Следы со свастикой - Александр Тамоников

В группе Брагина никто не пострадал, хотя измазались вдоволь.

Красноармейцы вытаскивали своих раненых. Над полем зависла многоэтажная брань.

Военнослужащие из артдивизиона оценивали потери. Кто-то сбивал брезентом пламя с горящего кузова. Поврежденные орудия тащили из кюветов, используя грубую мускульную силу и все ту же затейливую матерщину.

Подчиненные Брагина выбрались к своей машине. «Виллис» стоял в хвосте колонны, погрузившись носом в канаву водостока. Двигатель заглох. В корпусе зияли пробоины. На первый взгляд их было немного.

– Бомбит меня что-то, товарищ майор, – пожаловался Виталий Зацепин, опускаясь в траву.

– Физиономия у тебя, приятель! – заявил Марецкий. – Словно из горящего танка достали.

– На свою посмотри, – огрызнулся товарищ. – Чем она лучше?

– Подъем, товарищ старший лейтенант! – заявил Брагин. – Забыл, кто у нас за заморское чудо техники отвечает?

Да, за «Виллис» традиционно отвечал именно старший лейтенант Зацепин. Во-первых, он был самый молодой в группе, во-вторых, лучше всех прочих разбирался не только в автомобилях, закончил радиотехникум в подмосковном Подольске.

Бурча что-то себе под нос, Виталий осмотрел машину, забрался на водительское сиденье, завел двигатель. Мотор работал, хотя мог бы это делать и увереннее.

– Жить будет? – поинтересовался Брагин.

– Так точно, товарищ майор, даже поездит еще. Из канавы «Виллис» тоже мне прикажете вытаскивать?

Внедорожник упирался всеми силами, когда офицеры втроем навалились на капот, а Зацепин за баранкой манипулировал педалями и рычагом. Колеса остались целыми, бак не протек. Машина рывками выбралась на проезжую часть, и двигатель заглох. Зацепин красиво высказался по этому поводу и снова его завел. Он тревожно вслушивался в звуки, доносящиеся из-под капота и напоминающие куриное кудахтанье. Посыпалось стекло из хрустнувшей фары, повисла лампа с оборванным проводом.

– Это не проблема? – спросил далекий от техники Марецкий.

– Все отлично, – неуверенно отозвался Виталий. – Поедем с подбитым глазом.

Он увел машину с проезжей части, прижал к обочине. Дорога была закрыта, пришлось ждать. На востоке еще постреливали. Танковые колонны шли в обход заблокированного участка. Переваливались с боку на бок набитые полуторки.

Со стороны Праги звуки боя не доносились. Город был фактически очищен от неприятельских войск.

Ругались техники. Кому-то удалось завести тягач, он вытаскивал из кювета орудие. Проезжую часть с горем пополам освободили. Возмущались офицеры. Где обещанная похоронная команда? Смотреть на мертвых товарищей было тошно. Лучше бы не сообщали об окончании войны!

Зацепин распахнул капот, решил убедиться в том, что все работает. Остальные сидели в машине, курили с мрачными минами.

Многие части вермахта и СС в эти дни пытались прорваться на запад из центральных областей Чехословакии. Если армейские формирования предпочитали сдаться при первом же контакте с русскими, то части СС дрались до последнего, доводили сопротивление до полного абсурда. На воззвание своего командования о капитуляции они плевать хотели, подчинялись только рейхсфюреру Гиммлеру, который давно перестал отдавать приказы ввиду своего исчезновения. Советские самолеты-разведчики постоянно барражировали воздушное пространство Чехии, но не всегда могли выявить колонны противника. Те старались передвигаться скрытно, в стороне от дорог.

Проезжую часть вскоре расчистили. Безнадежно поврежденную технику растащили по обочинам. Но дорога свободнее не стала.

По шоссе шли сорокашеститонные танки ИС-2. Это были настоящие монстры. Их длина вместе с орудием превышала десять метров. Такие боевые машины, снабженные катаной броней повышенной твердости, стодвадцатидвухмиллиметровой скорострельной пушкой, тремя пулеметами ДТ и одним зенитным ДШК, являлись передвижными крепостями и на шоссе могли разгоняться до сорока километров в час. Подбить эту махину из простого орудия было невозможно. Дышать, находясь рядом с ней, – тоже.

Офицеры достали носовые платки, Филимонов уткнулся в рукав. От гула моторов закладывало уши. Танковая колонна, к счастью, была небольшой, но за ней потянулись грузовики, пикапы «ГАЗ-4» с личным составом и боеприпасами.

Рядом на обочине затормозил командирский «Виллис». С сиденья спрыгнул плотный подполковник с петлицами бронетанковых войск, вразвалку подошел к офицерам. На заднем сиденье пришли в готовность два автоматчика, подтянули к себе ППШ.

– Здравия желаю! – сказал подполковник.

Он был неприятно удивлен неуставной реакцией этих людей на его появление. Они не спешили покидать машину и вытягиваться по струнке.

– Подполковник Резников, начальник штаба двести двенадцатой механизированной бригады. Кто такие?

Сотрудники военной контрразведки не носили особенной формы. Собственных знаков различия у них не было. Единственное, что отличало этих людей от всех прочих, так это служебное удостоверение. Влад не замедлил его предъявить. Блеснули красные корочки с золотым тиснением.

– Майор Брагин, – представился он. – Начальник оперативного отдела управления СМЕРШ третьей танковой армии. Выполняем задачу, поставленную командованием. Эти офицеры – мои сотрудники. Есть проблемы, товарищ подполковник?

– Все отлично. – Резников почему-то сразу поскучнел. – Прошу простить.

– Ничего, бывает. Все в порядке, товарищ подполковник. Ждем, когда освободится дорога.

Военную контрразведку в армии не то чтобы не любили, но старались держаться от нее подальше. Это касалось всех, включая даже высшее командование.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – на всякий случай осведомился подполковник.

– Освободите для нас дорогу, – пошутил Влад.

– Боюсь, что это не в моей компетенции, товарищ майор. – Подполковник смутился еще больше.

Он догадался, что это шутка, бегло козырнул, вернулся к машине и предпочел отвернуться, когда проезжал мимо. Лихой водитель резко крутанул баранку и вклинился между двумя грузовиками. Скрипели тормоза, бранился шофер.

– Может, и мы так, товарищ майор? – предложил Зацепин, захлопывая крышку капота.

Спешить было, в принципе, некуда. День только начинался, а столица Чехословакии находилась совсем рядом. Пусть войска обоснуются там, возьмут под контроль важнейшие объекты. У офицеров СМЕРШа свои задачи. Им не к лицу постоянно участвовать в перестрелках.

– Сидим в машине, курим.

Возражений не было. Офицеры достали папиросы, высекли пламя из зажигалок. Зацепин, уже перекуривший, сливал в бензобак остатки горючего из канистры.

Майор пытливо разглядывал своих людей. В бою никто не оплошал, не впал в панику, и это радовало Брагина. Его офицеры прошли очередное испытание. Сколько их уже было! Даже в эти последние дни войны контрразведка несла потери. Два оперативника погибли под Берлином, третий – в Мозерском лесу, где штаб соединения попал под танковый удар.