Фаворитка. Красавица из будущего при дворе Людовика XIII - Наталья Павлищева

– Чего вы от меня хотите?

Если честно, стало жутковато, я понимала, что столкнулась с чем-то неведомым и даже опасным.

– Присядьте и послушайте. Кофе?

– Да, пожалуй.

Пока заваривался кофе, сам Арман присел на угол большого барочного стола, и то, как он это сделал, выдало современного человека. Значит, наряд и окружающая обстановка лишь антураж, чтобы меня испугать? Но как же тогда кружева на руке?

– Вы мне нужны для выполнения некоего задания. Я искал и вычислял вас долго, вас интересует Париж времен кардинала Ришелье, мы предоставим возможность там побывать, но за это нужно кое-что там сделать.

– Побывать? Значит, оттуда можно вернуться?

– Да, я могу открыть эту дверь трижды в ту и другую сторону. То есть вы трижды сможете пересечь границу туда и обратно, правда, если сделаете то, что от вас требуется.

– А если не сделаю?

Арман спокойно пожал плечами:

– Останетесь там.

– Вы так спокойно об этом говорите?

– А почему я должен переживать, это же вы останетесь, а не я?

Я злилась, и чем дальше, тем сильней. Если он будет разговаривать таким тоном, то не лучше ли послать это к черту? И вообще все слишком подозрительно.

И все же любопытство взяло верх.

– И что я там должна сделать?

– Сорвать заговор Сен-Мара.

Я замерла, а потом рассмеялась немного злым смехом:

– Заговор Сен-Мара благополучно провалился, что вам, несомненно, известно.

Глаза Армана стали насмешливыми, он всего лишь развел руками, оставляя мне самой додумывать недосказанное.

– С моей помощью?

– Или чьей-то другой, – снова усмехнулся змий-искуситель.

Вспомнились обстоятельства нелепого заговора и бесславный конец Сен-Мара, и я усомнилась:

– К чему вообще такие жертвы? Кардинал при смерти, ему осталось жить меньше года, король тоже при смерти. Даже если бы заговор увенчался успехом, что это изменило?

– Во-первых, вы должны понимать, что малейшее изменение в прошлом ведет к изменениям в будущем. То есть мы с вами находимся в том будущем, которое состоялось после вашего пребывания там, – он кивнул в сторону закрытой двери.

– Или не пребывания.

– Или не пребывания. Во-вторых, если бы Ришелье убили раньше, он не успел оставить вместо себя Мазарини, а его враги распорядились бы Францией иначе и вряд ли с толком. Могу напомнить, что в таком случае у Франции едва ли был бы её Король-Солнце, поскольку регентом оказался Гастон Орлеанский, брат нынешнего короля Людовика XIII, а не Анна Австрийская. Франция и без Людовика XIV?.. Итак, мадемуазель, не желаете ли взять судьбу Франции в свои очаровательные ручки? – Арман поднялся и отвесил учтивейший поклон, помахав в воздухе воображаемой шляпой.

Столь впечатляющая речь не могла не найти отклик в моем сердце. Франция без Короля-Солнце?! Ни за что!

– Сейчас? – я осторожно кивнула в сторону двери.

– Я могу дать вам время на раздумья до завтра, но не дольше. Подумайте, почитайте, только не романы, умоляю вас. А вообще, вам там помогут, потому не волнуйтесь слишком.

Я не выдержала:

– Кто вы?

– Арман де Ла Порт. Большего исполнительнице знать ни к чему.

Ах, исполнительнице?! Снова накатила злость. Я тебе покажу исполнительницу! Захотелось шагнуть к двери и самой распахнуть её этому… Арману на зло!

Но он предугадал мое желание и все с такой же бесившей меня усмешкой пояснил:

– Если вы откроете дверь сами или не вовремя, обнаружите за ней кирпичную стену…

При этом Арман сделал приглашающий жест в другую сторону – к выходной двери. Вот так, меня еще и выпроваживали безо всяких объяснений. Я все-таки задала еще один интересующий вопрос:

– Но за пару дней я сорвать заговор смогу вряд ли, надо хотя бы найти Сен-Мара, чтобы укокошить его.

– Э, нет! Никого убивать там вы не будете. Ваше дело разоблачить, а не вершить правосудие. Что касается времени, будьте спокойны, год у вас будет.

– Да за год мои приятели, разыскивая меня, перевернут весь Париж!

– При переходе здесь и там время течет по-разному. Там год – здесь день. За сутки ваши приятели не перевернут Париж? Кстати, не вздумайте никому рассказывать о том, что увидели и услышали.

Я фыркнула, разговаривает со мной, как с глупой девчонкой. Явно женоненавистник. И вдруг сообразила:

– А если я там погибну?

– Погибнуть там вы не можете. Вы родились в этом времени, здесь и умрете. Надеюсь, своей смертью, в глубокой старости и будучи окруженной многочисленными внуками и правнуками.

– То есть в том времени я бессмертна?

Сказала просто чтобы что-то сказать. Все произносимое и услышанное было полным бредом и смеха не вызывало.

Он спокойно кивнул:

– Увы, это так. Вам сюда, – он показал мне второй выход из дворика не через дом, а на другую улочку. – Если решитесь, завтра тоже придете отсюда.

– Меня нельзя было и сегодня направить через этот двор?

– А вы нашли бы? – насмешливо фыркнул Арман. – До завтра или прощайте?

– Не знаю! – огрызнулась я, уже не в силах соблюдать правила приличия.

В ответ раздался все тот же приводящий меня в бешенство насмешливый смех…

Я разозлилась бы сильней, если бы не испытала шок, обнаружив, что стою на улице… Вожирар! Даже головой потрясла, пытаясь очнуться, осторожный щипок за руку подтвердил, что не сплю, удавшаяся попытка прочитать вывеску – что в своем уме, уличное движение – что я в Париже XXI века.

Все остальное казалось бредом. Меньше часа назад я вошла в дом на бульваре Сен-Мишель по ту сторону огромного Люксембургского сада, после этого самое большее, что пересекла – коридор в доме и крошечный дворик, и вот теперь стояла на улице Вожирар, то есть по другую сторону Люксембургского сада! Для тех, кто пока не бывал в Париже: бульвар Сен-Мишель и улица Вожирар находятся не просто по разные стороны большого Люксембургского сада, их разделяет километр!

Только что я общалась со странным типом, моя рука явно побывала в прошлом, но при этом не отвалилась, не болела и вообще не изменилась. На всякий случай осмотрела её внимательней. Нет, рука как рука…

Внезапно решив, что загадок и чудес с меня хватит, отправилась домой.

Какого черта?! Бред! Так и свихнуться недолго!

Бушевала до своего дома, кстати, он совсем рядом. Дома демонстративно включила телевизор, словно самой себе что-то доказывая, некоторое время пыталась его смотреть, поняла, что даже не помню, что именно показывали в предыдущую минуту, и бросила это занятие.