Сестра Некроманта - Тина Солнечная

Баба Тоша взяла скалку и пригрозила потешнику.

— Дрова возле печи положил и вон отседа! Ишь чего удумал, гостью мою обижать. Я сказала, пшел вон! — размахивала бабушка увесистой скалкой. Я бы не хотела попасть под такую и Эсфир не захотел, ловко увернувшись от нескольких нападок, он послушно опустил дрова возле печи и ретировался. — Тоже мне, барин нашёлся. А ты, деточка, умойся ходь. Хоть и обидные слова, но правду сказал паршивец. Ходь, ходь.

Баба Тоша отвела меня к большому тазу с чистой водой. В котором, под её чутким присмотром, я и привела себя в божеский вид.

— Ты на Эсфира не серчай, — говорила бабка, пока мы готовили начинку. Мне доверили вынимать косточки из вишни, а сама она готовила мясную начинку. — Он раньше таким не был, но война отняла у него родителей, вот его характер и испортился. Но человек он добрый и порядочный, не смотри, что оборотень. Обижать не станет, разве что словами заденет.

— А какой он зверь? — спросила я раньше, чем подумала. И прикрыла рот ладошкой.

— Чай, приглянулся? — хитро сощурила глаза бабка. — Да не про тебя он, барыня. Бедный, как церковная мышь. Кто ж согласится тебя за него выдать? Твоя одёжка дороже его дома будет.

Я опустила глаза в вишню, перебирая её тщательнее, чем до этого. Нашла, что спросить. Теперь бабушка придумала не пойми что. Нужен мне сильно какой-то оборотень с этой противной ухмылкой, которую так и хочется стереть с его лица.

— Кошка он, большая такая, чёрная. Забылась я, как это называется, — тем не менее, продолжила старушка. — Вишни уже довольно. Сейчас помоешь руки, и будем лепить.

Я послушно вымыла руки и приготовилась к самому сложному.

— Берешь вот такой кусочек, делаешь вот так, потом вот так по ладошке его, сюда ложкой начинку, потом оп, оп, оп и слепила. Видишь, просто как, чай, справишься, — провела мне мастер-класс по лепке пирожков бабушка. С виду, всё действительно выглядело легко и я очень удивилась, когда мои пирожки лепиться отказались. Бока разлазились, вишня вылезала, а я была в полном отчаянье.

— Ох, ты ж горе моё. Вишня не твоё, вот бери с мясом. Эти не разлезутся, а я уж с вишней закончу, — причитала бабушка, поправляя всё то, что я не успела окончательно испортить. — Совсем вас, барынь, толку не учат. Как потом с мужем жить, если и еды ему сама приготовить не можешь? Мужчины есть любят, их кормить надо. Никогда не знаешь, как жизнь сложится, а вдруг не будет слуг, как заботиться будешь? Или с голоду сгинете?

Естественно, я никогда не задумывалась о подобном, да и сейчас не особо хотелось, поэтому я молча пыхтела над пирожками, пытаясь, для начала, разобраться с первостепенной задачей, а не заглядывать так далеко в будущее. Да и вряд ли Доран когда-нибудь окажется в ситуации, когда мне придётся самой готовить еду. Словила себя на этой мысли и разозлилась. Выходить за него замуж не хотелось совершенно. Мой братец решил породниться с лучшим другом за мой счет. А меня просто поставил перед фактом. Ну, уж нет, не бывать этому!

Выкинула противного Дорана из головы и сосредоточилась на пирожках. Должна отметить, что каждый следующий получался лучше предыдущего. Не такая уж я и безнадёжная, как казалось.

— Вот так, — похвалила меня бабуля, рассматривая мои творения. — Будет с тебя толк, девица, ой будет. Пожила бы ты со мной месяцок, другой, я бы из тебя настоящую умницу сделала.

— Не могу, я бабушка Тоша, вы простите, но не могу. Мне домой надо. Очень, — с каждым новым словом глаза бабушки грустнели. Мне самой стало больно от того, что не могу остаться. Видно, как бабуле не хватает дочки.

— Понимаю, я барыня. Всё понимаю. Не место тебе в деревне, ну что ж мы тут руки опустили. Нам ещё печь топить, да пирожки туда отправлять, — хлопнула себя по коленям баба Тоша. — Сейчас я тебя научу, как печь топить…

Я думала, пирожки лепить сложно. Нет! Топить печь в сто раз сложнее. Она всё время тухнет и не разгорается, а когда разгорается, надо так все сложить, чтоб опять не потухла, а ещё тяга какая-то есть, которая правильно тянуть должна… В общем, я намаялась знатно.

— Фууух, — выдохнула я, присев на пол рядом с печью, когда она, наконец, разгорелась как следует. Вытерла вспотевший лоб тыльной стороной ладони.

— Баб Тоша, я извиниться пришёл, —  снова услышала я голос оборотня.

Взглянула на свои руки, и зажмурилась, представляя, как сейчас выглядит моё лицо, если руки все чёрные от сажи.

- Прости, меня… А как тебя звать? - спросил меня оборотень. Я стояла к нему спиной, всё ещё изучая свои руки и печку, когда он положил свою руку мне на плечо, разворачивая. - Замарашка…

Улыбка на его лице расползалась так же стремительно, как и закипала злость внутри меня.

- О, принесла тебя нелёгкая, Эсфир, - подошла к нам баба Тоша. - Эстель, дочка, получилось? Вот и прекрасно. Иди теперь умойся, а я пирожки в печь отправлю. Небось, за ними этот кошак и пришёл. Любит больно он мою стряпню. Радует бабу Тошу компанией.

Я послушно поплелась к  тазу с водой, который Баба Тоша успела обновить и нырнула в чистую воду, приводя своё лицо, а заодно и мысли в порядок. Кошак дранный тихо похихикивал, опустив голову вниз. А я вернулась, только растерев лицо докрасна.

- Вот и хорошо, вот и ладненько. Сейчас Эсфир принесёт ведро воды из колодца, мы её на печи вскипятим и чайку с горячими пирожками попьём, правда, дети? - говорила заботливая бабушка, расставляя на столе тарелочки с вареньем, мёдом и чем-то ещё.

Эсфир, всё ещё хихикая, вышел с ведром во двор, а я выдохнула, присаживаясь на скамью.

- Ты, барыня на него не серчай, он же парень деревенский, как со знатью разговаривать не обучен, - говорила баба Тоша, но на меня не действовало. - Ладно, я вижу, не слушаешь. Сейчас я к курочкам схожу, яички соберу, закрою их на ночь и вернусь, а ты пока чай завари.

Наставительно сообщила бабушка и вышла из дома. Я осталась одна на скамье в маленькой кухоньке. Кристоф меня не замуж выдаст, когда найдёт. Он меня упокоит и будет призывать для развлечения. Я прижала голову к коленям и обхватила руками, массируя голову. Осознание того, насколько сглупила, проходя по переходу Дорана, удручало своей однозначностью. Хотела показать характер, так для этого был миллион и один другой способ, а я выбрала прыгнуть в переход неизвестного направления. Ну, что Аврора, есть тут и хорошая новость. После такой дурости, Доран сам откажется брать тебя в жены. Кому нужна глупая жена. Разве что крестьянину.

Что-то тёплое коснулось моей головы, и я вздрогнула, резко распрямляя спину. Выполнив этот нехитрый маневр, я уткнулась в твёрдую тёплую грудь. Секундное замешательство и вот я уже пытаюсь вырваться из этого тёплого плена, подрываюсь на ноги, цепляясь подолом юбки за скамью, и лечу на пол. До пола мне не дали долететь тёплые руки, обхватившие меня за талию и удерживающие на весу.