Мечты о полете - Келли Сент-Клэр

— И вот так ты уходишь с ринга, — говорит она.

Её смех граничит с карканьем. Пугающе.

— Вьюга. Лёд. Вытащите его.

Реакция остальных варьируется от любопытства до шока с открытым ртом. Кристал улыбается позади них, единственный человек, который видел мою тренировку до этого момента. Она быстро подмигивает мне, прежде чем вернуться к своим бумагам.

— Осколок, Лёд. Поднимайтесь. Покажите, что вы не хрена не делали, пока я была с Новенькой.

Она крепко хлопает меня по спине, когда я прохожу мимо. Знак одобрения Алзоны.

Обед в тишине. Алзона ест с ухмылкой на лице. Кристал тоже, кажется, что-то веселит. Все мужчины, кроме Осколка, дуются.

Осколок посылает мне взгляд, полный веселья. Он, единственный, кого я не смогла побить. Алзона остановила его прежде, чем он смог закончить бой. Вьюга и я были наравне, но, в конце концов, я и его одолела. Алзона хотела, чтобы я привыкла к окончанию боя, поэтому сегодня я нокаутировала четырёх из пяти бойцов. Не лучший способ заводить друзей, но, может быть, это научит их уважению.

Я лежу в своей кровати, уставившись в осыпающийся потолок. Такая комната уже должна была свести меня с ума. Замкнутые пространства обычно давят на меня. Но я могу уйти в любой момент, если понадобится. Я понятия не имею, куда бы я пошла. По крайней мере, такая возможность есть, и она помогает мне оставаться в здравом уме. Я достаю из-под матраса стрелу Кедрика и медленно вращаю её по кругу.

Если бы кто-то год назад сказал мне, что меня ждет, я бы решила, что он не в своём уме. Я пережила смерть Кедрика, похищение и путешествие через Оскалу. Не говоря уже о том, что я пережила время целого Сектора при иностранном дворе. Я была так близка к тому, чтобы найти убийцу, что чувствовала, как он скрывается за гранью моего понимания. Поиск ответа превратился в навязчивую идею. Кедрик был первым человеком, которого я полюбила, и гораздо большим. Единственный друг среди всех моих врагов, родственная душа. Его жизнь оборвалась как раз в тот момент, когда он реализовывал свой потенциал.

Принц Кедрик был одним из делегатов мира из Гласиума, нашего соседнего мира, с которым у нас был непрочный союз. Каждые три года, или перемену, наши миры поочередно посылали двенадцать делегатов в другой мир, чтобы обновить и перезаключить договор. Это единственный контакт между нашими мирами и, несмотря на то, что со времени войны прошло почти тридцать три перемены, это скудное общение едва терпимо для обеих сторон. Наши народы слишком разные, согласно распространенному мнению: Брумы слишком грубы, Солати слишком консервативны. У меня есть свои, менее популярные взгляды на этот вопрос, которые разделял Кедрик. Даже мой брат, Оландон, был бы потрясен, узнав о моих планах на то будущее, когда я стану Татум. Если такая возможность ещё доступна мне. Я уже не знала.

У меня сильно щемит сердце, надеюсь, что Оландон в безопасности. У меня иногда возникает страх, что в моё отсутствие моя мать могла обратить свой гнев на него. Я не думаю, что это вероятно. Татум всегда питала ко мне особую ненависть. Я имею в виду, что она ненавидела меня, била и высмеивала с самого рождения. Её издевательства прекратились только тогда, когда после убийства Кедрика меня взяли в заложники одиннадцать оставшихся Брум. Даже сейчас последствия жестокого обращения со мной не исчезли полностью. Я даже не уверена, что знаю, в какой степени это на меня повлияло, и смогу ли я когда-нибудь по-настоящему освободиться от неё.

Я узнала причину её отвращения, когда набралась достаточно мужества, преодолела свои страхи и впервые в жизни сняла тёмную вуаль.

У меня голубые глаза. Типичный знак жителей Гласиума и цвет, которым не должен обладать ни один Солати, особенно Татума — следующая в очереди. Мои глаза — доказательство того, что мать сделала что-то, чего не должна была делать. Должно быть, она переспала с одним из делегатов мира во время переговоров о заключении договора. Это было единственным объяснением цвета моих глаз и её ненависти ко мне.

Я снова и снова пересчитывала годы, когда приезжали делегации, но мой возраст просто не сходится. Сейчас мне более шести перемен, или восемнадцать с половиной лет. Это означает, что я была зачата между визитами делегаций. Я должна быть моложе или старше, чем мне говорили. Или, может быть, мать каким-то образом встретилась с делегатом Брумой между переменами. Это кажется маловероятным. Хотя не менее маловероятно, чем то, что моя мать вообще спала с дикарем — дикарь — это её любимый термин для жителей Гласиума.

От попыток понять это у меня голова идёт кругом, и я хотела бы, чтобы Оландон был здесь и помог разобраться в этом. Он лучше разбирается в цифрах. Это значит, что мне придется сначала открыть ему свой секрет. Только Король Джован, Татум и я знаем. Достаточно сказать, что, если об этом станет известно, это повергнет Осолис в анархию. Солати не будут подчиняться правителю, который скрещивается с неприемлемой расой, или правителю, который похож на Бруму.

В конце концов, мне нужно будет выяснить, кем были члены делегаций до и после моего рождения. Если Король Джован не посадит меня под замок, когда я вернусь, я попрошу доступ к их архивам. Это большое «если». Король уехал в месячный тур до того, как я сбежала. Даже если его не разыскали, когда я сбежала, теперь он точно знает о моём исчезновении. Мысль о его ярости, когда я неизбежно вернусь, не дает мне спать по ночам. Чаще всего я жду, что он выломает двери комплекса и притащит меня обратно. В каком-то смысле правитель Гласиума — именно такой, каким я представляла его себе до прибытия в этот холодный мир. Он был пугающим, сильным и свирепым, но со временем я обнаружила в нём совершенно другую, почти оберегающую сторону. Сомневаюсь, что эта оберегающая сторона спасёт меня, когда мы встретимся снова.

Я прислушиваюсь к протяжному звуку струн сквозь храп Шквала. Я найду убийцу, а затем вернусь к своим обязанностям и положению. Джован не будет слишком зол, когда увидит, что я нашла. В конце концов, Кедрик был его братом.

Я скоро вернусь в замок.

ГЛАВА 2

Бойцы не тренируются за день до выхода на ринг. Ещё одно правило, но единственное, с которым я согласна. Я сомневаюсь, что Алзона руководствуется нашим здоровьем, скорее, это риск