Единение миров - Юрий Иванович

Подхватив всех троих, Дмитрий оказался возле конюшен своего замка и перед расставанием с женой сказал ей несколько слов:

– Дорогая, вместе с Леночкой, пожалуйста, помогите Прусвету. Ему надо своих земляков обустроить и поселить.

Речь шла о разумных кальмарах, которых Торговец снял с обломков мира Шелестящего Песка и оставил первых добровольцев пожить пока в его замке.

– И много их?

– Двадцать шесть… Все, моя сладенькая, мне некогда!

И он умчался обратно к Крафе. А явившись перед ним, сказал:

– Вот теперь я готов!

Когда они вдвоем оказались в ином мире, Дмитрий с недоверием огляделся:

– Слушай, Гегемон, неужели именно здесь томятся столетиями твои ссыльные?

Вид тут открывался воистину великолепный. За спинами прибывших Торговцев красовался крутой горный хребет, а впереди до самого горизонта раскинулись равнина с цветущими садами, на которой кое-где островками виднелись небольшие поселения и витиеватые по архитектуре замки.

– Ну да, пред тобой – рай! И называется он – мир Грез. Но здесь проживают только те, кто согласился жить обычной человеческой жизнью, игнорируя собственные умения быть Торговцем. Из этого мира никто и никогда не сможет шагнуть в межмирское пространство. Ну, кроме меня, конечно. Но нам не сюда, нам в другую сторону, в так называемый ад. Прошу за мной!

За их спинами уже открылось отверстие в горном склоне. Пройдя в него, оба уселись в накрытую прозрачным колпаком повозку на четыре сиденья, стоявшую на одном рельсе. Не успели усесться, как повозка рванулась вперед, резко набирая скорость, а Высший Протектор мира Грез продолжил рассказ:

– Но даже я не могу преодолеть эту горную преграду простым перемещением, потому что за ней – уже Болотный мир. А уж тем более для ссыльных это сложнейшая преграда. Но даже если они и преодолеют ее и попадут на сказочные равнины, дальше сбежать все равно не смогут.

– Удивительно, – не стал скрывать своего недоумения Дмитрий, – как же ты умудрился создать такие заслоны и запреты для остальных Торговцев?

– Не хочу хвастаться, но ведь мне недаром давным-давно присвоили титул Трибун Решающий. Ну и я с тех пор не замер в своем развитии, как ты понимаешь, и стараюсь продолжать совершенствование.

Светозаров не смог удержаться от тяжелого вздоха:

– Ага! И губить тысячи иных миров тем, что о них не заботятся другие Торговцы.

– Увы! Иначе никак! Пусть уж лучше кто-то где-то что-то недополучит, чем все вместе свалимся в тартарары. Вижу, что сомнения тебя до сих пор гложут, но когда сам увидишь все расчеты, а потом и просмотришь системные блоки памяти из замка Свинг Реальностей, до конца осознаешь мою правоту. О! Прибыли!

Повозка на магнитной подушке уже интенсивно тормозила, вырываясь в конце пути на открытое пространство. Но освещение там было не солнечное, а очень и очень странное. И чем-то напомнило Дмитрию освещение в закрытом мире Кабаний. Только там свет был фиолетовым, и все терялось в тумане на расстоянии пятидесяти, а то и сорока метров, а здесь долина просматривалась целиком, и только за ее пределами клубился хорошо знакомый Хохочущий туман.

– Фактически мы уже в Болотном мире, – продолжил Крафа, уже шагая вперед. – И это здесь единственное открытое, хорошо просматриваемое место. Когда я его отыскал, то сразу понял, что лучшего места для ссыльных Торговцев нет. Отсюда никто, в том числе и я, не сможет пройти в створ между мирами.

– Как ты понял – я уже в курсе.

Они шли мимо массивного серого здания.

– Наш госпиталь, – пояснил Крафа. – Здесь все самое лучшее и самое современное. Можно отращивать даже конечности в течение недели. А вот и сам поселок…

Пункт проживания ссыльных напоминал довольно красивую внешне деревню. Дома, если к ним присмотреться, не имели ни одного элемента из металла. Только разного цвета пластик, имитирующий камень, жесть и древесину.

В дальнем конце поселка виднелась разрушенная башня и широкая просека, пролегавшая через десяток высоченных ограждений из колючей проволоки. Там находилось около сотни людей и множество роботов, перекрывая просеку и восстанавливая ограждения.

Навстречу уже спешил человек, удивительно похожий на Крафу. Разве что выглядел он постарше, лицо его было одутловатым, а глаза казались неживыми. Аура его поражала серостью, однотонностью и отсутствием искорок или полосок самых простых человеческих эмоций. Из чего нетрудно было догадаться, что это и есть тот самый легендарный Двойник, который все эти века исправно нес службу по охране и перевоспитанию своих кровных врагов из числа Торговцев-ортодоксов.

– Сбежали четыреста тридцать три человека, – начал он докладывать с ходу, даже не поприветствовав прибывших. – Вместо погони я запустил активизацию биоритмов всех тварей на Болотах. Ситуация осложняется тем, что все наши системы наблюдения и создания иллюзий на огромном участке уничтожены. Сообщники сбежавших уничтожают их походя не только по маршруту своего движения, но и каким-то образом по всей площади данного направления. Наши жертвы – три человека. Охранники-ротозеи перед своей гибелью не заметили преступников, которые заминировали башню наблюдения. Если бы они заметили опасность и подали сигнал тревоги, побег бы сорвался. А так… Еще и меня не было на месте, я подался в резервный тоннель на осмотр появившейся там трещины. – Он с сожалеющим видом развел руками. – Моя вина…

– Не только твоя вина, – не согласился с ним Крафа. – Я тоже слишком уверовал в то, что со стороны Болот к нам никто и никогда не заявится. А ведь только и стоило установить в нейтральной зоне несколько систем оповещения и ловушек нажимного свойства. А у нас все заточено было на сигнал о побеге… Список сбежавших готов?

– Да. Вот он… – Двойник коснулся скафандра Трибуна контактом своего бортового секретера, сбрасывая информацию. И не сдержал печального вздоха: – Сбежали самые оголтелые фанатики.

– Хорошо, что все не ринулись.

– А мне кажется, что сотни две побежали скорей за компанию, – заявил начальник поселения ссыльных. – В группе только сотня не поддавшихся перевоспитанию да два десятка таких, кого придется все-таки уничтожить. В том числе при задержании, сразу. Меньше мороки в будущем.

И таким могильным холодом повеяло от его последних слов, что по спине у Дмитрия побежали мурашки. Древний Торговец говорил об уничтожении коллег не просто с цинизмом, а с непоколебимой убежденностью в своей правоте. Так кое-кто из ученых говорит о лабораторных мышках, которые не прошли какой-нибудь тест, больше не годятся для опытов, и их попросту сжигают вместе с мусором.

Даже Крафу несколько покоробило от такого заявления.

– Еще совсем недавно ты утверждал, что исправить можно всех без исключения. А теперь?..

Его соратник с самой молодости взглянул на него пустыми бесцветными глазами и таким же тусклым голосом признался: