Приключения Чикарели - Рубен Арамович Марухян

— Вы чего так изучаете мои пальцы, — насмешливо спросил он, — вам так же, как моим родителям, кажется, что они должны принадлежать музыканту? Мой папаша говорил, что такие пальцы были только у Паганини. Я думал, что Паганини — великий карманник, оказалось, это — простой музыкантишка, на скрипке пиликал. Родители отдали меня в музыкальную школу, а я сачковал, смывался с уроков. И однажды, сплавив ненавистную скрипку, я перешел к настоящей работе. Первое же дело у меня вышло на славу: всего двумя пальчиками, вот этими, — он пошевелил указательным и средним пальцами, — я завладел крупной суммой. Дела мои пошли успешно, я стал асом. Спросите обо мне любого карманника, он вам такое расскажет, ахнете!

— Лучше расскажите, как вы очутились в этом краю.

— Ну, это длинный рассказ. Ладно, так и быть, расскажу, давно не вспоминал. Когда я был мал, примерно твоего возраста, со мной приключилась история, с которой все и началось. Мы жили на улице, обсаженной фруктовыми садами, и почти у всех жителей были яблони, в том числе у нас, но такие, как у одного старика, нам и не снились. На его деревьях росли такие большие, красивые и сочные яблоки, что мы умирали от зависти. Но самое главное то, что те яблоки обладали целебными свойствами. Однажды, когда садовника не оказалось дома, я влез в его сад и стал набивать карманы незрелыми зелеными яблоками. Сделав свое дело, я уже собирался смыться, как вдруг самая юная яблонька вырвалась из земли и погналась за мной. Я собирался перепрыгнуть через забор, но она вцепилась в меня ветками и не отпускала. Вырвавшись кое-как я вбежал в дом садовника и заперся в нем. Яблонька вросла корнями прямо напротив двери. Зная, что садовник должен скоро вернуться, я приоткрыл дверь, но яблонька стала царапать мне глаза. Тут скрипнула калитка: это был садовник. Я заперся снова, не зная как мне быть. Заметив хозяина, яблонька заволновалась и зашелестела ветками.

— Что случилось, милая, ты почему здесь? — обняв ее, спросил садовник.

Яблонька зашуршала листвой.

— Вот оно что, — покачал головой садовник. — Безмозглый мальчишка, что ты натворил? Ступай на место, милая, я сейчас полью тебя, а потом проучу его.

Садовник запер дверь снаружи и ушел, а я просидел в его доме до темноты, не зная, как быть. Ставни были закрыты, и убежать через окно я не мог тоже. Поздно вечером, поняв, что обо мне совсем забыли и что родители уже волнуются и ищут меня, я стал кричать, звать на помощь. Наконец, когда я окончательно охрип, за дверью раздался голос садовника:

— Кто там кричит?

— Это я, откройте, пожалуйста.

— Кто ты?

— Откройте, меня мама ждет!

— Ты не ответил на мой вопрос.

— Откройте!! — отчаянно завопил я.

Садовник открыл дверь, вошел и посмотрел мне прямо в глаза.

— Где яблоки?

— Какие такие яблоки? — невинным тоном спросил я.

— Те, которыми ты набил карманы, не дав им дозреть.

— Ничего не знаю, я ничего не рвал, — пролепетал я, искоса взглянув на яблоки, предательски выглядывавшие из-под шкафа, куда я их бросил еще днем.

— Ах, ты ничего не знаешь? — спокойно произнес садовник. — Ну, посиди до тех пор, пока не вспомнишь.

Он направился к двери.

— Постойте! — крикнул я. — Вспомнил, я сорвал несколько яблок, прошу меня извинить. Вот они, под шкафом.

— Бессовестный мальчишка, ты заслуживаешь двойного наказания за кражу и за ложь.

— Я совсем случайно… Я не знал… Я не хотел… Выпустите, меня родители ждут…

— Ничего, подождут. Они должны узнать, что их сын совершил кражу.

— Сорвать пару зеленых яблок вовсе не значит совершить кражу, — стал оправдываться я.

— Сядь-ка рядом, — по-прежнему спокойно сказал садовник и сел на тахту.

— Разрешите мне пойти домой, — взмолился я.

— Садись.

Я молча повиновался.

— Послушай одну поучительную историю, а потом делай, что хочешь. Однажды морозным зимним днем ко мне на сеновал влетела воробьиха. Бедняжка рылась в сене в поисках хотя бы одного зернышка. Наконец найдя его, она положила зернышко в карман и улетела. По пути ей повстречался знакомый воробей и, узнав откуда она летит, весело защебетал:

— Ну и дура. Неподалеку отсюда я знаю место, где полным-полно ячменя. Летим, покажу.

— Я не стану красть.

— Честное слово, дура, — ответил воробей и улетел.

Воробьиха была страшно рада тому, что не поддалась искушению и не стала воришкой. Ничего, заболевший от голода и холода птенец как-нибудь продержится на этом зернышке, пока она добудет еще, зато мама не стала воровкой. Летя к своему гнезду, воробьиха заметила, как на чьей-то крыше поднялся птичий переполох, и поспешила туда. «Может, кому-то нужна помощь».

— Что случилось, кому-то плохо? — поинтересовалась она, приземлившись.

— Не суйся не в свои дела, — грубо ответили ей воробьи.

Обиженная, воробьиха полетела домой. Птенец уже плакал от голода.

— Не плачь, малыш, — ласково произнесла она, — я принесла тебе зернышко.

— Воробьиха полезла в карман, чтобы достать зерно, но его там не оказалось. «Куда же оно запропастилось, может, выпало по пути?»

Нет, зерно не выпало из кармана. Вороватый воробьишка, один из тех, что затеяли ссору на крыше, умыкнул его.

Знаешь, есть такая закономерность: можно радоваться краденому, но счастья от него не жди. Так случилось и с воришкой-воробьишкой: через три дня он внезапно ослеп. Не зная, что ему делать, он вылетел из гнезда, ничего не видя перед собой, со всего размаха ударился о стену дома и погиб. Такой печальный конец ожидает каждого, кто украдет, — природа неминуемо накажет его.

Босс умолк. Мы тоже не знали, что сказать. Первым заговорил Чикарели.

— А для чего вы рассказали эту историю с воробьихой? — спросил он.

— Сам не знаю, — вздохнул босс. — Тогда я не понял смысла этого рассказа. Правда, садовник меня простил и отпустил безнаказанно, но я не образумился. Я продолжал опустошать сады, крал понемногу, и мои пальцы стали потихоньку удлиняться, а сам я уменьшался день ото дня. Пришлось смыться из дома, чтобы родители ничего не заметили. Так я стал вором-профессионалом и попал сюда. Кстати, не хотите ли посетить мой музей? — поменял он тему разговора.

— Интересный? — спросил Чикарели.

— Уникальный. Чего там только нет. Пошли.

Он привел нас в какую-то землянку, где под стеклянными витринами хранилось огромное множество ручных и карманных часов, золотых цепочек, авторучек и блокнотов.

— Выставленные экспонаты, — начал босс тоном профессионального гида, — мой личный вклад в экспозицию музея. Все, что вы видите здесь, итог многолетней, кропотливой работы, — он любовно посмотрел на свои пальцы. — Это не просто пальцы, а орудие труда. В мгновение ока мои пальчики могут