Лучшие уходят первыми - Инна Бачинская

А как они дерутся! Это же с ума сойти, как они дерутся! У каждого полные карманы новомодных примочек для убийства, а они молотят и дубасят друг друга с убойной силой пещерного человека. Красивая драка – украшение любого романа, не говоря уже о кино.

Еще, пожалуй, несчастная любовь. Она любит, а он нет. Тоже классика.

Вот и все сюжеты, пожалуй. Ах да! Частный детектив. Бывший мужской жанр. Теперь – унисекс. Сильный, честный, дерется. Волк-одиночка. Несчастлив в любви или счастлив, но недолго. Читательницам не нужны счастливые герои, обремененные женой, детьми, не говоря уже о внуках. Давно замечено, что девяносто девять романов из ста заканчиваются маршем Мендельсона. Заканчиваются! Потому что дальше уже никому не интересно. Да и сказать, по сути, нечего. Дальше – рутина, все как у людей…

Английская писательница Кэтлин О’Брайен придумала героя по имени Майкл Винчестер, очередного агента Интерпола и отдела МИ-6 Министерства иностранных дел Великобритании, мужественного красавца, очередную модификацию Джеймса Бонда. «Навеки вместе», третий роман о Майкле, который я перевожу, повествует о схватке Майкла с международным террористом Уго Ривальесом, младшим братом печально известного Рамиреса Шакала.

Вы же понимаете, что драки, терроризм, снайперы на крышах – все это интересно лишь в качестве гарнира, а главное – любовь! Любовь как роза красная… Какой дамский роман без любви? Героиня романа – француженка Элен Моррисет, известная скрипачка, случайно пересекается с Майклом во время музыкального фестиваля в Берлине и помогает ему скрыться от головорезов Уго. Винчестер и Уго преследуют друг друга по очереди. Теперь негодяй Уго преследует их обоих. Они летят с парашютом в парном затяжном прыжке, пробираются по зловонным трубам очистных сооружений Будапешта и мчатся на автомобиле по трущобам нью-йоркского Гарлема. В конце концов Уго попадает в хитроумную ловушку, расставленную Майклом, и его хватают сотрудники Интерпола.

Финальная сцена: прощание Майкла и Элен, место действия – Формоза.

– Мой личный самолет доставит вас в Париж, – говорит Майкл глухо.

– А вы? – шепчет Элен, потупясь.

– Меня ждет новое задание, – отвечает он.

Вдали виден черный лимузин с погашенными фарами. Они вспыхивают и снова гаснут.

– Я не хочу… – Голос девушки прерывается. – Я люблю вас, Майкл!

– Моя дорогая, – отвечает он небрежно, – мы неплохо провели время, но я… не люблю вас!

Рыдающую француженку уводят. Майкл смотрит ей вслед. На глазах его слезы… Он думает о…

Тут бодяга насчет того, о чем он думает, а думает он о том, что он – волк-одиночка, орел в вечном полете, живет без тепла и любви, на грани фола, без привязанности, так как любая привязанность – это слабость, а в его жизни слабостям нет места. И если однажды он не вернется с боевого задания, то никто не заплачет и не принесет цветы на его могилу…

Это вкратце. Кэтлин растянула сцену прощания на двадцать две страницы. Описание расставания героев в книжке английской писательницы могло бы исторгнуть слезы даже из камня.

Я помню, как рыдала над каждым романом в самом начале своей карьеры, как мчалась в библиотеку, переворачивала горы словарей в поисках одного-единственного подходящего по смыслу слова, как чуть ли не среди ночи звонила профессору английской литературы родной кафедры, вызывая недовольство и подозрения его жены. Словом, вела себя как идиотка. Все это в далеком прошлом. Я достигла таких высот перевода, что иногда дописываю диалоги героев романа, делая их более выразительными, или употребляю более сильные слова и выражения. Причем совесть меня совершенно не мучает – я же не напрашиваюсь в соавторы! Конечно, можно влететь, но кто будет проверять?

Савелий, как мне кажется, о чем-то догадывается, во всяком случае, он часто повторяет, что у меня буйное воображение. «Арт нуво» выдает на гора до тридцати новых названий в месяц, разве за всем уследишь?

На последней сцене я застряла. Майкл, меняющий смокинги, лимузины, оружие и женщин, скачущий на арабском жеребце по крыше Вестминстерского аббатства, висящий на крыле самолета над небоскребами Гонконга, падающий через стеклянные крыши в бассейны с рыбками, слегка… как бы это сказать… утомил меня. Набил оскомину. Если честно, меня уже тошнило от него. И от этой безмозглой скрипачки. Неужели непонятно, что такие, как Майкл, не созданы для семейного счастья, а самое большее, на что они способны, – это смотреть ей вслед со слезами на глазах, да и то она об этом даже не догадывается! Какая семья, какие дети?

А может, я просто ревную?

Вокруг меня – нормальные мужики с маленькими глазками и хроническим насморком, кривоногие и лысые. А тут Майкл Винчестер в белом смокинге. Нету правды жизни в ваших романах!

А может, и не надо? Праздника хочется!

Я падаю в кресло перед компьютером, который вообще никогда не выключается – что-то там заклинило. Шевелю мышью. Открывается текст последней главы перевода нетленки Кэт О’Брайен, начатый неделю назад. Кстати, а почему «Навеки вместе»? Они же расстались, в конце концов. Я давно заметила, что название романа зачастую не имеет ничего общего с содержанием. Я бы назвала роман иначе. Как? Нужно подумать. Ну, например…

– Так, уважаемая девица Окулова (так называет меня креативный Савелий Зотов), – одергиваю я себя, – если ты сию минуту не закончишь перевод и сегодня же не отнесешь его Савелию, то останешься без работы. Сейчас только ленивый не переводит. И не пишет романы, кстати. Ну, поехали!

Сделав над собой усилие, я закончила перевод в тот же день. В девять вечера я переступила порог главного редактора. Савелий раньше полуночи с работы не уходит, а иногда там же и ночует. Ходят слухи, что в стенном шкафу хранится весь его небогатый гардероб, включая носки и пижаму.

Мы попили чаю с каменными пряниками. Савелий был озабочен, я – счастлива как человек, выполнивший свой долг и могущий позволить себе пару дней «дольче фар ниенте». Завтра прямо с утра забегу в бухгалтерию за деньгами – и в загул! Позвоню Люське, уговорю ее смотаться на реку, поваляться на пляже. Или можно еще прошвырнуться по лавкам, пообедать в хорошем ресторане и сбегать к косметичке.

«Эх, хорошо-то как!» – воскликнула когда-то героиня одного старого фильма. «Эх, хорошо-то как!» – думала я, гоняя чаи с Савелием, грызя каменный пряник, пахнущий мышами, и ощущая приятную расслабленность во всем организме и благодарность к кому-то, кто за все в ответе. Прощай, Майкл Винчестер! Good bye, my love, good bye![1]Ты неплохой парень, даже отличный, но по жизни так не бывает. Хоть ты тресни!

Домой я добралась около одиннадцати. В гастрономе по соседству накупила понемножку всяких копченостей, которые укорачивают жизнь, горячий хлеб и торт «Метро», где слои крема перемежаются с абрикосовым повидлом. Ощущение «эх, хорошо-то как» не только не прошло, но и усилилось. Я красиво разложила снедь в тарелки, отступила от стола и взволнованно замерла. Полюбовавшись, щелкнула кнопкой электрочайника и побежала переодеться. По дороге решила пригласить на ужин Людмилу. Начало двенадцатого – детское время для творческого человека.