Мир внизу - Карвин Ви

– Это у тебя оленьи рога, что ли? – Доктор Кара, оторвавшись от планшета, кивнула на торчащий из-за моей спины трофей. В ее глазах появилось что-то вроде искорки интереса, поэтому я решила не упустить случая блеснуть остроумием.

– Он сопротивлялся.

Кара улыбнулась мне, и в уголках ее глаз за толстыми стеклами очков обозначились приятные морщинки. Удивительно, как я заметила их с этого расстояния. Затем она мгновенно переключилась обратно в режим доктора, ведущего мой профиль, и ее взгляд так же быстро потух – в нем не осталось и тени эмоций. Я почувствовала легкое разочарование, но субординация на то и субординация, чтобы убивать в людях все человеческое.

– Повреждения мягких тканей, головокружения, недомогание? – дежурно спросила доктор Кара.

– В этот раз обошлось.

– Хорошо. – Она опять уткнулась в планшет, что-то отмечая в своих медицинских таблицах.

Повисла пауза.

Я переступила с ноги на ногу, оглядывая отсек дезинфекции. Ничего интересного здесь, кстати, не было. Стерильно-белые стены, медицинское оборудование, о назначении которого я могла только догадываться, – я никогда не травмировалась внизу настолько, чтобы нуждаться в экстренной помощи. Огромная овальная панель, за которой скрывались капсулы с антисептиком, – в них рейнджеры должны были проводить по десять минут после каждого рейда. Мало ли какой заразы эти космические ящеры успели нанести на Землю – всегда лучше перестраховаться, чтобы не получилось, как со Второй. Пятнадцать лет назад неизвестная человечеству эпидемия выкосила подчистую весь ее экипаж. Шесть тысяч человек.

Интересно, смертельные для нас болезни для самих ящеров – это что-то вроде обычного насморка, который лечится парой антибиотических пилюль? И наоборот – насколько опасны для них простейшие человеческие вирусы? Может, однажды ветрянка окажется тем самым абсолютным оружием, что вернет нам нашу планету…

Задумавшись о космических ящерах, я вдруг заметила, что доктор Кара теперь оторвалась от таблицы и смотрит на меня. Ее идеальной формы брови приподнялись, как будто она ожидала от меня чего-то и не понимала, почему я этого не делаю.

– Раздевайся, пожалуйста, – попросила она в ответ на мой вопросительный взгляд.

Неожиданно для себя я залилась краской. На моей бледной коже смущение отображается своеобразно, как будто на каждой щеке расплющили по ягоде клубники; дефицит витамина D заставлял меня выглядеть очень глупо.

– Прямо сейчас? – вырвалось у меня, прежде чем мозг успел сообразить, что доктор Кара имела в виду. Понимание настигло мгновением позже за компанию с желанием провалиться незамедлительно на уровень с запасными турбинами.

Черт. Так всегда.

В присутствии доктора Кары, тактичной, умной и безукоризненной, я постоянно вела себя… глупо. Так, как ни с кем другим ни при каких условиях. Наверное, это потому, что в ее присутствии я никогда не чувствовала необходимости, хм, подтверждать свое превосходство. Что-то доказывать. Быть начеку. Она была слишком доброжелательной и слишком профессиональной, и не могла не нравиться.

– Ну… да, прямо сейчас, – подтвердила доктор Кара, тактично сделав вид, что не заметила моего замешательства. – Мне же надо отнести твои личные вещи и одежду на дезинфекцию, пока ты будешь проходить процедуру в капсуле. Как, в общем-то, и всегда…

– Конечно. – Я старалась не глядеть на нее, быстро скидывая рюкзак со своим хламом на специальный столик на колесиках, следом отправляя туда же ремешки с шипастыми наплечниками, щитки для голеней и предплечий и прочие защитные элементы панциря.

Через мучительно неловкую минуту доктор Кара увезла все это на дезинфекцию, а я продолжила угрюмо стаскивать с себя одежду, едва сдерживая ругательства.

Нет, ну вот что это только что было?

«Прямо сейчас?»

Серьезно, Сионна? Серьезно?

Ужасно злая на весь мир и себя как его неотделимую часть, я поплелась в капсулу с антисептиком, чтобы растворить там весь свой позор.

Как и ожидалось, первой, кого я встретила на жилом уровне после процедуры дезинфекции, оказалась Айроуз. Как всегда недовольная, со скрученными в сложный узел пепельно-седыми волосами и чуть щурящимися глазами, зелень которых она никогда не подчеркивала. И, конечно, со своим здоровенным планшетом, которым она будто щитом прикрывалась от всего мира. От всей станции, если быть точнее. Четвертая и ее товарки, застрявшие между небом и землей, – вот весь мир, оставшийся нам после 2084-го.

– Следуй за мной, – сухо сказала Айроуз и направилась в ближайшую пустую комнату для инструктажа, придерживаемую нашей службой безопасности для каких-то внутренних нужд. Со стороны Айроуз это было мудрое решение – не устраивать же мне разнос прямо в общем коридоре.

В группе вышедших после дезинфекции следом за мной рейнджеров кто-то хихикнул. Я обернулась. Тамина недовольно пнула локтем свою вечную подружку Эрлин, а затем посмотрела на меня извиняющимся взглядом и одобрительно улыбнулась. О моих отношениях с Айроуз по Четвертой ходили легенды, и, естественно, многим несдержанным личностям вроде Эрлин это казалось забавным.

Только мы оказались наедине, Айроуз отложила планшет и скрестила руки на груди, после чего последовала очередная попытка испугать меня строгим взглядом. В сочетании со шрамом от ожога в пол-лица получалось действительно устрашающе. Но я привыкла.

– Чего ты добиваешься? – спросила она прямо.

Сначала мне хотелось буркнуть бесцветное «ничего», но вместо этого я гордо приподняла подбородок и сказала, глядя ей в глаза:

– Всего, чего мне хочется.

Мне понравилась получившаяся игра слов, а еще фразочки вроде этой всегда заставляли меня чувствовать себя… восхитительной. По Айроуз, правда, нельзя было сказать, что она это оценила.

– Игнорирование техники безопасности и целей рейда, невыполнение плана, постоянное подвергание себя риску опоздания на сбор… – принялась перечислять она, пока я демонстративно рассматривала серый потолок. – Однажды эта станция просто улетит без тебя, Сионна. Ты понимаешь, что тогда будет с отцом?

Как будто отцу на самом деле было до этого дело. Нет, мой папа – отличный человек, и с чувством юмора у него полный порядок. Но… он заправлял всей этой станцией столько, сколько я себя помню. Являясь ее капитаном, он был тут практически всеобщим папой, и у него просто не могло быть времени на каждого ребенка в отдельности. Я даже не помнила, когда мы с отцом говорили по душам последний раз. Наверное, я еще и в рейнджерском корпусе-то не числилась.

– Ну, прежде всего, я никогда не иду на риск, если не уверена в результате, – почти примирительно сказала я. – И в этот раз, кстати, прибыла в зону сбора раньше всех твоих «правильных» рейнджеров.

Айроуз поджала губы, знаменуя следующую волну нравоучений.

– А если бы крылья не раскрылись? Сырой прототип! С использованием суперматерии! Я уже сделала выговор Сириусу за то, что он поощряет твое бунтарство.