Мертвая хватка - Питер Джеймс

— Можно сделать полное токсикологическое обследование, Рой? — спросил Дэвид Хоувс.

Власти потребовали от главного констебля Тома Мартинсона срезать годовой бюджет полиции на 35 миллионов фунтов. Управлению приказано отсылать в лабораторию только самое важное, ибо любое криминалистическое исследование слишком дорого стоит. Полный токсикологический анализ, включающий глазную жидкость, обходится в две с лишним тысячи.

В обычных обстоятельствах Грейс постарался бы сэкономить эти деньги. Велосипедист явно нарушил правила дорожного движения. Женщина за рулем «ауди», превысившая лимит спиртного, судя по видеозаписи, в столкновении не участвовала. Только водителю фургона, проехавшему на красный, будут предъявлены серьезные обвинения. Что касается шофера автопоезда, то он хоть и переработал, никак не мог избежать столкновения. Результаты токсикологии к этим фактам ничего не добавят, разве что объяснят, почему велосипедист выехал на встречную полосу. Однако защита водителя фургона может воспользоваться недостатком свидетельств.

Вдобавок обстоятельства не обычные. Родители погибшего злятся, что в данном случае естественно, но не могут ли они каким-нибудь образом выместить злость. С полной уверенностью можно сказать одно — они отправились прямо к своим нью-йоркским юристам. Том Мартинсон попадет в безвыходное положение. Если со стороны родителей хлынет поток обвинений против женщины в «ауди», водителя исчезнувшего фургона и шофера автопоезда, в полицию первым делом нагрянут представители страховых компаний, желая увидеть, что сделано для установления степени виновности велосипедиста. И зададут множество неприятных вопросов насчет полного токсикологического обследования.

— Можно, Дэвид, — ответил Грейс. — К сожалению, даже нужно. — Он изложил команде свои соображения и сменил тему: — С удовольствием сообщаю о возможном прорыве нынешним утром. Отпечатки пальцев, снятые с разбитого зеркала, предположительно сорванного с дверцы фургона при наезде на велосипедиста, идентифицированы.

Все взгляды устремились на суперинтендента. В зале воцарилась полная тишина. Вдруг раздалась мелодия из «Индианы Джонса» с мобильника Нормана Поттинга. Он ее заглушил, пробормотав извинения. Потом зачирикала трубка констебля Дэвиса, который взглянул на дисплей и тоже поспешно нажал на кнопку.

— Отпечаток принадлежит Ивену Прису, тридцати одного года, осужденному за торговлю наркотиками и в данный момент отбывающему последние три недели из шестилетнего срока в тюрьме Форд, — объявил Грейс. — По программе реабилитации его выпускают на день для работ на строительной площадке в Арунделе. В среду, двадцать первого апреля, он не вернулся к вечерней поверке. Я справился в Суонси насчет зарегистрированных на его имя машин, она только одна — «фиеста» восемьдесят четвертого года, без страховки и налоговых деклараций, разбившаяся и утонувшая несколько месяцев назад.

— А ведь я его знаю, — сказал Норман Поттинг. — Ивен Прис. Гаденыш. Когда-то давно я его прищучивал за угон автомобилей.

— А сейчас ничего не слышал? — спросил Грейс. — Где он может быть? Зачем бежать за три недели до выхода?

— Знаю, у кого можно спросить, шеф.

Рой сделал пометку.

— Хорошо. Постарайся. Я как раз перед совещанием разговаривал с Лизой Сеттерингтон из Форда. Говорит, Прис в тюрьме был чистым золотом. Сам решил учиться на штукатура. Говорит, хорошо его знает, и он, по ее мнению, никогда бы не пошел на побег. Для него это нехарактерно.

— Нехарактерно для поганца вроде Приса? — фыркнул Поттинг. — Помню его в пятнадцать лет. Я тогда был в совместной команде.[11]Ему было сделано официальное предупреждение, чтоб не якшался с шайкой сопляков, которые катались на угнанных машинах. Я его пожалел, пристроил к столярам в мастерскую, а он даже на собеседование не явился. Через какое-то время остановил его с двумя корешами, спросил, почему не пошел. Он сплел байку, будто его родителей выселили из муниципального дома. — Сержант покачал головой. — Не так просто выселить кого-то из муниципального дома с маленькими детьми. И родители у него были дерьмовые. У Приса никогда не было ни единого шанса. А я думал, может, порядочный парень, мне его было жалко. Поспорил на десятку, что к шестнадцати сядет в тюрьму. Он принял пари.

Белла Мой недоверчиво покосилась на Поттинга:

— Ты свои деньги поставил?

Поттинг кивнул:

— Знал, что не проиграю. Его взяли через полгода за угон машины. Не удивляюсь такому концу.

— Он с тобой расплатился? — спросил Дэвид Хоувс.

— Ха-ха, — ответил Поттинг.

Неожиданно вмешался Ник Николл:

— Босс, может, было бы неплохо пустить по тюрьме слух о вознаграждении. Может, там кто-то знает, что Прис задумал. Заключенные в курсе, кто чем занимается.

— Хорошая мысль, — кивнул Грейс. — Поезжай туда, Норман, взгляни, кто с тобой согласится поговорить.

— Сделаю, шеф. Знаю, с кем в Брайтоне поговорить для начала. Такой олух, как Ивен Прис, надолго не скроется.

— Особенно когда на нем висит ярлычок с суммой в сто тысяч долларов, — заметил суперинтендент.

Зуб встал на рассвете, как каждое утро, пока солнце не раскалилось. Пробежал обычный круг в десять миль по выжженным холмам неподалеку от дома — на нем была майка, шорты и кроссовки, партнер маячил рядом.

Вернувшись домой через полтора часа, покачал спортивные снаряды в гимнастическом зале, устроенном в небольшой свободной комнате с кондиционером. Йоссариан терпеливо ждал завтрака. Потом потренировался в боевых искусствах. Порой, находясь за вражеской линией, стрелять непрактично. Зуб отлично справляется голыми руками. Предпочитает руки ножам. Голыми руками можно причинить гораздо больше вреда, если знать, куда направить их силу. Скажем, пробить барабанные перепонки, выткнуть глаза, оторвать мошонку. Заставить помучиться по-настоящему, прежде чем убивать. Причем не останется ни капли крови.

Он отрабатывает движения в гимнастическом зале. Особенно разрабатывает плечевые мышцы, бицепсы, трицепсы, колотя боксерскую грушу с грузом на руках, занимается кистями и пальцами, укрепляя хватку. Пусть он маленький, разнесет кирпич в пыль ребром правой и левой ладони.

Покончив с гимнастикой, принял душ, насыпал сухой корм в миску партнера, открыл банку рыбных консервов, вывалил туда же, выставил на балкон, через пару минут вышел сам с собственным завтраком. Ел энергетический порошок, разведенный водой, рассеянно поглядывая на тихие воды, на яхты, стоявшие вдоль причала ниже таверны «Укус акулы», читал сегодняшнюю «Нью-Йорк таймс» на своем портативном компьютере.

День прекрасный, как почти каждый здешний день, прогноз на погоду в море хороший. Они с Йоссарианом выйдут в море на «Дальнем выстреле», включат гидролокатор и начнут рыбачить. Всем, что будет поймано, он поделится с партнером. Вместе живут этой дерьмовой жизнью и заботятся друг о друге.