Непристойное пари - Эмма Уайлдс

– Что-то вроде благотворительного акта? Это интересный способ оправдать сложившуюся ситуацию.

– Имей в виду – не мы связались с ней. Она сама обратилась к нам.

– Значит, ты полагаешь, нам следует ответить утвердительно и договориться о встрече? – Николас махнул пустым бокалом.

Дерек кивнул:

– Я жажду увидеть эту молодую леди.

– Почему ты думаешь, что она молодая? Кстати, нам надо решить, что мы скажем ей, если оба сочтем ее непривлекательной. Это важный момент в нашем деле, поскольку желание – необходимый компонент в любовном общении.

– Это верно. Я сомневаюсь, что смогу быть раскованным с какой-нибудь скучающей старой девой. Единственное, чего не может имитировать мужчина, – это сексуальное возбуждение.

Николас согласился с этим. Хотя он не считал, что женщина обязательно должна быть ослепительно красивой, чтобы заинтересовать его, однако полагал, что важнейшей составляющей секса является взаимная привлекательность.

В вечернем небе, усеянном яркими звездами, в вышине проплывали редкие облака, и сквозь окно проникал тусклый лунный свет. Николас ленивым движением снова наполнил свой бокал спиртным и подвинул графин ближе к гостю, чтобы тот сделал то же самое. Затем медленно произнес:

– Я думаю, что наше беспокойство на этот счет необоснованно. Полагаю, она красивая и, судя по тону ее письма, достаточно смелая, что мы оба одобряем.

Дерек снова взял письмо и еще раз пробежал по нему глазами.

– Кажется, ты прав. – Его синие глаза весело блеснули, однако губы были слегка сжаты. – Не могу дождаться встречи с ней. Ты напишешь ответ, или это сделать мне? Нам также необходимо определить подходящее место для рандеву, так как она настаивает на полной секретности.

– Давай предоставим леди самой решить это, раз она хочет оставаться неузнанной для посторонних.

– Справедливо, – согласился Дерек с улыбкой.

– Нам следует согласовать определенные условия, если она окажется подходящей кандидатурой.

– Разумеется. При этом ты должен сознавать, Ник, что мы к своей характеристике в обществе добавим и другие нелестные слова, помимо того, что «они пользуются дурной славой».

Николас сознавал это. Боже, что они делают? Они оба уже всерьез воспринимают это пари. Что ж, Николас относился к соблазнению женщин так же, как к делам в поместье, политическим событиям и социальным вопросам, а именно – с холодной расчётливой оценкой.

Чувствам не должно быть места в бизнесе, политике и сексуальных связях мужчины.

В глубине души Николас желал иного, однако однажды обжегся, столкнувшись с жестокой реальностью. Он любил женщин. Любил мягкую податливость их восхитительных тел, музыку женского смеха, горячий шепот в постели во время страстных объятий и расслабленность после чувственной кульминации. По его мнению, ничто не может сравниться с тем удовлетворением, когда женщина отдается со страстью, впиваясь ногтями в обнаженные плечи мужчины.

Но любовь тут ни при чем. Плотское удовлетворение – одно, а сердечные чувства – другое.

– Я еще раз спрашиваю: почему вы находились там, мадам?

Вопрос был задан невероятно холодным тоном, отчего Кэролайн раздраженно поджала губы. Она была встревожена тем, что к ней явился кузен ее покойного мужа, лорд Уинн, и хотя она избегала встречи с ним в течение нескольких недель, у нее не осталось выбора, кроме как принять его, в конце концов. Сходство братьев было настолько очевидным, что всегда вызывало шоку Кэролайн при встрече лицом к лицу с Фрэнклином, словно перед ней было привидение.

И довольно неприятное привидение.

Они сидели в ее гостиной с высокими окнами, открытыми теплому утреннему воздуху. Элегантная обстановка в кремовых и золотистых тонах отражала вкус Кэролайн. После смерти Эдварда она переделала здесь кое-что. Из Италии ей привезли обитые парчой диванчики и два изящных кресла, которые теперь стояли возле камина, а покрытые шелком стены были украшены несколькими живописными акварелями. В изысканные дорогие вазы она поместила букеты роз из сада, аромат которых особенно чувствовался в этот чудесный день. Кэролайн постаралась убрать отсюда все, что напоминало присутствие Эдварда. Он ненавидел то, что было связано с женским вкусом, точнее – то, что не отвечало его представлениям.

Фрэнклин, скривив губы, воспринял новую обстановку с пренебрежением. «Этот городской дом должен принадлежать мне», – говорил его взгляд. И деньги на все это взяты из состояния, которое он рассчитывал унаследовать. Но Кэролайн это не волновало, так как это были ее деньги, и если она решила постепенно избавиться оттого, что было сделано по вкусу мужа, то непременно этого добьется.

– Я приехала туда посмотреть на скачки, милорд. К счастью, день был великолепным, и мне доставило удовольствие это зрелище. – Кэролайн сохраняла холодный отчужденный тон. – К сожалению, я отсутствовала, когда вы нанесли мне визит на прошлой неделе. Последнее время я вообще была очень занята.

– Надеюсь, вы понимаете, что посещение без сопровождения такого места, как скачки, – неразумный поступок. На скачках, как всегда, собираются главным образом мужчины. Приличные леди не появляются там без сопровождающей дамы. В следующий раз, когда захотите посетить публичные мероприятия, свяжитесь со мной, и я обеспечу вам спутницу.

«Боже, как он похож на Эдварда с такими холодными бледно-голубыми глазами...»

В лице Фрэнклина с резкими чертами и слегка крючковатым носом было что-то ястребиное. В свои тридцать с небольшим лет и с приобретенным титулом он считался подходящей кандидатурой для брака. Кэролайн полагала также, что он довольно красив, однако сходство с Эдвардом, как во внешности, так и в манере вести себя, вызывало неприятное чувство. Его глаза с тяжелыми веками смотрели на нее холодно.

«Так смотрит ястреб на свою добычу, готовый растерзать ее, если она не сможет защититься», – с отвращением подумала Кэролайн.

Его назидательный тон, намерение контролировать ее жизнь и наставления по поводу правил приличия коробили Кэролайн.

– Я была там не одна, а с Мелиндой Кассат и ее мужем.

Фрэнклин слегка наклонился вперед в своем костюме, в большей степени подходящем для придворного вельможи, а не для джентльмена, совершающего утренний визит. Под горлом и на рукавах его камзола красовались кружева.

– Однако не забывайте, что вы вдова моего кузена, и я должен заботиться о вашей репутации.

– Ради Бога, не стоит беспокоиться обо мне. – Кэролайн всеми силами старалась отдалиться от семьи Уинн, и появление Фрэнклина всегда вызывало у нее неприятное чувство. Она была уверена, что его интересовало не ее благополучие, а количество денег, которые Эдвард оставил ей. К счастью, ему не удалось оспорить завещание.

– Ваше возвращение в общество очень беспокоит меня.