Штрафной удар - Фридрих Незнанский

— Партайгеноссе! Профессия вождя — это точное соотнесение обещаний и выполнений. Где преступления века? Кому они достаются, я вас спрашиваю, партайгеноссе?!

Денис отшвырнул трубку, сел на постели, покрутил головой и теперь уже окончательно проснулся. Посмотрел на часы: половина десятого. Тогда он тяжело вздохнул, встал и поплелся на кухню.

Что ни говори, а Агеев был прав. Стоящих заказов детективное агентство «Глория» давно не получало, а это значило, что с деньгами сейчас у всех было туго. Конечно, можно было позвонить вельможному дяде, пожаловаться на жизнь, но…

Телефонный звонок. Ну не может же Филя звонить четырежды подряд! Или может?

— Алло?

— Наша зарплата в последнее время стала напоминать сдачу, — сообщил Филя.

— Иди к черту.

Выйдя из душа, Денис сварил себе кофе покрепче, открыл окно и стал прихлебывать, глядя во двор. Все было как обычно. Бабки на лавочке, молодые мамаши с колясками, неутомимый автовладелец с первого этажа лежал под своим разбитым «Москвичом», чего-то там ковырялся.

Нет, дяде Славе звонить нельзя. Очередная порция насмешек и издевательств ни к чему. А если что-то стоящее подвернется, Грязнов-старший и сам на него стрелки переведет. Чай, он «Глории» не чужой человек. Сам же когда-то всю эту кашу и заварил.

Через несколько минут телефон опять зазвонил. Денис обреченно взял трубку — и это снова был Агеев.

— Только не швыряй трубу, Дэн, — быстро сказал он. — Халтура есть. Образовалась между моим третьим и четвертым звонком. Ты выпил уже свой чертов кофе?

— Говори. — Денис хотел было налить еще одну чашку, но передумал, вместо этого достал из холодильника йогурт. После обжигающего кофе это было особенно приятно.

— Одна дамочка желает оплатить наши услуги. Для нее это вопрос жизни и смерти.

Денис вздохнул: обычная история. Как-то так вышло, что основная роль частных охранных предприятий в России, в Москве в частности, постепенно свелась к заказам от подозрительных супругов, желающих уличить свою половину в неверности. Стоила такая работа сущую ерунду, а времени отнимала — вагон и маленькую тележку. Не говоря уже о том, что грязновских оперативников — Демидыча, Колю Щербака, того же Филю Агеева — уже давно мутило от всего этого «грязного белья». Да и самого Дениса тоже. Но делать нечего — кушать всем хочется, и последнее время приходилось браться за любую работу.

Покончив с йогуртом и придерживая трубку ухом и плечом, Денис снова отправился в ванную — бриться. Агеев тем временем излагал суть заказа. Денис слушал и поражался сам себе: неужели этот бред действительно происходит с ним?! Вот ведь жизнь — дурацкая штука, к чему угодно может приучить невозмутимо относиться.

Филипп Агеев дежурил в офисе «Глории» на Неглинной, и потому именно он был сейчас на связи с внешним миром. Впрочем, кроме него там, в подвальном помещении, еще находился Макс, бородатый компьютерный монстр, но он был не в счет, он вообще редко из своего подвала выбирался, выполнял работу исключительно техническую и как оперативная единица начальством (то есть Денисом) никогда не рассматривался.

Закончив с бритьем, Денис вынул из шкафчика, где у него были туалетные принадлежности, одеколон «Пако Рабанн» и пшикнул на себя пару раз.

— А ты что там делаешь? — заинтересовался вдруг Филя. — Что за пш-шш? Парфюмерией пользуешься? Напрасно, Денис Андреич, очень даже напрасно.

— Это почему еще? — удивился Грязнов-младший.

— Мне в почтовый ящик какую-то халявную медицинскую газетенку кладут. И я там вчера такие страсти прочитал. Где же она… А вот, послушай. «Химическое соединение, которое нашло широкое применение при производстве косметических средств, парфюмерии и пластмассы, может приводить к серьезным нарушениям образования сперматозоидов. Американские ученые из Гарвардского университета установили, что фталаты могут приводить к появлению дефектов наследственной информации в мужских половых клетках, а кроме того — к снижению генерации упомянутой спермы». Короче, травишь ты себе сперму, Денис.

— А что такое фталаты?

— А я знаю?!

Погода была теплая и отвратная даже для февраля. Шел снег, таявший на глазах.

Они встретились на Кутузовском проспекте через час с хвостиком (хвостик ушел на пробки). Денис приехал на своем «форде», знавшем и лучшие времена, Филя — на «Жигулях»-«пятерке», которые были хоть и поновее «форда», но от этого отнюдь не в лучшем состоянии. Филя пересел к Денису, предварительно припарковав «Жигули» в укромном местечке. Надо было произвести своим респектабельным видом максимально выгодное впечатление на заказчика. Вернее, на заказчицу. Филя был полон энтузиазма относительно предстоящей работы. Впрочем, Филя был оптимистом по жизни, из тех, для кого стакан всегда наполовину полон.

Он сверил адрес и набрал нужные цифры на домофоне.

— Да-аа? — пропел мелодичный женский голос.

— Агентство «Глория», — важно сообщил Агеев.

— Скорее поднимайтесь, пожалуйста.

Раздался щелчок, и дверь поддалась.

Они поднялись на пятый этаж. Там их уже ждали, левая дверь на лестничной клетке была приоткрыта, и оттуда выглядывала женская головка. Хорошенькая, и даже весьма. Филя пихнул Дениса локтем, и тут же получил ответный удар, гораздо более чувствительный.

Клиентку звали Вероника Рябова. Была она весьма хороша собой и, что называется, в самом соку, как и положено в идеале каждой женщине слегка за тридцать. Длинные рыжие волосы, голубые глаза, крупный красный рот, маленький точеный носик. Видно было, что живет дамочка в достатке, дай бог каждому, следит за собой, ухожена и знает свою женскую силу. Впрочем, сейчас Веронике Рябовой на все это было плевать. Сейчас ее благополучная жизнь была под угрозой, и угрозу эту нужно было любыми средствами ликвидировать. А уж за ценой она не постоит.

Денис внутренне аплодировал Филиной проницательности, работа могла оказаться вполне выгодной.

Суть проблемы состояла в следующем. У Вероники Рябовой был супруг — футбольный тренер. (Денис как будто смутно припомнил такую фамилию.) Супруг был всем хорош. Еще вполне нестарый, видный собой, весьма состоятельный (что было заметно хотя бы по пятикомнатным хоромам и по обстановке). Единственный имелся недостаток у господина Рябова с женской точки зрения — он был фанат своего дела и футболистам своим уделял гораздо больше внимания, чем любимой молодой жене. Он проводил массу времени на предсезонных сборах, различных заграничных турнирах и выездных матчах, а дома ночевал всего-то раз пять за месяц. На заре супружеской жизни Вероника пробовала было ездить с мужем по всем этим кубкам и чемпионатам, но долго такой сумасшедшей жизни (Москва — Саратов — Санкт-Петербург — Новороссийск — Москва — Ростов-на-Дону — Волгоград — Ярославль — Москва — Владикавказ и пр.) не выдержала, да и супруга ее бессмысленное присутствие рядом раздражало. Однажды только, в декабре позапрошлого года, они ездили на «предсезонку» в Испанию, так вот там было весело, просто здорово.