Пророчество без букв - Юлия Цезарь

наследника. Кто захочет иметь в партнерах того, кто можешь околдовать и заставить выполнять всё, чего он только потребует? Отец любил Сектара, но с ним у него были натянутые отношения. Отец даже немного побаивался сына, и когда ему стало совсем скучно, его отправили в армию, где он быстро завоевал высокий чин благодаря отваге и уму, но…

— Наверняка повлиял на остальных!

— Точно-точно! Мозговики все такие!

— Я против ходить под началом такого!

Было несколько пограничных битв с монстрами, где его лучшим другом стал Басяк — тот самый строптивый жеребец, выросший в прекрасного и сильного коня, спасавший жизнь своего хозяина не единожды. Туманный вернулся домой, но не знал, как унять свою тоску и скуку. Остались только женщины — он соблазнял, но никогда насильно или через магию не заставлял быть с собой. Лишь чуть-чуть их подталкивал. И с женщинами он забывался, пока однажды…

Валанди увидела себя. Она увидела всё то, что думала в тот момент, как на фоне туманных она была… жива, такая же строптивая, чувственная. А главное — она полюбила его дорогого Гинтара за то, что он был просто собой, а не за деньги, как многие другие.

Валанди чувствовала, что постоянно думает о себе. Сначала просто как о подруге брата, а потом… иначе. И стойкая мысль поселилась в голове туманного — он должен защитить не только брата, но и то, что ему дорого — Сектар не сможет выдержать, если старший братик будет печален. И он отправился в поход, где пожертвовал дорогим другом, где чуть не умер, но всё-таки оттянул момент нападения Белых магов.

Валанди чувствовала, как с каждым днём внутри Сектара развязывается настоящая война — преданность к брату и зависть к нему. И зависть побеждала. Почему брату всё так легко достаётся? Почему именно она? Почему хоть раз Сектару не побыть счастливым? И это постоянное душевное самобичевание за то, что он так часто думал о девушке брата, о невесте брата! Но зависть побеждала, побеждали и желания Сектара.

Но в этих воспоминаниях особенно ярко был момент с поеданием чего-то… Рядом — труп того самого рыжего жеребца. Сектар давился его сердцем, чтобы спасти себя. Его тошнило, ему противно, ему горько, что он пожертвовал конём. Он ещё слишком сильно переживал этот отрезок своей жизни, и сейчас он был ярче других воспоминаний.

— Ты что творишь? — непохожий на голос Сектара рёв вырвал Валанди из этого омута, и вместо образов перед глазами было взбешенное постаревшее лицо туманного, который выхватил из её рук кулон. — Убирайся!

Видеть чужие мысли и воспоминания — это сила, но и проклятье одновременно. Валанди не знала, что из-за этой силы его все боялись, даже не подозревала, что Сектар страдал из-за своих способностей. Армия также стала открытием — вот уж никогда бы не подумала, что такой избалованный богатый мужчина служил. Но больше всего ее напугало воспоминание из ледяной пещеры. Нет, привело в ужас! Он был живым трупом, она до сих пор ощущала ту злую магию. И в таком состоянии он все равно думал о том, как спасти их, ее в частности.

— Так вот почему ты здесь? — спокойно проговорила Валанди, хотя спокойствия в ней не было ни грамма. Ее мелко трясло от увиденного, хоть она и пыталась унять эту дрожь. От испуга солнечная не удержалась, сидя на корточках, и упала на пол. Она боялась, да, но не Сектара, а за него — он чуть не убил себя, помогая им.

И сейчас он был в бешенстве. Таким злым он не был, даже когда она угрожала его пристрелить в собственном доме, а тогда он взбесился не на шутку. И ещё он постарел… Черт, ему мало было однажды превратиться в ходячую мумию? Все продолжает себя истязать ради них.

— Остановись. Ты никак не связан с пророчеством и не обязан это делать. Думаешь, нам станет легче, если ты иссушишь себя магией? Думаешь, мы… нет, я хочу, чтобы кто-то умер за меня? Чтобы ты умер? — ее слова, может, и прозвучали бы веско, да не сидя на полу и смотря снизу вверх.

— Тебя ничего из моей жизни не касается! — вновь взревел он, хватая эльфийку и ставя её рывком на ноги, после чего повернул к себе спиной и толкнул к дверям так сильно, как только мог, чтобы она испугалась, убежала. — Не мни о себе чёрт знает что, солнечная! Так говоришь, будто я это только для тебя делаю! Убирайся отсюда немедленно!

Но он понял, видел в её мыслях, что она прочитала в камне все. Проклятый кулон, и чёрт его дернул временно «выкинуть» воспоминания, чтобы сосредоточиться. Точно, воспоминания! Сектар быстрым шагом сократил расстояние между ними с протянутой рукой, чтобы коснуться головы и избавить её от воспоминаний этих мгновений.

Валанди чуть не упала во второй раз, но удержалась на ногах, развернулась лицом к туманному и увидела перед носом его руку. Каким-то шестым чувством она догадалась, что он собирается сделать. Нет, не позволит! Она поймала его руку своей, переплетая пальцы, и неотрывно уставилась на вторую, чтобы не упустить и ее при необходимости.

— Нет, касается, если ты собираешься положить свою жизнь из-за этого проклятого пророчества. Я стала его частью не по своей воле, а ты-то зачем в него лезешь? — она перевела искрящиеся негодованием глаза на его лицо. — И я буду мнить о себе, что хочу, и не позволю какому-то туманному принизить меня. Я — не ваши кроткие девицы, которых вы застращали так, что они боятся глаза от пола оторвать. Только попробуй теперь отнять у меня воспоминания, надо было это делать, когда я просила.

И такой взгляд у нее был, будто она действительно могла как-то помешать ему в таком положении, стоя в тоненьком халате, без оружия, но решительности и смелости в ней было столько, что невольно поверишь, что она победит в этой схватке.

Но Сектар не верил, однако замер, когда их пальцы переплелись. Но лишь на секунду, после чего до боли сжал её пальцы и выкрутил руку. Не до крика, но до шипения. А что? Её прикосновения ему тоже боль причиняют.

— Да кто ты такая, чтобы спорить со мной? — прошипел он ей в лицо. — От меня больше пользы, чем от тебя, солнечная. Ты видела, что за тварь вас могла подстерегать и… — он говорил, говорил, но огонь в этих глазах не угасал. Валанди была настроена серьёзно, и вновь он вспомнил, что да, перед