Серафима спешит на помощь - Салма Кальк

прислушиваясь — не рванули ли они за мной, но вроде нет, не рванули. Ладно, скоро уже дыра в заборе парка, через которую я попаду на мою улицу, а там и до дома недалеко.

Но я бежала и бежала, вот и луна снова вынырнула из-за деревьев, а забора всё не было и не было! Что за нафиг?

Прошло минут десять, прежде чем я убедилась, что, по ходу, свернула куда-то не туда, наверное, во время драки. Да и деревья вокруг какие-то не такие — в парке я хорошо помнила какой-то кустарник, берёзы и тополя вдоль центральной аллеи, с них всех уже давно облетели листья, и сквозь голые ветки должна была светить луна. Тут же меня окружали какие-то высоченные ёлки, и судя по тому, что я видела, им конца-края нет.

Так, без паники, Сима, сейчас найдёмся. Я достала из кармана куртки телефон, чтобы включить навигатор и сориентироваться, но блин же! Телефон не включался! Совсем не включался! А я точно помню, что когда с работы уходила, было ещё процентов семьдесят, то есть разрядиться не мог. Так, у меня есть в рюкзаке пауэрбанк, сейчас подключимся.

Шаги послышались откуда-то слева — кто-то ломился через кустарник, не разбирая дороги. Я осторожно сошла с тропы и отступила к стволу здоровенной ёлки.

— Так-так… где-то здесь, клянусь Творцом всего сущего!

На дорожку вышел… рыцарь в полном доспехе. Мать его, как реконструктор какой-то, что ли, я таких видела на фестивале летом, есть в городе парни, которые прямо серьёзно занимаются. Сама к ним хотела одно время, но подумала хорошо — и не стала, поняла, что расходы не потяну, а просто так тренироваться можно и в нашу рабочую качалку ходить. Тьфу ты, уже нельзя. Ладно, прорвёмся, мне ж обещали там какой-то расчёт на карту, оплачу абонемент в клубе.

Так, Сима, не отвлекайся. Потому что… на шее у мужика в доспехе была какая-то лампочка, тьфу, не лампочка, но какая-то штука, и чем ближе он ко мне подходил, тем ярче эта штука разгоралась.

Я прислушалась — что он там бормочет.

— Должна быть где-то здесь, артефакт не лжёт. Но где ж ты спряталась, девочка моя, ласточка, солнышко моё рассветное? Я тебя всё равно найду, и поцелую, и будешь ты моя, совсем-совсем моя. Навсегда моя, навечно моя.

Чего? Они все рехнулись, да? Или у них игра такая на местности — найди девушку?

Рыцарь смотрел на свою лампочку — та недвусмысленно намекала, что ему нужно лезть под ёлку. Только вот в доспехе это было ой как неудобно. Я подождала, пока он получше запутается в ветвях, потом только сама выскользнула с другой стороны, обошла ёлку на цыпочках и выбралась обратно на тропинку.

— Ты куда, ласточка моя! — взревел рыцарь. — Стой, не убегай! Прекрасная моя! Я весь мир положу к твоим ногам!

Я совсем не хотела весь его мир, мне своего достаточно. А значит — снова бегом, потому что ну их к чёрту. А рыцарь тяжёлый, не угонится за мной, у меня преимущество.

И это преимущество спасало меня ровно до того момента, пока я чуть было не вляпалась в очередную разборку. Услышала лязг, мат и крики, сошла с тропы, прокралась краем поляны и присмотрелась. Луна давала достаточно света, и я увидела, как на той полянке под луной трое мужиков месят друг друга, а в стороне брошена на траву связанная девчонка.

Преследовавший меня рыцарь никого не слушал, вломился к ним с разбегу, и добавил движа, хаоса и ругани в их тесный кружок.

Глава 2. Что случилось на рассвете

Я пробралась краем поляны до связанной девчонки, достала из рюкзака нож. Легла на живот и осторожно поползла к ней, стараясь прятаться в высохшей траве, трава была капец жёсткая и кололась. Но девчонку нужно было освободить!

Хорошо, она лежала возле куста. Я подползла, дотянулась и тихонько дотронулась до неё — о, тёплая, дышит. Она, ясное дело, дёрнулась, шевельнула головой.

— Лежи тихо, — говорю, — я сейчас перережу верёвки.

Она только вздохнула, а я уже принялась за дело. Ей связали ноги в щиколотках, это было быстро. Потом подползти ещё ближе и перерезать веревку на запястьях.

— Ползи за мной, — говорю, — пусть идиоты месятся, а мы сбежим.

Я убрала нож обратно в рюкзак и повернула к лесу, и слышала, вроде она движется за мной, хорошо. Когда между нами и дракой оказалось достаточно деревьев, я оглянулась.

Ползёт, отлично.

— Поднимайся, и бежим. Можешь бежать?

— Могу, — всхлипнула она. — А ты как спаслась?

— Ногами, — усмехнулась я. — Ты знаешь, где выход? И что это за тусовка идиотов?

— Нет, — прошептала она. — Мне сказали, я должна поцеловать одного из них. Не хочу никого целовать, мне страшно.

— Да пошли они с поцелуями, совсем долбанулись ребята, — я взяла её за руку и потащила в обход густых кустов. — У тебя воды случайно нет?

— Была в сумке, я её потеряла, когда попалась, — вздохнула она.

— Ладно, дотерпим докуда-нибудь.

Мы бодро чесали через лес, нашли тропинку и побежали по ней. И мне даже померещилось, что где-то впереди опушка леса — там было ощутимо светлее. Мы рванули туда… и вляпались в засаду.

Мужик поднялся из-за кустов и схватил девчонку в охапку — она оказалась к нему ближе, чем была я. Я уже было намылилась пнуть его хорошенько, но с той стороны, откуда мы прибежали, послышался громкий топот и тяжёлое дыхание.

— Беги, спасайся, — пискнула девчонка, прежде чем ей зажали рот.

Я вылетела на поляну — да, это не опушка, это просто ещё одна поляна. Пробежала через нее, увидела дорожку, припустила по ней. Через некоторое время остановилась перевести дух, прислушаться и осмотреться.

Вокруг было тихо, очень тихо. Никаких шагов, шорохов или криков. Наползал туман, подступал ближе, клубился… и вдруг взвыл.

Клочья тумана приняли облик чего-то белесого, бесформенного, но с глазами. Оно завывало, у него обнаружилось что-то, очень похожее на рот, в котором, очевидно, лязгали зубы. И это, скажу я вам, оказалось пострашнее любых мужиков! Я с воплем ломанулась через лес ещё куда-то с единственной мыслью — только бы меня не догнало вот это хрен знает что!

И конечно же, выбежала на очередного мужика с мечом. Хорошо, он в своей снаряге был не очень-то поворотлив и за мной не успел. Но успел скелет, поверите ли, натуральный скелет, и мне пришлось пнуть его с разбегу, и он повалился и рассыпался на отдельные