Запретные удовольствия - Стелла Камерон

Болтливый компаньон Феррито, Дасти Миллер, многое мог бы порассказать об этом. Феррито попытался сделать вид, что смотрит «Дом Полли» для того, чтобы было о чем поговорить с Джулией, маленькой дочкой старого друга, навещавшей иногда Нэсти. Но разве Дасти проведешь?

– Какая милая кошечка! – прервала его размышления Полли.

Она сказала это таким непринужденным тоном, что Нэсти даже удивился. Он погладил гибкое тело и длинный хвост Семерки и заметил:

– Говорят, черная кошка приносит несчастье. Но мы уживаемся.

– Это тринадцать, – сказала Полли.

Нэсти покосился на нее, не понимая, о чем речь, и возразил:

– Семерка.

– Да нет, число «тринадцать» приносит несчастье, а не черные кошки. Тем более не семерки, – пояснила Полли.

Определенно, их беседа складывалась совсем не так, как ожидал Нэсти.

– Вы не поняли, – сказал он, глянув ей в глаза. Он даже рискнул подойти поближе и показать Полли Кроу свою кошку. – Это ее зовут Семеркой.

– Да, вот как? – засмеялась Полли, погладив кошку по голове.

Ногти у нее были короткими и без маникюра.

– А почему Семеркой?

– Я всегда любил числа, – объяснил Нэсти. – Я нашел ее… Ладно, не царапайся. Вернее, это она нашла меня в воскресенье, в седьмой день недели. Но чего вы испугались? – спросил он неожиданно.

Перехватив ее взгляд, Нэсти понял, что не совсем уместным вопросом поставил себя в неловкое положение.

– Я вовсе не испугалась, – с некоторым вызовом ответила Полли. – С чего вы взяли, что я испугалась?

Нэсти посадил Семерку себе на плечо, где она и разлеглась в своей излюбленной позе.

– Черт, – пробормотал он, смутившись. – Сам не знаю. Я просто чувствую такие вещи. – Это действительно было какое-то шестое чувство, развившееся у него в те годы, когда ему приходилось жить, полагаясь в основном на инстинкты.

Полли пристально смотрела на него. Она словно пригвоздила его к месту своим немигающим взглядом.

– Почему вы появляетесь здесь каждый вечер? – резко спросила она.

– Я появляюсь здесь каждый вечер? – с глупейшим видом переспросил Нэсти.

– Да. И вы знаете это не хуже меня.

– Может, я живу в одном из этих суденышек.

– Да неужели? – В ее голосе послышалась издевка.

Нэсти в душе ликовал: она обратила на него внимание, запомнила, в какое время он приходил на причал и как часто.

– Я действительно живу на судне, – проговорил он миролюбиво. – Правда, не здесь, а напротив дома моего компаньона. – Он указал большим пальцем куда-то себе за плечо. – Там, дальше. Я приплываю сюда вечерами, потому что мне нравится здесь.

– Почему?

– Я только что ответил вам.

– Это не ответ, – нахмурилась Полли.

Она скрестила руки на груди.

– В этом порту множество красивых мест, но вы почему-то приплываете именно сюда. – Полли указала на его ялик и снова скрестила руки.

«Какая она миниатюрная и милая!» – подумал Нэсти.

Помимо своей воли он смотрел на ее грудь.

– А вы почему приходите сюда каждый вечер? – спросил он в свою очередь.

– Почему?.. – Ее щеки и шея покраснели. – Здесь так тихо и спокойно. Мне нравится.

– Разве этот причал спокойнее и тише, чем тот или вон тот? – Нэсти указал на юг, затем на север.

– Мне нравится именно этот.

– Знаете, что я думаю? – спросил он, вспомнив о Дасти, который при любых обстоятельствах выкладывал все прямо и считал, что судьбу не обманешь. – Мне кажется, что вы приходите сюда из-за меня. Я думаю, вы появляетесь здесь каждый вечер, надеясь снова увидеть меня.

Глаза Полли округлились, и она выдохнула:

– Ох!

Самодовольство не красит мужчину, а Нэсти сейчас чувствовал себя самодовольным и надутым индюком. Но он никак не мог остановиться:

– Вы прогуливались здесь сегодня вечером в надежде увидеть меня. Вы искали меня, когда я подошел к вам сзади.

Полли переступила с ноги на ногу, ее босоножки без каблука показались вдруг ужасно неудобными. Она была в полнейшем смятении.

– Бред какой-то! – выдохнула наконец Полли. – Знаете, я никогда еще не встречала человека с таким… гипертрофированным самомнением. Конечно же, я прихожу сюда вовсе не для того, чтобы увидеть вас. Просто получается, что мы появляемся здесь в одно и то же время, – вот и все. Это ровным счетом ничего не значит. По крайней мере для меня.

Нэсти, казалось, не обратил внимания на то, что она назвала его догадку бредом.

– Сколько вам лет? – спросил он неожиданно.

– Двадцать семь, – машинально ответила Полли и снова охнула. – Действительно бред! Даже не верится. Вы появились… точно из-под земли выскочили. И утверждаете, что я прихожу сюда, чтобы полюбоваться на вас. А потом еще спрашиваете, сколько мне лет!

Нэсти пересадил Семерку на другое плечо и расстегнул ветровку. Хотя дул свежий ветер, ему было жарко. Полли Кроу невольно взглянула на его грудь.

– Я появился, точно из-под земли выскочил? – усмехнулся Нэсти. – Надо же, никто прежде мне такого не говорил. Замечательно звучит.

– Ничего замечательного. – Полли пыталась отвести взгляд от его груди.

Вскинув подбородок, она повторила:

– Да и в вас тоже нет ничего замечательного!

Нэсти мог бы поклясться, что Полли к нему неравнодушна.

– Ну, хорошо, – примирительно произнес он. – Согласен, слово «замечательно» ко мне отношения не имеет. – Нэсти действительно был не в восторге от собственной внешности. – Но вы-то замечательная женщина. И очень привлекательная.

– А вы нахальны, – заявила Полли. – Могу я поинтересоваться, сколько вам лет?

– Понимаю ваше любопытство, – кивнул Нэсти. – Мне тридцать шесть. Это слишком много?

– Слишком много для чего?

– Для вас.

Полли снова охнула и всплеснула руками.

– Вы следите за мной, Полли Кроу, – продолжал Нэсти, глядя в ее зардевшееся лицо. – Вы приходите сюда и наблюдаете за мной почти каждый вечер.

– Чушь, – возразила она, но уже менее уверенно. Полли была озадачена. – Откуда вы знаете мое имя?

– Вы думаете, в Киркленде есть люди, которые не знают вашего имени?

– Нет, наверное.

Нэсти положил правую руку себе на грудь, туда, где билось сердце, и проговорил проникновенно: