Интеллектуальный взрыв - Евгений Бугров

– Чушь какая-то, – заметила Лина.

– Нет, не чушь. Это Коран.

– Начальник отдела сказал, что здесь около трех тысяч знаков. Это много?

– Нет, немного. Страница печатного текста.

– Он просил сделать перевод к послезавтрашнему дню и сказал, что заплатит за работу пять тысяч рублей. Это нормальная цена?

– Да за такой тариф я готов сделать ему перевод всего Корана, и мне этих денег хватит лет на десять безбедной жизни.

– Вот видишь! – оживилась Лина. – Я же тебе говорила, что старые знания когда-нибудь да пригодятся!

– Да никому не нужны мои знания, – заявил Олег Леонидович и вяло махнул рукой.

– Ну, все, папа, мне надо бежать. – Лина встала с кресла и прошла в прихожую. – Я тебе там, в холодильнике, положила пирожки с капустой, какие ты любишь.

– Спасибо.

– И не кури много. Я завтра вечером заскочу. Пока. – Она чмокнула отца в щеку и быстро вышла из квартиры.

В одиннадцать часов утра посетителей в рюмочной было совсем немного. Только самые жаждущие и страждущие. За высоким столиком у окна стояли двое мужчин. Один – бомжеватый тип лет сорока, с испитым лицом и рыбьими глазами. Другой – высокий субъект лет этак пятидесяти пяти, в потертой лоснящейся дубленке, рыжей шапке, без шарфа, но в галстуке. Лицо его чем-то напоминало американского киноартиста Шварценеггера – худое, вытянутое, с выступающими скулами, на которых серебрилась трехдневная щетина.

Мужчины уже приняли по соточке и вели неторопливый разговор.

В основном говорил человек, похожий на Шварценеггера:

– Я в середине девяностых работал начальником лаборатории на заводе радиоизмерительной аппаратуры. Иду как-то утром на работу, а на асфальт из наших окон летят приборы, да чуть ли мне не на голову. Я к новому хозяину завода, за грудки его. «Ты что делаешь, сука! Ведь это же штучный товар, таких приборов нет больше нигде». А он в ответ: «Они мне не нужны. Я завод купил, что хочу, то делаю». Уволили меня, Жорик. Да я бы и сам не остался с такими хозяевами работать.

– Да, дела, – глубокомысленно протянул Жорик.

– Я же ведь такими вещами занимался, о которых ты даже представления не имеешь. Вот простой радиопередатчик. Знаешь, как он работает?

– Ну, в целом, да. – Жорик сморщил лоб, изобразил на лице напряженную работу мысли.

– А я занимался разработкой лучевого радиопередатчика.

– Это что такое?

– Это передатчик, который сжимает радиоволну до узкого пучка, и поймать ее практически невозможно. Аппаратура эта называется… черт, подожди, сейчас вспомню. – Рассказчик наморщил лоб. – А! Это секретная информация. Тебе ее знать не обязательно. – Он пьяно махнул рукой.

– Гриша, ты можешь мне отремонтировать телевизор? Еще старый, советский. Звук нормальный, а изображение исчезло. Стоит в сарае уже два года, выбросить жалко.

– Без проблем. Могу хоть сейчас.

– Нет, сейчас не надо. Давай завтра.

– Заметано. Ну, тогда угости.

– А нам не хватит?

– Нормалек. Еще по сто грамм, и будет в самый раз.

– Конечно, сейчас сделаю. – Жорик удалился за очередными порциями водки к буфетчице.

Григорий в ожидании товарища облокотился на столешницу, тупо уставился на надкусанный бутерброд с серым «стратегическим» сыром.

В помещение рюмочной с улицы зашли двое, оба в куртках-дутиках и спортивных шапочках, надвинутых до самых бровей. Они прямым ходом направились к столику, за которым стоял Григорий.

Один из них на ходу достал из внутреннего кармана куртки шкалик водки, поставил его на стол перед Григорием, повернулся к своему спутнику и сказал:

– Так что, берем еще по кружке пива и по бутербродику?

– Э-э, мужики, здесь занято, – сообщил Григорий новым посетителям.

– Нам тут нравится, а ты канай в другой угол.

– Не понял. – Григорий удивленно уставился на не очень вежливых мужчин.

Подошел Жорик, поставил на столик две стопки водки и с испугом посмотрел на этих субъектов.

– Ты чего такой непонятливый? – Наглец набычился, с прищуром посмотрел на Григория. – Да я ж тебя по полу размажу! – Он протянул растопыренную ладонь к лицу Григория, видимо, для того, чтобы показать серьезность своих намерений.

Дальше все произошло так быстро, что окружающие не успели даже зафиксировать действия Григория. Тот схватил хамоватого посетителя за запястье, вывернул ему руку и коротким, но резким ударом в голову уложил его на пол.

Второй мужчина успел только сжать кулаки, но Григорий опередил его. Он двумя руками резко толкнул столик в грудь противника. Тот зашатался. Бутылка водки и рюмки упали на пол и разбились. Григорий обогнул столик и каким-то непонятным резким ударом левой руки по шее выключил данного фрукта.

– Что вы делаете?! Я сейчас милицию вызову! – завизжала буфетчица.

– Гриша, все, хватит. Пошли быстрей отсюда, а то она и правда ментов вызовет. – Жорик схватил Григория за рукав и потащил к выходу.

– Ну что за народ, не дадут спокойно выпить! – с досадой произнес Григорий, вышел на улицу, добавил крепкое словцо и поправил шапку на голове.

– Мужики какие-то странные. Я их первый раз тут вижу. А здорово ты их сделал! – Жорик с восхищением посмотрел на своего товарища.

– Спецназ ГРУ не пробьешь…

– И не пропьешь! – значительно добавил Жорик. – Слушай, мы тут с мужиками договорились сделать рейд по дачам. Пошли с нами. Иногда за одну прогулку можно с тысчонку заколотить.

– Нет, Жора, я до этого еще не опустился.

– Ну, смотри. Мы таких людей, как ты, уважаем. У нас все честно, по справедливости.

– Нет, пойду домой. Жаль, водку не допили, – сказал Григорий и, слегка пошатываясь, пошел прочь от собутыльника.

В подъезде Григорий достал из почтового ящика рекламную газету и открытку, присланную аж из Москвы.

– Это еще что такое?

Текст на открытке гласил:

«Уважаемый Григорий Александрович!

В связи с двадцатилетием выхода советских войск из Афганистана вам вручается правительственная награда. Просим вас прибыть четырнадцатого февраля в Москву, в гостиницу “Пекин”. Проезд и проживание в гостинице нами оплачиваются.

Всероссийский Союз ветеранов Афганистана».

Контактный телефон. Подпись неразборчива.

– Ничего не понимаю. Это чья-то глупая шутка. – Григорий Александрович пьяно икнул. – Или… ладно, позвоню завтра в наше отделение ветеранов. Там должна быть информация.

Он положил открытку в карман и стал подниматься по лестнице в свою квартиру.