали, как китайская песня йодлем. Американцы посматривали на парня и смеялись. Кто снисходительно, а кто насмешливо. Некоторые молчали. Непрошеный гость был им неприятен. Макс видел это на их лицах, как они морщились, когда слышали его имитацию английских слов. Он мешал им спокойно провести вечер.

Гаитянин был в обвисшей футболке со звездами и полосами на груди и спине, мешковатых джинсах и кроссовках «Найк». Бейсболка надета задом наперед. Истинный фанат интервентов.

Вскоре Макс понял, что там происходит.

Гаитянин, оказывается, беседовал с кем-то в середине группы, которого загораживали спины товарищей. Поэтому Макс его не видел. Но потом один из солдат направился к бару за выпивкой.

Тот, что вел беседу с гаитянином, был блондин, стриженный под «ежик», с маленьким носом и густыми усами. Он веселился, притворяясь, что учит парня английскому, а на самом деле издевался.

Макс прислушался.

– Повторяй за мной: «Я», – сказал стриженый, двигая руками, как дирижер оркестра.

– Йаа…

– Живу…

– Шииву…

– В…

– Ффф…

– Зоопарке…

– Зооо…ркее…

– Под…

– Поот…

– Названием…

– Нас… нас…

– Ну давай же… На-зва-ни-ем…

– Нас…фа…нииеее…

– Хорошо… Я живу в зоопарке под названием… Гаити.

– …Айти.

– Ну что ж, сойдет. Как бы ни называли черножопые свою дыру, она все равно дырой останется. – Стриженый засмеялся, и остальные тоже. Кроме нескольких отщепенцев. Один поймал взгляд Макса и пожал плечами, вроде извиняясь. Как бы говоря: это все они, я тут ни при чем.

Макс сочувствовал гаитянину. Отвратительная сцена. Он вспомнил, как смотрел по видику хулиганские шоу в Лас-Вегасе, где Сэмми Дэвис-младший порол собачью чушь в духе «Дяди Тома». Фрэнки и Дин, конечно ради шутки, унижали его на сцене, одаряя разными вежливыми расистскими эпитетами, публика весело смеялась, а Сэмми хлопал себя по бедрам и хохотал, точь-в-точь как этот гаитянин. Макс удивлялся, зачем это Сэмми нужно. Неужели ради денег? Гаитянину было проще, чем Сэмми. Он не понимал, что говорит стриженый.

Бывали моменты, когда ему становилось стыдно, что он американец.

Макс повернулся к бару, встряхнул стаканчиком, показывая бармену, чтобы снова налил. Тот плеснул ему четвертую порцию рома, спросил, нравится ли напиток. Макс ответил, что ром замечательный.

Подошел человек, заказал на креольском выпить. Пообщался немного с барменом, заставил его засмеяться. Затем с вежливой улыбкой повернулся к Максу. Кивнул:

– Как вам здесь?

Макс не знал, что он имеет в виду, бар или страну. Ром начинал пробирать как следует. Он не мог решить, стоит ли остановиться или пуститься во все тяжкие.

– Ведь вы Макс Мингус? – спросил незнакомец.

Макс промолчал, ожидая следующего шага. Уверять, что тот обознался, было бессмысленно.

– Я Шон Хаксли. – Незнакомец улыбнулся и протянул руку. Макс не пожал ее. Тогда тот добавил: – Расслабьтесь… я журналист.

Располагающий вкрадчивый тон, располагающая улыбка, располагающие мимика и жесты. Подобную искренность имитирует торговец подержанными автомобилями.

– Послушайте, у меня есть список всех, кто прибыл сегодняшним рейсом. Мингус Макс, место АА147. Фамилия запоминающаяся.

Франко-американский выговор. Не гаитянин и не потомок французов, живущих в дебрях Луизианы и до сих пор говорящих на родном языке. Канадец?

Внешне симпатичный, гладкая светло-коричневая кожа, восточные глаза, тонкие усики, волосы обесцвечены и аккуратно пострижены. Одежда: брюки хаки, белая рубашка с короткими рукавами, прочные черные ботинки.

– Отвали! – буркнул Макс.