Прощай, оружие! - Эрнест Хемингуэй

Вечером, спустившись в город, я сидел у окна публичногодома, того, что для офицеров, в обществе приятеля и двух стаканов за бутылкойасти. За окном падал снег, и, глядя, как он падает, медленно и грузно, мыпонимали, что на этот год кончено. Горы в верховьях реки не были взяты; ни однагора за рекой тоже не была взята. Это все осталось на будущий год. Мой приятельувидел на улице нашего полкового священника, осторожно ступавшего по слякоти, истал стучать по стеклу, чтобы привлечь его внимание. Священник поднял голову.Он увидел нас и улыбнулся. Мой приятель поманил его пальцем. Священник покачалголовой и прошел мимо. Вечером в офицерской столовой, после спагетти, которыевсе ели очень серьезно и торопливо, поднимая их на вилке так, чтобы концыповисли в воздухе и можно было опустить их в рот, или же только приподнимаявилкой и всасывая в рот без перерыва, а потом запивая вином из плетеной фляги,— она качалась на металлической стойке, и нужно было нагнуть указательнымпальцем горлышко фляги, и вино, прозрачно-красное, терпкое и приятное, лилось встакан, придерживаемый той же рукой, — после спагетти капитан принялся дразнитьсвященника.

Священник был молод и легко краснел и носил такую же форму,как и все мы, только с крестом из темно-красного бархата над левым нагруднымкарманом серого френча. Капитан, специально для меня, говорил на ломаномитальянском языке, почему-то считая, что так я лучше пойму все и ничего неупущу.

— Священник сегодня с девочка, — сказал капитан, поглядываяна священника и на меня. Священник улыбнулся и покраснел и покачал головой.Капитан часто зубоскалил на его счет.

— Разве нет? — спросил капитан. — Я сегодня видеть священнику девочка.

— Нет, — сказал священник. Остальные офицеры забавлялисьзубоскальством капитана.

— Священник с девочка нет, — продолжал капитан. — Священникс девочка никогда, — объяснил он мне. Он взял мой стакан и наполнил его, всевремя глядя мне в глаза, но не теряя из виду и священника.

— Священник каждую ночь сам по себе. — Все кругомзасмеялись. — Вам понятно? Священник каждую ночь сам по себе. — Капитан сделалжест рукой и громко захохотал. Священник отнесся к этому, как к шутке.

— Папа хочет, чтобы войну выиграли австрийцы, — сказалмайор. — Он любит Франца-Иосифа. Вот откуда у австрийцев и деньги берутся. Я —атеист.

— Вы читали когда-нибудь «Черную свинью»? — спросиллейтенант. — Я вам достану. Вот книга, которая пошатнула мою веру.

— Это грязная и дурная книга, — сказал священник. — Не можетбыть, чтоб она вам действительно нравилась.

— Очень полезная книга, — сказал лейтенант. — Там всесказано про священников. Вам понравится, — сказал он мне.

Я улыбнулся священнику, и он улыбнулся мне в ответ из-запламени свечи.

— Не читайте этого, — сказал он.

— Я вам достану, — сказал лейтенант.

— Все мыслящие люди атеисты, — сказал майор. — Впрочем, я имасонства не признаю.

— А я признаю масонство, — сказал лейтенант. — Это благороднаяорганизация.

Кто-то вошел, и в отворенную дверь я увидел, как падаетснег.

— Теперь уже наступления не будет, раз выпал снег, — сказаля.

— Конечно, нет, — сказал майор. — Взять бы вам теперьотпуск. Поехать в Рим, в Неаполь, в Сицилию…

— Пусть он едет в Амальфи, — сказал лейтенант. — Я дам вамписьмо к моим родным в Амальфи. Они вас полюбят, как сына.

— Пусть он едет в Палермо.

— А еще лучше на Капри.

— Мне бы хотелось, чтобы вы побывали в Абруццах и погостилиу моих родных в Капракотта, — сказал священник.

— Очень ему нужно ехать в Абруццы. Там снегу больше, чемздесь. Что ему, на крестьян любоваться? Пусть едет в центры культуры ицивилизации.

— Туда, где есть красивые девушки. Я дам вам адреса вНеаполе. Очаровательные молодые девушки — и все при мамашах. Ха-ха-ха!

Капитан раскрыл кулак, подняв большой палец и растопыривостальные, как делают, когда показывают китайские тени. На стене была тень отего руки. Он снова заговорил на ломаном языке:

— Вы уехать вот такой, — он указал на большой палец, — авернуться вот такой, — он дотронулся до мизинца. Все засмеялись.

— Смотрите, — сказал капитан. Он снова растопырил пальцы.Снова пламя свечи отбросило на стену их тень. Он начал с большого и назвал попорядку все пять пальцев: sotto-tenente(большой), tenente (указательный),capitano (средний), maggiore (безымянный) и tenente-colonello (мизинец). — Выуезжаете sotto-tenente! Вы возвращаетесь tenente-colonello! [sotto-tenente —младший лейтенант (итал.); tenente — лейтенант (итал.); capitano — капитан(итал.); maggiore — майор (итал.); tenente-colonello — подполковник (итал.)]

Кругом все смеялись. Китайские тени капитана имели большойуспех. Он посмотрел на священника и закричал:

— Священник каждую ночь сам по себе! — все засмеялись.

— Поезжайте в отпуск сейчас же, — сказал майор.

— Жаль, я не могу поехать с вами вместе, все вам показать, —сказал лейтенант.

— Когда будете возвращаться, привезите граммофон.

— Привезите хороших оперных пластинок.

— Привезите Карузо.

— Карузо не привозите. Он воет.

— Попробуйте вы так повыть!

— Он воет. Говорю вам, он воет.

— Мне бы хотелось, чтоб вы побывали в Абруццах, — сказалсвященник. Все остальные шумели. — Там хорошая охота. Народ у нас славный, изима хоть холодная, но ясная и сухая. Вы могли бы пожить у моих родных. Мойотец страстный охотник.

— Ну, пошли, — сказал капитан. — Мы идти в бордель, а тозакроют.

— Спокойной ночи, — сказал я священнику.

— Спокойной ночи, — сказал он.