Все тайны Алисы - Светлана Полякова

Алиса встала и отправилась на кухню.

Ее кошка Марго, доселе мирно дремавшая в кресле, расценила Алисин поход в сторону кухни неправильно и тут же начала путаться под ногами, всячески намекая, что ей пора пообедать.

— И откуда только у тебя столько энергии? — посетовала Алиса, накладывая в миску рыбу и наблюдая, с каким ажиотажем Марго встречает это радостное событие.

Марго накинулась на рыбу, Алиса занялась кофе. Вспомнила, правда, что кофе она уже пила, а мыслей как не бывало. Алиса приуныла. Что ж, никто не нарушит ее одиночество? Может, отправиться куда-нибудь? Посмотрела в окно. Дождь… Нет! Сначала — дело. Остальное — потом.

Включив кофеварку, Алиса вернулась к компьютеру и к разнузданному сэру Роберту. К тому моменту сэр Роберт окончательно дозрел и вознамерился сотворить с несравненной Элайзой нечто непристойное:

«— У тебя такое нежное тело. — Роберт разлил вино по бокалам».

О, совсем не плохо! Похоже, появилось вдохновение. И несмотря на то что вдохновение стоило строго по тарифу триста пятьдесят рублей, Алиса счастливо улыбнулась.

Глотнув вина, сэр Роберт с похотливой улыбкой принялся мучить бедняжку Элайзу. Сексуальная атака явно затягивалась. Сэр Роберт отказывался подчиниться Алисиной воле, твердо решив понравиться Паршивцеву.

Алиса застонала.

— Яду мне, яду… — пробормотала она тоскливо. — Ведь все равно завтра не жить…

Знала бы она, что ей уготовано судьбой, точно бы выпила яду! Но в тот миг ей казалось, что самое страшное с ней происходит именно сейчас.

Образ свирепого Паршивцева подстегивал воображение, пальцы ее проворно забегали по клавиатуре — прочь, стыдливость, прочь!

О Паршивцев, страшный и ужасный! С очами Зевса-громовержца, неуместными на благодушном, круглом личике, обрамленном косматой бородой и жидкими кудрями! Алиса чувствовала себя рядом с ним маленькой и беззащитной, хотя не далее как вчера утром была выше на целых две головы. У страха, как говорится, глаза велики, — что же говорить об ужасе?!

— Все, Павлищева, — пробормотала Алиса себе под нос, молотя по клавишам. — Пока не напишешь пятьдесят строк самого разнузданного, самого похотливого текста, рассчитывать тебе не на что. Пощады не жди.

С кухни доносилось бульканье кофеварки. Алиса налила кофе, устроилась на кухне в стареньком кресле, пододвинула к себе телефон и решительно набрала Елизаветин номер.

В трубке раздавались длинные гудки, телефон занудствовал, пытаясь убедить Алису в том, что Елизаветы нет дома. Но чутье подсказывало обратное: вряд ли ее подруга в такую дождливую погоду отправится по делам. Скорее пошлет их куда подальше. Елизавета — большая любительница откладывать дела в долгий ящик. Она даже к Паршивцеву не являться находит убедительные доводы. То нога подвернется очень кстати, то голова закружится, а то и вовсе одолеют человеконенавистнические настроения, которые негоже выплескивать на любимого начальника… Паршивцев терпит все ее выкрутасы стоически, поскольку в своем деле у Елизаветы равных нет. Так что, попивая кофе маленькими глоточками, Алиса терпеливо ждала, когда подруга все-таки соблаговолит обратить внимание на телефонные гудки. И терпение ее было вознаграждено.

— Алло, — недовольно буркнула Елизавета.

— Привет.

— Алиска, солнышко! — обрадованно завопила Елизавета. — Как мило с твоей стороны, что ты позвонила! Я как раз намеревалась рвануть к тебе, чертова проблема одолела, а в голове — ни одной путной мысли!

Ну, слава богу… Не только у Алисы проблемы с головой…

— Что случилось?

— Не знаю, куда мне спрятать труп, — деловито сообщила подруга.

— В подвал, — также деловито посоветовала Алиса.

— Банально… Придумай что-нибудь еще, а?

— Спрячь в кухонный шкаф.

Алиса посмотрела на свой «пенал». Глупость какая-то. Разве ж поместится нормальный труп в кухонном шкафу? Там и места-то нет… Сплошные кастрюльки и банки…

— Бред, — отмела и это предложение Елизавета. — Как и у меня. Говорила я тебе, Павлищева, что мы в конце концов начнем расплачиваться за собственную меркантильность! Вот он — час расплаты, не заставил себя долго ждать. Станем глупыми и пошлыми. Ты, кстати, никуда не собираешься?

— Нет. Не рискну показаться в таком виде на улице…

— Я сейчас приеду, — обрадовала ее Елизавета. — Может быть, вдвоем мы что-нибудь придумаем?

— Ну, Павлищева, добилась своего, — сказала Алиса своему отражению.

Отражение скорчило кислую мину. «Теперь-то уж ты застрахована от работы — Елизавета постарается отвлечь тебя до глубокой ночи. Мало тебе было своей несравненной Элайзы, теперь будешь решать Елизаветины проблемы с трупом».

— Ну и прекрасно, — сказала Алиса и показала отражению язык. — Лучше уж чужие проблемы, чем мои. А от одиночества, между прочим, люди с ума сходят.

Отражение взглянуло на Алису с укоризной. На его месте она бы помалкивала в тряпочку. Такую зануду, как Алисино отражение, днем с огнем не сыщешь. Одно расстройство от него, нет чтобы хоть разок утешить. Каждое утро Алиса подходила к зеркалу с надеждой увидеть в нем роскошную блондинку с сияющими изумрудными глазами, и каждый раз отражение подсовывало ей черт знает что. Не то чтобы все было так уж плохо — справедливости ради придется признать, что бывают физиономии и похуже, по Алисины желания по поводу собственной внешности ни родители, ни небеса явно не учли. Вот нос… Алиса бы выбрала ровный, умеренной длины, а не такой короткий и вздернутый, как у нее. И никаких веснушек! Губы вроде бы ничего, вполне сносные, но и не зовущие к поцелуям, как ей хотелось бы… С этим тем не менее можно смириться. Не зовут так не зовут…

Но волосы!

Алиса предпочитала это безобразие закручивать в узел на затылке, чтобы не привлекать к нему излишнего внимания. Благодарить за огненный цвет шевелюры она могла только одного человека на свете — своего бедного дедулю, поскольку у ее родителей по странной и причудливой прихоти Фортуны с волосами все обстояло нормально. Они были брюнетами. Их никто никогда не обзывал «морковками», «рыжими ведьмами», не обвинял в том, что они убили дедушку садовым инвентарем!

Будь Алиса истинной дамой, как жена ее брата, увлеклась бы косметикой, и тогда все ее «изъяны» были бы надежно закамуфлированы. Но вот беда — Алиса никак не могла понять, как Верочке удается каждое утро наносить на себя всю эту пакость. Такого терпения у Алисы отродясь не было, она ограничивалась легкими штрихами, не слишком обременявшими ее внешность.

От самосозерцания Алису оторвал какой-то странный звук. Она прислушалась. Звук повторился. Он доносился из комнаты дедули.

Алиса обвела глазами кухню. Марго здесь, посапывает, сытая и довольная. Фаринелли рядом с ней… Алиса поежилась. Считалось, что ее дом находится в черте города, но на самом деле до ближайшего жилья нужно было идти и идти. Когда-то, еще до революции, на этом месте был дачный поселок, не роскошный, но вполне респектабельный, здесь любили проводить летние месяцы врачи, адвокаты и прочая интеллигентная публика. С тех пор много воды утекло, большинство домов кануло в Лету, а этот остался. Старый нелепый дом с мезонином. С одной стороны — лес, с другой — луг, а за ним — река. От трамвайной остановки минут пятнадцать пешего ходу, не так уж и много, но в дождь… Бедная Елизавета!