Крыша мира. Карфаген - Владислав Выставной

В банк полетели монеты, крупье стал сдавать. Подсевшие толком играть не умели, за картами не следили и только помогали разорять это самопальное казино. Но у них и не было задачи выиграть. Их целью было не дать залетному клиенту уйти с выигрышем.

– Эй, уважаемый, есть что выпить? – следя краем глаза за соседями, позвал Змей. Он обратился к хмурому типу, выполнявшему здесь роль бармена – если можно было считать баром грязную стойку с мутными стеклянными сосудами.

– Чистый дистиллят, бражка, грибной бренди, фруктовая, – сообщил бармен. – Пиво есть, но не советую.

– Фруктовая – звучит загадочно, – заглядывая в карты, отозвался Змей. – Химия, небось?

– А ты как хотел? – огрызнулся хмурый. – Мы ж не богачи с элитных этажей, нам клубничку на гидропоне не подращивают. Так что выбрал?

– Дистиллят давай, на два пальца. Не тот день, чтобы экспериментировать. И не разбавляй сильно, я это с ходу чую.

– У нас по-честному. С тебя десятка.

– Нормально, – возмутился клиент. – А что так дорого?

– Ну, ты можешь себе позволить. Карта, смотрю, тебе прет.

На столе перед Змеем появился стакан из потемневшего стекла с подозрительной желтоватой жидкостью. Чуть пригубил. На вкус пойло было лучше, чем выглядело.

– Ваше здоровье! – провозгласил Змей, обернувшись к соседям и мельком поглядев за спину.

Собственно, для этого и понадобилась выпивка. Его выигрыш уже превысил сотню, и становилось ясно: спокойно уйти ему не дадут. Следовало прикинуть путь к отступлению. Который теперь тоже был под вопросом. Змей и не заметил, как в притон тихо зашел еще один невзрачный незнакомец в сером плаще и приплюснутой кепке-восьмиклинке – типичный прикид чужаков с окраин, пытавшихся мимикрировать под состоятельных обитателей Центрального сектора. Чем хорош был такой плащ, так это тем, что под ним легко можно было спрятать оружие. Мужик сел за столик у входа, тем самым отрезая проход.

«Ну все, обложили. Пора уносить ноги», – понял Змей.

– А давайте повысим ставки, – предложил он. – По полтиннику в банк, а?

Мрачный тип, что сидел от Змея по левую руку, поглядел на него испепеляющим взглядом, шустрый же растянул свое небритое лицо в неприятной улыбке и сказал радушно:

– Последнее забрать хочешь, родной?

– Да я, собственно, не заставляю, – улыбнулся в ответ Змей.

– Ладно, – кивнул мужичонка, – только денег у меня больше нет. – Ставлю шмотку.

И стянул с себя грязную рабочую куртку из прорезиненного брезента.

– Я тоже, – прорычал громила, стягивая с себя бесформенную пыльную хламиду. Кивнул Змею. – Свою снимай.

– С чего это? – Улыбка застыла на лице посредника – почему-то именно сейчас вспомнилась давняя профессиональная практика с ее критическими ситуациями, когда на кон ставилась даже не последняя одежда – сама жизнь. – Мы не договаривались играть на вещи – это раз. Да и куртка моя стоит раз в пятьдесят дороже вашего барахла – это два. Не хотите играть – я забираю деньги и ухожу.

– Ты что, паря, попутал? – с угрозой в голосе произнес громила.

Пока Змей смотрел в его сторону, в бок ему уперлось острие ножа: это уже шустрый грязнуля постарался. Банкир примирительно поднял руки:

– Спокойно, ребята. Человек просто не знаком с нашими правилами: у нас решает большинство. Если двое решили играть на одежду, третий, уже вступивший в игру, обязан принять ставку и играть. Или просто отдать аналогичную вещь. У нас все честно. Бармен – свидетель. Да еще вот пара посетителей подтвердит.

Это был чистейшей воды «развод», причем примитивный, грубый. За такое в группировке покойного Шайтана шулерам ломали руки. Но даже винтажная кожаная куртка не стоила пера под ребром, и Змей с кривой усмешкой стащил с себя куртку, бросив ее поверх тряпья обнаглевших «партнеров» по игре.

– Сдавай, – глядя в глаза банкиру, сказал он.

Не отводя взгляда, в котором читалось мстительное превосходство, тот принялся метать карты. Змей уже понимал, к чему идет дело. И, смотря в собственные карты, криво улыбался: банкир сдавал так, чтобы у клиента был гарантированный недобор и не менее гарантированный перебор. Стало быть, у кого-то из этой троицы…

– Двадцать одно! – веско завил крупье, выкладывая карты.

– Пас, – с деланым разочарованием сказал шустрый и бросил карты.

– Пас, – проворчал громила и также уронил свои карты на стол.

В этот момент рядом со столом появилась сгорбленная женщина неопределенного возраста, одетая в какие-то бесформенные лохмотья. Видевшему ее краем глаза Змею она напомнила злую ведьму, хотя явилась тетка всего лишь забрать опустевший стакан.

– Вы спятили, – прошипела вдруг ведьма. – С кем вы играете?! Это же Видящий! Он ваши карты насквозь читает!

– Э, братан… – грозно произнес банкир. – Ты правда Видящий?

Змей сжал зубы, чтобы не выругаться. Не он дал себе это прозвище, и уж тем более не он вложил в него совершенно извращенный и нелепый смысл. И уж самое паскудное – он практически потерял свои странные способности после возвращения с Запретной горы. Но откуда было это знать хмурой тетке, очевидно, знавшей его во времена его сомнительной славы.

Но все, что он мог сейчас сделать, – это лишь сказать, стараясь сохранять спокойствие:

– Ни хрена я не вижу карты. И в темноте не лучше вашего ориентируюсь. У меня просто видения… Были раньше.

– Так она права? Ты Видящий? – словно не слыша клиента, переспросил щеголь.

Змей не ответил. У него на руках была «двадцатка», и было ясно, что «очко» банкира бьет его по-любому. Но посредник успел кое-что заметить. И следующий его жест был неожиданным и в данной ситуации дерзким.

Обеими руками он схватил карты партнеров по обе стороны от себя и, перевернув, резко бросил на стол.

– Ты что творишь, падла?! – взревел громила, вскакивая.

– А с каких пор в колоде два трефовых туза? – спокойно поинтересовался Змей, кивнув на карты взбешенного верзилы, не отводя при этом взгляда от остекленевших глаз банкира. – Что ты там говорил про свидетелей? Может, позовем сюда, полюбоваться, чем ты тут…

Договорить он не успел: у здоровяка сдали нервы. От мощного удара под дых Змей слетел со стула, успев при этом подумать, что удача рано или поздно должна была закончиться. Он ждал чего-то подобного, поэтому был наготове, что позволило несколько смягчить последствия неожиданного нападения. Где-то он, кстати, читал, что великий иллюзионист Гудини помер исключительно из-за того, что не успел подготовиться к неожиданному удару в его обычно железный брюшной пресс. Лежа на грязном полу и закрываясь от яростных пинков «партнеров» по картам, недавний «везунчик» надеялся, что внутренние органы не успеют превратиться в кровавую кашу.

– Что, падла, самый умный? – рычал громила. – За дебилов нас принял?