Эхо далекого прошлого - Марина Серова

не убийца, нет, что вы! И Лизу он не убивал!

– Вот что, Евдокия, мы только теряем время. Поедем-ка к вам домой, – решительно заявила я.

– Как скажете, – обреченно вздохнула женщина.

Евдокия проживала в типовом пятиэтажном доме, который по большому счету не мешало бы подновить, особенно фасад. В подъезде было не особенно чисто. Такое впечатление, что уборщица здесь производила уборку от случая к случаю и последний раз это было довольно давно.

Мы поднялись на последний этаж, и Евдокия открыла входную дверь.

– Проходите, Татьяна Александровна, – пригласила она и прошла вперед.

Я миновала тесную и заставленную комодом, тумбой и небольшим шкафом прихожую и оказалась в довольно большой комнате. Судя по всему, это была гостиная.

– Располагайтесь, Татьяна Александровна, – предложила Евдокия и указала на диван советского еще производства, но хорошо сохранившийся.

Сама женщина присела на один из стульев, стоявший около полированного стола, сделанного примерно в то же время. Однако в гостиной было чисто и даже уютно. Шелковые шторы кремового цвета, небольшой пушистый темно-коричневый коврик перед диваном и стоявшая в углу напольная ваза с павлиньим пером придавали комнате индивидуальные черты.

– Евдокия, покажите мне место, где хранятся вещи Анатолия, – попросила я.

– А какие вещи вы хотите посмотреть, Татьяна Александровна? – спросила Малашенкова.

– Меня интересует его верхняя одежда, – объяснила я.

– А-а, ну это в прихожей, пойдемте туда.

Я раскрыла створки шкафа и начала перебирать одежду. Из верхней мужской одежды в шкафу была зимняя куртка-пуховик коричневого цвета и две демисезонные темно-синие куртки. Вся просмотренная мною одежда была без капюшона.

– А вы что-то конкретное ищете, Татьяна Александровна? – спросила меня Евдокия.

– У Анатолия есть черная ветровка с капюшоном и надписью на спине «Лос-Анджелес»? – спросила я.

– Нет, такой куртки у него нет, – ответила женщина.

– Вы точно это знаете? – спросила я.

– Точно, точно. Всю верхнюю одежду, да, впрочем, и футболки, и джинсы, Толе покупала я. Поэтому и знаю.

– Ладно. Ответьте мне на такой вопрос. Вы знаете, где находился Анатолий позавчера примерно с восьми-девяти часов и до десяти утра?

– В кризисном центре, Татьяна Александровна, – ответила Малашенкова.

– Вы же сказали, что отвезли его только недавно. После того, как он упрятал меня в погреб. Что-то не сходится, Евдокия, – я покачала головой.

– Так он сбежал оттуда, Татьяна Александровна! Воспользовался тем, что санитарка забыла запереть дверь, когда разносила еду, и сбежал. А мне позвонили из центра, когда я уже заступила на ночную смену. Я только сегодня освободилась и сразу бросилась к нему на квартиру.

– Так, давайте, Евдокия, еще раз, все по порядку. Вы сказали, что позавчера Анатолий находился в кризисном центре, с девяти утра. Так?

– Да, точно так, – подтвердила Евдокия.

– Когда он сбежал из центра? – спросила я.

– Ближе к вечеру, – последовал ответ.

– То есть позавчера он почти весь день находился в центре.

– Да, да, – закивала Малашенкова.

«Ну хорошо, если все было так, как говорит гражданская жена Анатолия, то, похоже, двоюродный братец Елизаветы непричастен к ее убийству, – подумала я. – Однако в кризисный центр ехать все равно придется, чтобы удостовериться в этом и получить сведения от медицинского персонала».

– Собирайтесь, Евдокия, – сказала я.

– Куда? – испуганно спросила Малашенкова.

– Поедем сейчас с вами в кризисный центр. Мне необходимо подтверждение ваших слов, – объяснила я.

Мы подъехали к кризисному центру, и я припарковалась на свободном месте. При входе в отделение путь нам преградил охранник.

– Вы к кому идете? Разрешение у вас на посещение есть? – прокурорским тоном спросил пожилой усатый мужчина в униформе. – У нас с этим строго.

– Да, очень у вас строго, пациенты покидают отделение как ни в чем не бывало, – с иронией заметила я.

Охранник помрачнел:

– Бывает, что ж… Вот поэтому посещение пациентов ужесточили. Так есть у вас пропуск? Предъявите.

– Мы не к пациенту, нам надо к врачу, – сказала я.

– К какому вам надо врачу? – продолжал допытываться мужчина.

– К главному, – вступила в разговор Малашенкова.

– Сейчас я ему сообщу, – сказал охранник и набрал номер: – Светлана Семеновна, тут к Евгению Васильевичу пришли, – сообщил он, видимо, секретарю. – Ладно, понял.

– Сейчас к вам выйдет секретарь главного, и вы ей сообщите, по какому вы вопросу, – сказал мужчина, положив трубку.

Дожидаться секретаря главврача нам пришлось довольно продолжительное время. Но вот наконец в фойе появилась молодая женщина и спросила:

– Вы к Евгению Васильевичу? По какому вопросу?

– Я частный детектив, расследую убийство, и мне необходимо знать, действительно ли позавчера пациент Бесбармашников Анатолий Викентьевич находился в кризисном центре. И в какое конкретно время. Вот моя лицензия частного детектива, – я вынула из сумки файловую папку.

Секретарь, прочитав документ, кивнула:

– Сейчас я выясню это и принесу вам выписку.

Она ушла, а минут через пятнадцать вернулась с официальной выпиской с подписью главврача. Да, Анатолий действительно во время убийства Елизаветы находился в центре. Значит, мне следует продолжать поиски.

Попробовала набрать Кирьянова – очень хотелось бы мне переговорить с единственной Лизиной подружкой, Валентиной. Да и выяснить, что там с «пальчиками» на ключах, тоже неплохо. Но Кири на месте не было. В запарке, бедный!

Я еще не беседовала с матерью Елизаветы – Анастасией Александровной Раскладниковой, – возможно, визит к ней может многое прояснить в том плане, куда мне следует двигаться в своем расследовании. Я села в машину, сверилась с адресом Раскладниковой, который дал мне ее бывший супруг Владислав Черноземельников, завела мотор и поехала. По пути к дому Анастасии я заметила вывеску «Синий краб». Так ведь это же тот самый ресторан, счет из которого я обнаружила в одном из ящиков стола в квартире Александровских. Елизавета была в этом заведении, но с кем именно? Супруг Александровской отпадает: Илларион сразу сказал, что он не посещал «Синий краб».

До сих пор все сведения, которые я получала, состояли в основном из словесных данных. Илларион Александровский, его девушка и ее сестра, соседка Олимпиада Константиновна, а также сотрудники контрольно-ревизионного управления сообщали мне данные, на которые я опиралась в своих рассуждениях о том, как мне строить свое расследование.

Но вот счет из ресторана – это была уже серьезная зацепка, это уже было материальное доказательство. Только вот доказательство чего, я еще не знала. Однако Елизавета Александровская посетила это заведение, и, судя по всему, точнее, судя по сумме счета, она была там не одна. А если учесть, что ее визит в ресторан «Синий краб» произошел незадолго до ее убийства, то, возможно, этот визит имел определенное отношение к совершенному преступлению. Если мне удастся выяснить у сотрудников ресторана – у тех официантов, кто обслуживал