Хранитель Мечей. Война мага. Том 2. Миттельшпиль - Ник Перумов

Однако не так далеко ярко сиял белоснежным пламенем мир, отличающийся от других.

Мир Мельина.

– Они взялись за Мельин – и начались неприятности в Кирддине. Я вплотную занялся окрестностями Зидды, Скорбока, Хьёрварда и других ключевых миров – и оказалось, что возле каждого есть такой скромный, неприметный мирочек, где по-тихому творится что-то непонятное. Смотри, брат, – здесь, здесь и здесь…

– А Эвиал? – напряжённо спросил Ракот, следя за прихотливой игрой танцующих в воздухе огоньков.

– Эвиал связан с Мельином гнилой пуповиной Разлома, так что Кирддин накрывает, если можно так выразиться, также и Эвиал. И дело в Кирддине зашло уже очень далеко. Надо полагать, что в Мельине тоже.

– Я бы сказал – дальше всего зашло в Эвиале, раз уж мы послали туда Хагена с Читающим.

– Те, кто следит за нами, – отчеканил Хедин, – наверняка подумали точно так же.

– Я ещё тогда удивлялся, что ты не доверяешь даже собственному замку… – понимающе кивнул Ракот.

– Потому и построил вот этот, куда нет хода вообще никому, даже Хагену, – невозмутимо заметил Хедин. – И, само собой, никому из моих… помощников, споспешествователей, подмастерий, назовём их так. Ариссу, Эйвилль, Гелерре… Мельин, брат, Мельин с его Разломом, чёрный ход в Эвиал… но не только, как я подозреваю.

– У тебя кто-то уже там есть? Если нет, пошлём из моих? – тотчас предложил Ракот.

Хедин печально покачал головой:

– Нет, брат. Не пошлём никого. Пусть затеявшие это думают, что у нас совсем другие цели.

– Например, Кирддин…

– Например, Кирддин, – кивнул Познавший Тьму. – Это окажется для них достаточно болезненно, чтобы они приняли нашу… демонстрацию за главный удар.

– А главный удар нанесём по Пути. – Ракот по неистребимой привычке понизил голос. Два Бога, само собой, не нуждались в словах, но оба упорно цеплялись за старые привычки, почти человеческие, оставшиеся с забытых времён рассвета их Поколения, Голубого Города, Джибулистана…

И – для Хедина – любви к Сигрлинн.

– Верно, – кивнул Хедин. – Надо, чтобы они пришли… куда нам надо. А потом, из разных миров…

Ракот хищно прищурился.

– Но в кирддинскую игру вмешался кто-то неведомый? Не козлоногие?

– Точно. Возможно, желающие внушить нам, что это именно Твари Неназываемого. И мы должны знать кто. Только вмешался он, я думаю, не только в забытый Кирддин. В Мельин и Эвиал тоже.

– Э-эх… а мы всё сидим, всё больше чужими руками да из-за угла… – проворчал Ракот.

– Всевеликая бездна, брат! Разве ты не понял, что мы с тобой – Боги не Равновесия, а Недеяния?! Мы – вершина пирамиды, последний камень, – но мы на самом острие и, раз тронувшись, – покатимся вниз. Задавив неведомо сколько по пути…

Ракот ничего не ответил. Молча скрестил руки на груди и вновь отошёл к окну.

Алая скала резала пространство, высоко подъятая башня, подобно копью, смотрела в зенит.

Новые Боги пока ещё ждали. Однако они уже знали, что казавшееся бесконечным ожидание заканчивается.

Они стояли на твёрдой земле. Рыся обессилела, стремительный перелёт, борьба с бушующими в вышине ветрами – а упрямая драконица, что ни говори, ещё не до конца оправилась от раны. Да вдобавок ко всему ей пришлось прикрывать своей магией сидевшего на спине некроманта.

Под ними пронеслось немало земель. Прикрытый снежными плащами Вечный лес, степные просторы Мекампа; и наконец – безводные пески Салладора. Некромант не мог вновь не подивиться этому чуду – в полусотне лиг к северу, в Мекампе, в скамарских владениях, ещё вовсю хозяйничала зима, даже и не собираясь уступать место весне, в Салладоре же, казалось, светит совсем другое солнце и дуют совершенно иные ветры. Жаркая, сухая, мёртвая пустыня с редкими оазисами в северной части страны; дальше к югу оазисов становилось больше, меж ними пролегли караванные тропы, на морском побережье появлялись порты. От портов в глубь страны, к столице, Эргри, тянулись тяжело нагруженные караваны – торговать с султанатом было выгодно, красное золото Салладора высоко ценилось в Старом Свете, а неисчислимые двор и знать требовали редких мехов, драгоценностей, тканей всех видов, само собой, уникального оружия, яств и прочее, прочее, прочее, что только способна измыслить человеческая фантазия. Требовались, само собой, в Салладоре и рабы – во множестве, а последнее время величина этого «множества» только увеличивалась. Султан, по слухам, взялся поворачивать бравшие начало на ледниках Восточной стены реки, чтобы питать с их помощью недальние оазисы, расширяя их и оживляя пустыню. Сам Эргри стоял в крупнейшем оазисе страны, не испытывая недостатка в воде. Но, само собой, в пустыне влага – драгоценность, и чем больше её, тем лучше.

Фесс мог бы отправиться прямо к могиле Салладорца, однако верх взяла природная осторожность мага Долины (так неосмотрительно отброшенная перед безумной атакой на Эгест). Сваливаться на головы наверняка многочисленным магам и воинам, собравшимся вокруг некрополя, – приём, конечно, дерзкий, но и недопустимо рискованный. А кроме того, некромант надеялся почувствовать, что же сейчас творится в магической сфере Салладора. В конце концов, с помощью Рыси он может оказаться возле могилы Великого мага очень и очень быстро.

За спинами – нагие красновато-коричневые скалы, отвесно рушащиеся вниз. Дальше к западу обнажённый растрескавшийся камень уступал место крутобоким холмам, мало-помалу становившимся всё более пологими. Здесь песок вплотную подступал к Восточной стене, очень быстро поглощая стекавшие с таявших ледников небольшие речки. Несколько озёр, однако, всё-таки нашли себе место среди холмов, и берега их покрылись зеленью – прибежище бесчисленных птиц и редких хищников, устроивших свои логова в нешироких полосах густого, непроходимого кустарника.

– Красиво, папа, – голос Рыси звучал устало. Жемчужный дракон вновь обернулся девочкой. Рука почти зажила, но именно «почти».

– Красиво, – откликнулся некромант. – Говорят, если хорошо поискать, можно в здешних ручьях даже самородок-другой найти. Красное золото Салладора… Мастер Алхимик ещё в Ордосе, помнится, говаривал, что оно очень хорошо для магических дел, особенно если удастся найти крупный окатыш, не требующий никакой обработки.

– То есть сделать амулет?

– Верно, Рыся. Или просто украшение. Хотя на такие пустяки мы время тратить, само собой, не станем. – Некромант высунулся из-за острого зубца, обозревая недальние холмы и два озера-близнеца в понижениях между ними.

Местность выглядела совершенно безлюдной. Несмотря на ценность воды в иссушенном, на две трети занятом нагими песками Салладоре, на здешний оазис никто не позарился. Впрочем, в недолгую бытность Фесса Великим Мастером гнёзда салладорских птенцов ему рассказывали, что непосредственно прилегающие к горам земли покинуты; птенцы даже собирались в случае чего переждать тяжёлые времена в забытых городах где-то здесь, у Восточной стены.