Начинающее Божество - Пауль Эскапист

каким-то фундаментом. Так что, решив не откладывать столь интересные опыты на потом, я принялся за дело.

Первые эксперименты, по сложившейся традиции, я начал проводить на крабах. И, как я и подозревал, неподготовленные к нагрузке тела и души бедных созданий просто разрывало от моей мощи, принося тем невыносимые страдания. Притом каждый раз эффект был разным — у одного вся «мясная часть» вытекла из панциря, второй за пару секунд пустил корни, а потом помер из-за того, что его примитивный мозг не выдержал резкий скачок качества и скорости восприятия окружающего мира. Впрочем, душа распалась на составные аспекты куда раньше. Следом я стал изучать воздействие сильно ослабленной версии Связи, медленно повышая объемы поступающей энергии и ища предел прочности краба. Он оказался довольно низок.

Как показали дальнейшие эксперименты, чем более сложно существо, с биологической точки зрения, и чем более развитая у него душа, тем большую энергетическую нагрузку оно способно вынести. При этом дриары из-за моих вмешательств обладали наилучшей проводимостью, из-за чего их лимит был куда выше, чем возможности используемого ими заклинания. Проверять на сколько именно я не стал, как и тестировать людей с орками. Да и не нужно мне было оно, ведь ничто не мешало мне начать модифицировать крабов.

Вновь потянулись месяцы экспериментов, жертвой которых стал один несчастных краб, которому не повезло попасться мне на глаза. Как и раньше, я создал между нами Связь, максимально понизив поступление энергии, а затем, по мере его повышения, адаптировал тело и душу подопытного под навалившуюся нагрузку. Пришлось даже вырастить специальное растение, проникшее ему под панцирь и передающее питательные вещества напрямую в нужные органы, так как на определенном этапе краб был близок к смерти от истощения.

В течение семи с половиной лет я плавно повышал объемы и концентрацию, выжав из этого тела и души максимум, добравшись всего до одного процента выработки моего источника. Впрочем, даже так наполовину вросший в землю краб, чей панцирь возвышался на четыре метра над землей, был гораздо сильнее любого орка и даже дракона. Его прана была чудовищно густой, при этом в нее можно было включить любой из имеющихся у меня аспектов и переключаться между ними, за исключением лишь Души и Жизни, так как они и являлись той самой праной. Вот только у этого исполина была одна существенная проблема.

В совершенном крабьем теле, у совершенной крабьей души, у всего этого великолепия был обычный крабий разум. И даже после вкладывания в него человеческого слепка сознания, а также после полной очистки мозга и вложения его в стерильно чистый разум, крабья сущность все равно брала верх. И что более досадно, исправить это можно было лишь откатив большую часть изменений души, что привело бы к гибели краба. Терять результат столь плодотворной работы мне не хотелось, так что пришлось действовать хитрее.

Проблема была банальна, но фундаментальна — во время работы я намертво запечатал в душе слепок сознания краба. Из-за этого мои попытки привить его разуму новую структуру воспринимались душой как вредоносное воздействие и откатывала все изменения назад, или выводила начальное сознание поверх привитого сводя все мои старания на нет. Решить проблему в лоб не выйдет, однако можно схитрить и заставить изначальное сознание развиваться, подсовывая ему все новые и новые впечатления, для обработки которых придется поумнеть, хочет он того лили нет. И я как раз знал одно место, где можно эти впечатления достать.

Для начала пришлось взять на себя управление крабьим тельцем напрямую, что вызвало у меня целую гамму чуждых и давно забытых ощущений полноценного живого тела, тем более такого.

Выкопавшись из-под земли, его полный рост оказался под десять метров с учетом небольшого горба. Восемь длинных мощных лап, диаметром в полтора метра, лишь за счет праны держали эту огромную тушу на весу и позволяли ей свободно двигаться, а не волочиться пузом по многострадальной земле. Клешни же были на столько огромны и сильны, что им ничего не стоило выдрать дерево со всеми корнями, и точны на столько, чтобы поставить его обратно и не повредить еще сильнее. Прана же легко принимала в себя любой из моих аспектов всего за пару минут, благодаря чему удалось полностью нивелировать последствия моей небольшой шалости.

Впрочем, когда первые эмоции прошли, я начал ощущать медленно нарастающий дискомфорт. Это тело было для меня слишком мало. Нет, не в плане размера, а в плане возможностей, ведь оно хоть и могло применять все мои аспекты, однако лишь по одному за раз, да слушались они меня как-то более неохотно… Так что я решил не засиживаться в крабе на долго и отвести его наконец к дриарам, а если быть точнее — к восточным окраинам их земель.

Роща, что раскинулась практически на условной границе моей «заповедной зоны», считалась в каком-то роде священной, ведь именно там дриары предпочитали дожидаться своей смерти. Притом многие были способны оттягивать этот момент, чтобы сразу по прибытию провалиться в вечный сон и стать очередным деревом в молчаливой чаще. И именно это место мне и было нужно.

Я всего-то прикопал краба на окраинах этой части леса, а после наладил к нему одностороннюю связь со всеми умирающим дриарам, сделав одну маленькую и достаточно простенькую надстройку на его душе. Теперь этому крабу будут сниться сны дриар, проживших долгую, а порой и насыщенную жизнь, а столь слабые воздействия не потревожат его душу, постепенно укореняясь в сознании. Да, это займет много времени, однако куда меньше, чем если бы я занимался всем этим вручную. Так еще и работа для скучающего Духа Разума нашлась — следить за равномерным развитием разума моего нового творения, подбирая наиболее походящие сны и помогать их усваивать.

Осталось лишь рассказать о крабе Хранителю — старый дриар все еще цепляется за жизнь, и будет невежливо не рассказать ему о будущем защитнике Леса. Тем более уже совсем скоро у него представиться шанс увидеть его своими глазами…

Глава 18

Раскол

Уложив краба спать и сообщив об этом Посреднику, я уж было собирался приступить к освоению аспекта Земли, однако решил слегка повременить с этим, и не зря. Все же за семнадцать, а на самом деле чуть больше, лет многое могло измениться как у дриар, так и у людей.

Наиболее серьезные изменения произошли у моих подопечных, ибо Республика уже выполнила большинство своих обязательств, оставив в подвешенном лишь вопрос о создании поселения дриар близ