Я - его алиби - Галина Владимировна Романова

— Мы здесь, в соседней комнате… Если что, зови. А сейчас тебе лучше отдохнуть и выспаться как следует. Потом поедем к Милочке, будем держать совет и что-нибудь непременно придумаем.

Накрыв меня пушистым пледом, подружка, подхваченная любвеобильным дружком, скрылась за дверью спальни.

Я повернулась на бок и принялась размышлять. То, что сообщил мне Игорек, перечеркнуло напрочь мою стройную, продуманную версию происходящего. Ксюха была права, сказав, что я искала черную кошку в темной комнате. По всему выходило, что ее там не было, или…

От неожиданной догадки меня аж подбросило!..

— Вот это да! — выдохнула я едва слышно. — Как же я сразу не догадалась?

Человеку несведущему могло показаться, что у меня начинается бред. Но для меня вдруг неожиданно все стало предельно ясно и понятно.

По утверждению моей подруги и ее дружка, Кирилл был совершенно ни при чем, он являлся всего лишь жертвой ряда случайностей, то есть всегда попадал в ненужное время и в ненужное место. Но тогда кто? Кто?..

Этот кто-то, достаточно хорошо знакомый со мной, был вхож в мой дом и, более того, знал о моих привычках и передвижениях в течение дня.

— Какая же я идиотка! — тихонько застонала я. — Наивная дура!

Дождавшись, когда звуки за дверью спальни достигли кульминации, я залезла к подруге в сумку, выудила оттуда ключи, пару десятков долларов, фляжку, сложила все это в пакет и, открыв дверь, ступила на лестничную площадку, сама для себя определив это, как шаг на пути восстановления справедливости.

К тому времени, когда я добралась до пристани, дождь, поначалу сеявший как бы нехотя, разошелся не на шутку. Можно только предположить, каким очаровательным созданием предстала я перед дежурным матросом, скрывающимся от водяного потока под навесом.

— Чего тебе? — буркнул он недовольно, смерив презрительным взглядом мое полунамокшее совершенство.

— Мне бы катер или лодку! — проблеяла я, стряхивая с мокрых куделек на голове водяные капли.

— Дождь! — философски изрек он и перестал обращать на меня внимание.

— Я вижу… — как можно дружелюбнее произнесла я, усаживаясь рядом с ним на скатанную в рулон парусину. — И что с того?

— А то, — матрос сплюнул через зубы. — Не положено…

— Кем? — не унималась я, стараясь не особенно раздражаться.

— Слушай, — прищурился он подозрительно, — ты часом не того?

— Чего — того?.. — в тон ему ответила я, скаля в улыбке свои великолепные зубы.

— Да пошла ты! — неожиданно взорвался он. — Говорю, не положено! С час назад один придурок мне уже голову морочил, а теперь вот ты…

— А что за придурок? — вежливо поинтересовалась я.

— Вынь да положь ему карту местности. Говорю — у меня нет… А он — должна быть! — Матрос смачно выругался. — Спрашиваю — зачем она тебе? А он — клад, говорит, искать буду…

— Да-а… — Я с сочувствием посмотрела в мутные глаза напротив и неожиданно для самой себя спросила: — А ты выпить хочешь?

Не скажу, чтобы он растерялся при таком вопросе, даже скорее наоборот. Но, сохраняя приличие, с минуту раздумывал, смешно оттопырив нижнюю губу.

— В принципе я не против, — наконец выдал он, соизволив даже улыбнуться. — А кто пойдет? Дождь ведь…

— У меня с собой, — обрадовалась я, доставая маленькую фляжку, которую умыкнула вместе с деньгами из обширной сумки моей подруги. — Закусить, правда, нечем.

Закусить у него нашлось, и через полчаса наших посиделок он мне стал если не братом, то человеком довольно близким. Близким настолько, что я осмелилась посвятить его в суть моей проблемы.

— Знаешь, Леха… — пролопотала я заплетающимся языком. — А ведь у меня проблема…

— Понял, — кивнул он и посмотрел на меня глазами умного придурка. — А чего же это тебе в дождь лодка-то понадобилась?.. Я как глянул, так сразу все и понял… Думаю — нет, подруга, топись где хочешь, но только не…

— Не то! — махнула я рукой. — Топиться не собиралась, хотя, если подумать хорошенько, можно и утопиться после всего того, что я натворила…

Леха приподнял брови и воззрился на меня в немом вопросе.

— Хочешь, расскажу? — Я икнула, стыдливо прикрыла рот рукой и попросила: — Дай воды.

Матрос протянул мне солдатскую кружку с родниковой водой. По его утверждениям, водичка эта хорошо действовала на все внутренние органы, поэтому я возлагала на нее большие надежды — может, и на голову тоже…

— Дел я наворотила, за год не разберешь, — отерла я рот рукавом.

— Чего — украла что-нибудь или убила кого? — Леха начал заметно трезветь.

— И украла, и едва не убила. — Я всхлипнула. — А человек-то был ни при чем… А я его…

Слезы хлынули потоком, соперничая с дождевой завесой на улице. Леха встал и прошелся нетвердой походкой по узкому пространству. По всему было видно, что его терзают сомнения.

— Странная ты, — выдал он наконец после напряженных размышлений. — Я чужой человек, и твои делишки мне сторона, но…

Он несколько мгновений пристально смотрел на меня, отчего у меня возникли серьезные подозрения по поводу его умственных способностей.

— Чего — но?! — на всякий случай поинтересовалась я.

— А то!.. — Леха задумчиво потер заросший густыми курчавыми волосами затылок. — Тебя ведь однажды уже искали здесь. Парень такой невзрачный, кажется, его Сашкой зовут. Ему мой напарник катер дает всегда.

— Знаю, — кивнула я, ударившись подбородком в грудь. — Вернее, помню… Я тогда лодку взяла без спросу.

— Не взяла, а угнала, — строго поправил меня Леха. — Ты хорошо этого парня знаешь?

— Александра-то? — решила я уточнить.

— Да…

— Ну… в одном доме живем… А почему ты спрашиваешь? — Я подозрительно прищурилась. — Что ты о нем знаешь?

— Совсем немного. — Леха опять опустился на кусок парусины и, понизив голос почти до шепота, пробормотал: — Он в спецназе служил несколько лет. Потом его за что-то попросили оттуда. Однажды мы подпили втроем: я, он и дружок его, мой напарник, значит. Так вот Сашка этот захмелел и начал болтать всякое…

— Чего же он болтал? — поинтересовалась я на всякий случай.

Не скажу, что его сообщение меня особенно удивило, что-то подобное я и ожидала услышать. Слегка пошевелив имеющимися извилинами, я всерьез начала подозревать моего услужливого соседа, мягко говоря, в отсутствии искренности.

— Я, говорит, могу человека замочить одним ударом, — прошептал Леха, отвлекая меня от моих размышлений. — Я спрашиваю: а не страшно? Он фыркнул так насмешливо и говорит: «Там, где я был, убивали много…»