Прошлое мстит - Эмили Гунис

Альфи. Иначе для ребенка это станет смертным приговором. Она сделает все, что в ее силах, чтобы мальчика не забрали в приют, как, без сомнения, планировал Уилфред Хилтон, но рисковать его жизнью не будет.

Тесса наклонилась и обхватила лицо ребенка ладонями.

– Альфи, если тебя кто-нибудь увидит, тебя заберут. А Уилфред Хилтон проследит, чтобы тебя упрятали куда подальше. Мама не сможет найти тебя. Этот тайник – наша единственная надежда.

Бах-бах-бах!

– Мы знаем, что вы там, миссис Джеймс! Открывайте!

– Ты должен быть храбрым. А теперь возьми ключ и запрись изнутри. – Тесса сняла с шеи изящный старинный ключ с выгравированной ивой на головке и протянула его Альфи.

– Выходить можно только по крайней нужде, но постарайся этого не делать, – строго добавила она.

Тесса начала закрывать крышку тайника, вспоминая тот день, когда впервые обнаружила его. Она решила отполировать ступени из темно-красного дерева и, сильно нажав на верхнюю, услышала щелчок отошедшей пружины. Тесса взяла свечу и забралась внутрь. Помещение представляло собой небольшое пространство, едва достаточное, чтобы лежать, но почему-то не вызывало клаустрофобии. В торце находилось маленькое оконце, сложенное из голубых стеклянных блоков того же пронзительного оттенка, что и глаза Альфи и Беллы. Комнатка оставляла ощущение домика на дереве, логова, убежища. Тессе сразу пришло в голову, что это может пригодиться ей в работе – для женщин, кому нужно где-то спрятаться, пока их организм восстанавливается от разрушительных последствий деторождения или выкидыша. Для женщин, которые не могли вернуться домой к своим опозоренным родным или жестоким мужьям.

Бах-бах-бах!

– Откройте дверь, миссис Джеймс, иначе мы ее вышибем! У вас десять секунд. Девять…

– Ты носишь фамилию Джеймс, Альфи. Ты должен быть сильным. Я люблю тебя.

Мальчик снова взглянул на нее, и внезапно взявшаяся в нем словно из ниоткуда сила преодолела ужас, его тельце перестало вздрагивать от отчаяния. Доверие и мужество поддерживали его. Альфи сел прямо – он отпускал свою любимую бабушку.

– Больше всего на свете? – тихо произнес он, вытирая слезы рукавом.

– Пять…

– Больше всего на свете. Держись, мама уже в пути. Сиди тихо, дорогой. – Тесса целовала его лицо снова и снова, ощущая на губах соленые слезы внука.

Бах-бах-бах!

– Я выхожу! – крикнула Тесса. Она закрыла тайник и подождала, пока не услышала, как Альфи поворачивает ключ.

Щелк!

– Три…

– Я иду, пожалуйста, не ломайте дверь!

– Две…

Прошло менее часа с того времени, как Тесса стояла возле постели Эвелин; с тех пор, как подруга истекла кровью у нее на глазах. С тех пор, как она положила безжизненного ребенка Эвелин в колыбельку рядом с кроватью.

– Одна!

Тесса открыла входную дверь, и ее сразу ослепили огни двух полицейских машин. Четыре полисмена ворвались в маленькую кухню, освещенную пламенем камина.

– Тесса Джеймс, вы арестованы по подозрению в непредумышленном убийстве Эвелин Хилтон. Вы имеете право хранить молчание, но все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде.

– Где мальчик? – спросил один из офицеров, когда его коллеги пронеслись мимо них к лестнице.

– Со своей матерью, – тихо ответила Тесса.

– У нас имеются инструкции отвезти его к опекуну, Уилфреду Хилтону! – заявил полицейский.

– Что ж, вы не сможете, его забрали, – произнесла Тесса.

– Когда? Мы знаем, что ваша дочь работает в Портсмуте. Как вам так быстро удалось доставить к ней мальчика?

– Его нигде нет! – Другой полицейский появился рядом с ними, запыхавшись после обыска дома.

– Я посадила его в поезд.

– Ему всего шесть лет! – Офицер с усами и зловонным дыханием наклонился ближе, пристально глядя на Тессу. – Вы лжете нам, миссис Джеймс! Мальчик здесь. – Он повернулся к коллеге: – Отвезите ее в участок и посадите на ночь в камеру. Утром я ее допрошу. Я могу ждать тут всю ночь, если потребуется, пока ребенок не вылезет из своего укрытия.

Тесса в последний раз переступала порог своего любимого дома и чувствовала, как ноги подкашиваются от потрясения и усталости. Доктор Дженкинс даст против нее показания, а Уилфред Хилтон в лепешку разобьется, чтобы поддержать его. Она никогда не вернется в Дом викария.

Альфи молча и испуганно наблюдал через голубое стеклянное окошко, как полицейская машина отъехала, увозя с собой его бабушку. Он просидел в темноте несколько часов, едва дыша, пока полицейские грохотали вокруг, выкрикивая его имя, топая по полу и колотя по стенам. Вскоре они затихли. Однако Альфи все равно сидел тихо, зная, что снаружи по-прежнему находится еще один полицейский автомобиль – он видел его через окошко потайной комнаты. Альфи лежал в темноте, думая о своей матери. Когда взошло солнце, он стал молиться изо всех сил, чтобы телеграмма, посланная бабушкой, дошла до матери в это утро; чтобы та поспешила собрать сумку и села на ближайший поезд в Кингстон, и добралась до него прежде, чем наступит еще одна долгая, ужасная ночь.

Глава первая

Ванесса

Четверг, 21 декабря 2017 года

Ванесса Хилтон стояла на опушке леса, соединяющего Тисовое поместье с Домом викария, и смотрела через поля на заброшенный дом, за которым сверкало зимнее утреннее солнце. Застройщики уже огородили его красно-белой лентой, и огромный желтый кран возвышался рядом со стенобитной машиной, ожидая удара шаром по стенам здания, на снос которого ее сын Лео еще не получил разрешения.

Ванесса видела, как двое мужчин в касках и с планшетами указывали на крышу, расхаживая вокруг дома, явно обсуждая и планируя, как его лучше сломать. Дом викария находился в центре участка, который, по словам Лео, необходимо очистить для строительства десяти новых частных домов. Без сомнения, это дело обещало быть выгодным для всех, но Ванесса не могла припомнить, чтобы кто-нибудь спрашивал на это ее согласия. Впрочем, может, и спрашивали, а она забыла. Застройщики казались ей акулами, кружившими вокруг добычи, их стремление избавиться от старого дома было очевидным.

Ванесса посмотрела на свои черные кожаные туфли, промокшие насквозь, и поняла, что ее ноги онемели. Она обулась неподходящим образом для пеших прогулок и не могла вспомнить, зачем вышла из дома. Наверное, просто выбралась на улицу, чтобы увидеть свою внучку, Сиенну. А может, ей хотелось сбежать от мужчин в доме, пакующих ее пожитки. Она чувствовала усталость от постоянных попыток вспомнить. Доктор советовал ей быть терпеливой к самой себе. Предупреждал, что будет все труднее вспоминать имена людей и слова, которые вертятся на языке, однако далекое прошлое останется совершенно нетронутым в ее сознании. В итоге Ванесса помнила то, что хотела бы забыть, и забывала то, что нужно помнить.