Магия чистых душ 2 - Ольга Шах
Шрифт:
Интервал:
Теперь по плану, подстанция.
В здание удалось пройти незамеченной почти, только пару раз кивнули встреченные мною врачи из сменных бригад. Удачно поменяв свою одежду в служебном шкафчике, унесла свою одежду в машину. Вернулась и с душевным трепетом заглянула в каморку кладовщика — аптекаря, которому мы сдаём свои чемоданы и наркоту. Ни того, ни другого я сдавать не могла, и поэтому не знала, чего ожидать. Аптекарь, увидев меня, совсем ничего не сказал этакого, только спросил:
— Тебя тоже вызвали? Слыхала, Колька пропал?
Я сделала испуганное лицо. — Как пропал?
Аптекарь, найдя свободные уши, тут же взялся просвещать меня, радуясь возможности обсудить такой животрепещущий случай с новым человеком.
— Так вот так и пропал! Он тебя как высадил у ворот, и уехал, вроде заправляться, и нет его!
— А вы откуда знаете, или видал кто?
— Ну так по камерам все видно! Вот машина подошла, вот ты с чемоданом вышла, пошла на подстанцию сдавать, вон у меня и росписи есть, что приняли от тебя и чемодан и ампулы, а машина уехала, и больше по камерам наблюдения полицейским ее нигде в городе не видно было! А Колька тебе ничего не говорил, может, собирался куда?
— Нет, Васильич, ничего не говорил.
И я в задумчивости побрела к выходу, но была перехвачена на полпути нашей главной. Пришлось зайти к ней в кабинет. Там был следователь из полиции и ещё какой-то дядечка, вроде представили его, да я не запомнила.
Да, работала вчера с этим водителем. Нет, смена обычная была. Нет, никаких конфликтов за смену не было. Нет, о личных врагах и делах Николая мне ничего неизвестно. Нет, он мне не сообщал ничего о своих намерениях. Да, сказал, что поехал заправить машину перед сдачей сменщику, так всегда делается.
Уфф, кажется, все. Поняв, что ничего я не знаю и не скажу ничего нового, меня, наконец, отпустили. Выйдя во двор и подойдя к своей машине, вдруг услышала почти забытое — ШАУРМА, ШАУРМА, горяч, вкусна, падхады!!
Это у нас по соседству есть небольшая кафешка с восточной кухней. И перед обедом частенько хозяин, полный, высокий узбек Рахмон так кричит, привлекая клиентов. В основном, работников скорой.
Плотно пообедав, я ещё какое-то время сидела над чашкой зелёного чая. Рахмон знал вкусы своих постоянных посетителей и всегда подавал мне зелёный чай с жасмином, не слишком крепкий. Я сидела и понимала — я просто трушу. Вот так обыденно, боюсь посмотреть Нине в глаза. Что я ей скажу? Что ее сын никогда не вернётся? И ей суждено прожить остаток своих дней в одиночестве? А не будет ли это просто отсроченным убийством? И по моей вине? Ведь Коля и все остальные попали в Валент из-за того, что там понадобилась я, а мои спутники пошли просто прицепом. Очень сложный психологически такой разговор будет.
За стол ко мне подсел Рахмон.
— Все в порядке, Аня-апа? Ты сегодня какая-то печальная.
Я встряхнулась, и правда чего это я? Надо набраться мужества и сделать первый шаг на этом нелёгком пути.
— Все нормально, Рахмон-ака, просто задумалась, а у тебя тут так вкусно пахнет. Да что-то и ты сегодня тоже не веселишься, или случилось что? Ты скажи, может, помочь, чем можем?
Рахмон был доброжелательным, жизнерадостным человеком, жил в России всей семьёй уже лет двадцать. Часто нашей скоропомощной молодежи перед зарплатой не хватало денег, тогда Рахмон частенько кормил их в долг, махал рукой и говорил — а, потом отдашь! И всегда улыбался. А сегодня вид имел тоже тоскливый.
— Да вот, Аня-апа, беда пришла в мой дом. Внучок мой, Карим, дочки моей средней сынок приболел. В больницу Гуля с ним пошла, а там сказали, что кровь у него плохая, белая какая-то.
Красавицу Гулю я знала, видела ее не раз, прибегала она к отцу ещё девчушкой совсем. Сейчас эта девчушка, закончив педуниверситет, работала преподавателем физики, и вот сынишка у нее, годика четыре, кажется. Белая кровь, белокровие… лейкоз, что ли? Да, серьезный диагноз.
— А сейчас Гуля с малышом где, в больнице находятся?
— Нет, дома они, выписали их, сказали, поздно уже. Теперь дома.
— Ты, Рахмон-ака, дай мне адрес Гули, я вечером зайду, посмотрю, может, ещё есть шансы на борьбу, выписки посмотрю, может, чего посоветую. Ты Гулю предупреди, что зайду.
И, видя вскинувшиеся в надежде глаза Рахмона, выставила вперёд ладони.
— Нет, нет обнадеживать тебя не буду, просто посмотрю пока.
Получив нужный адрес, встала и пошла к машине, надо ехать к Нине.
Когда мне, на мой настойчивый звонок, открыли дверь, я собрала всю волю в кулак, чтобы не ахнуть! Мне открыла дверь не моя сестра Нина, а никто и ничто. В этой женщине не было жизни. Совсем! Потухший, безразличный взгляд, тусклые, повисшие лохматой копной волосы, заострившиеся нос и скулы. Повернулась ко мне спиной, и безразлично бросив.
— Проходи, Аня! — зашаркала какими-то разношенными тапками на кухню.
И это Нина, веселая шатенка с копной вьющихся волос, без единой сединки, сияющие голубые глазищи, которая в свои пятьдесят с небольшим выглядела максимум на сорок. Я даже не могла из себя выдавить просто — Здравствуй! — становился ком в горле.
Устроились на кухне, возле пустого, чистого стола, молчали, только Нина все сметала ладонью со столешницы какие-то невидимые глазу крошки. Наконец, она прервала молчание.
— Я знаю, Аня, ты не виновата, мне уже сказали, что видели, как ты шла на подстанцию, а Коля уезжал. Тебя с ним не было. Но Коля ничего не передавал тебе для меня? Скажи, Аня!
— Нет, Нина, ничего не передавал. Но ты так не волнуйся, может, все ещё образуется, найдется Коля, мало ли что у него могло случиться, а ты так рвешь себе сердце. Успокойся.
Я осторожно просмотрела ауру и сознание Нины, хорошо, мои приобретенные способности остались со мной, как и обещал неведомый голос из ниоткуда. Все было серым, как в клубящиеся мутном тумане. Сознание просто отключило все мыслительные способности, только где-то вдали смутно угадывалась бредущая в холодную муть фигура. Чтобы вытащить Нину из этого, нужна какая-нибудь сильная эмоциональная встряска. Пока я ничего не могла придумать. Нина меж тем продолжила монотонно говорить.
— Я знаю, мой Коля жив, просто его нет в этом мире…
Это просто резануло меня по сердцу, и я не выдержала, крикнула.
— Нина, хватит! Посмотри на меня!
Она покорно перевела свой взгляд на меня. Потом в глазах у нее мелькнуло удивление.
— Аня? А ты чего и изменилась вдруг? Прическа другая, да и выглядишь совсем молодой, и уши вон проколола, серьги у тебя красивые.
Нина встала, быстро подошла ко мне, взялась рукой за мою серьгу, потом так радостно улыбнулась.
— Коленьки моего тепло от этой сережки идёт.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!