Ты будешь только моей - Ольга Баскова

— На рубашке покойного обнаружены ворсинки. Их составляющие говорят о том, что они могут принадлежать чехлам для машинных сидений. Возможно, убитого доставили на машине, о чем и говорили ребята. — Криминалист вздохнул: — К сожалению, больше добавить ничего не могу.

— И за это спасибо, — поблагодарил Алексей Степанович, — будем исходить из имеющегося материала. Все свободны.

* * *

Пете Прохорову ужасно хотелось поймать первого в своей жизни преступника, ну, если не поймать, то, по крайней мере, выдать гениальную версию, опираясь на которую сделать это не составит труда. Улизнув от Киселева и Скворцова и не подозревая, что они крайне обрадовались этому обстоятельству (оба терпеть не могли, когда кто-то путался у них под ногами), он еще раз посетил судмедэксперта, уточнив, какой, по его мнению, сорт водки пил покойный и много ли имеется в городе заведений, где эту водку ему могли продать. Ответ Станислава Михайловича не продвинул его ни на шаг. По мнению криминалиста, Поленов пил дорогой «Абсолют», продающийся в некоторых киосках, не говоря уже о крупных магазинах и тем более о каждом ресторане или кафе. Сначала Петю это озадачило, но потом он вспомнил: ближайшее заведение от места преступления — недавно открывшийся ресторан «Теремок». Поленов вполне мог наслаждаться «Абсолютом» на природе. Стажер сел в автобус и отправился в «Теремок».

Хозяин заведения, откровенно говоря, нежданному гостю не обрадовался, но выразил готовность оказать помощь.

— Сам я этого товарища не видел, — он вернул Пете фотографию Поленова. — Однако если в тот вечер он был у нас, его обслуживали либо Галя, либо Вера, либо Надя.

Прохоров приуныл, сообразив, что ни одной девушки из позавчерашней вечерней смены сейчас в ресторане нет, но чуть-чуть ошибся.

— Веры и Нади нет, — подтвердил его предположения шеф, — но Галя подменяет заболевшую подругу. Да вот она. Галя! — окликнул он девушку, как две капли воды похожую на своих коллег-официанток, облаченных в русские национальные костюмы. — Иди-ка сюда, поговори с человеком.

Миловидное лицо девушки озарилось дежурной улыбкой, державшейся до тех пор, пока она не узнала: на ее внимание претендует человек из милиции.

— Это насчет вчерашнего, — успокоил ее хозяин. — Поговорите в моем кабинете, там будет спокойнее.

Он проводил их в маленькую уютную комнатку и жестом предложил сесть на диван.

— Говорите сколько влезет, — милостиво разрешил директор ресторана. — А меня, с вашего позволения, дела ждут, — и закрыл дверь.

Прохоров взглянул на девушку. Она нервно комкала в руках белоснежный носовой платок.

— Зря нервничаете, — попытался успокоить ее Петр. — Вы тут совершенно ни при чем и интересуете меня как свидетельница. Вы обслуживали позавчера этого человека? — Он протянул официантке фотографию Поленова.

Галя взяла фотографию и стала пристально ее разглядывать. За эти секунды Петр вспомнил все молитвы, и Небеса его услышали.

— Да, — девушка бросила последний взгляд на снимок и вернула его стажеру. — Этого мужчину обслуживала именно я. Так это его нашли мертвым недалеко от нашего ресторана?

Прохоров кивнул.

— Расскажите, пожалуйста, все, что вы заметили, — попросил он.

Девушка наморщила лобик:

— Ну, пришел, сел за столик в углу.

— Один пришел? — перебил ее Петя.

— Один, — кивнула Галя. — Заказал бутылку «Абсолюта». Знаете, это не первый мой клиент, и я научилась разбираться в их психологии. Этот мужчина пришел к нам, чтобы напиться. По всему было видно, у него на душе кошки скребут. Но почему-то напиваться не стал. Бутылку водки заказал без закуски, а сам выпил всего рюмки две. Сидел, уставившись пустым взглядом в пространство.

— И долго сидел? — поинтересовался стажер.

— Долго, до закрытия ресторана. Я была вынуждена подойти и предупредить его, что мы закрываемся. У нас не круглосуточное заведение, работаем до одиннадцати вечера. Вот до этого времени он и просидел.

— И к нему так никто и не подошел? — продолжал расспрашивать Петя.

— Никто. Разве что на долю секунды. Это я скидку делаю на свои отлучки за закуской и выпивкой. А чтобы надолго — никто. — Девушка опять наморщила лоб, но ничего не припомнила.

— А как он прореагировал, когда вы сообщили о закрытии ресторана? — продолжал спрашивать Прохоров.

— Нормально, — ответила официантка. — Кивнул и стал подниматься из-за стола.

— Но в такую пору автобусы уже не ходили, — не унимался Петя.

— Знаете, я тоже об этом подумала, — улыбнулась Галя. — И сказала ему. А он мне в ответ: «Не волнуйтесь, доберусь». Кстати, я несколько раз ему об этом говорила. За нами, то есть за персоналом, около двенадцати специальный автобус приходит. Я из окна выглянула: возле ресторана ни одной машины. Тут мой посетитель из дверей выходит. Я ему кричу: «Не хотите немного подождать и с нами на автобусе?» А он мне отвечает: «Милая девушка, сейчас я по мобильнику вызову своего шофера, в крайнем случае — такси. Огромное вам спасибо за беспокойство». Рукой помахал и пошел к шоссе. Больше я его не видела.

— Вы уверены, что возле ресторана никого не было? — уточнил Петр, вспоминая, говорил ли кто-нибудь из его коллег про найденный у потерпевшего мобильник, и пришел к выводу: телефон при убитом отсутствовал.

— Ни души! — кивнула Галя. — Я внимательно посмотрела по сторонам.

Далее Прохоров задал еще несколько вопросов относительно того, когда пришел автобус за персоналом и не видела ли девушка еще чего-нибудь необычного. Однако больше официантка не сообщила ничего важного, и молодому человеку пришлось распрощаться с милой девушкой.

— Я вам хоть чуточку помогла? — спросила она, провожая его до дверей.

— Очень, — стажер не лукавил.

Лицо Гали озарилось широкой улыбкой.

— Знаете что? — предложила она. — Приходите как-нибудь к нам. Блюда у нас недорогие, но очень вкусные. Высчитайте мою смену, а еще лучше, — она подбежала к соседнему столику, вытащила салфетку и написала на ней телефон, — позвоните мне, когда вздумаете прийти. Обслужу вас по высшему разряду, и поговорим. — Девушка вдруг покраснела. — Я сама хотела поступать на юридический. Пока не получается, однако не теряю надежды. Придете?

Прохоров кивнул. Он ничего не имел против свидания с хорошенькой официанткой, к тому же еще оказавшейся важной свидетельницей.

Высказав версию о том, что преступление мог совершить кто-нибудь из членов семьи покойного, Лариса отправилась к Нане Поленовой, его вдове.

Дверь ей открыла худенькая измученная женщина с красным, опухшим от слез лицом.

— Нана Тевосовна? — уточнила Лариса, подумав про себя, как быстро блекнут кавказские женщины. Черты лица Наны были безукоризненны, для многих тридцать пять лет — не возраст, но время, а может, страдания наложили на лицо вдовы свою косметику, и эта косметика отнюдь ее не красила.