Цвет греха: Алый - Александра Салиева

Вопрос жизни, – добавляю торопливо, пока он не пустился во встречные вопросы.

На секунду кажется, будто бы никакого времени у него не найдётся. Всё-таки график у Имаи-сана всегда плотный.

Но нет.

И в этот раз нет.

– Хм… – задумчиво откликается он. – Если дело срочное, приезжай, дочка. Давно не виделись. Не знал, что ты вернулась домой. Большая, наверное, выросла.

По голосу чувствую – улыбается.

И я тоже невольно улыбаюсь ему в ответ.

– Скоро буду!

И да, разворачиваюсь прочь от больницы…

Глава 2

Эва

После утреннего происшествия, спустя пару часов блуждания по центральному бульвару, начинаю потихоньку сходить с ума.

Не слишком ли долго я металась с тем, чтобы определиться? Если незнакомцу уже не помочь? Он ведь так и не очнулся. Если я слишком поздно его привезла? Может быть стоило поехать сразу, а не тратить время на поездку до больницы, в которую мужчина так и не попал? А если всё-таки медицинский центр с цивилизованным отделением реанимации и целым штатом специалистов, это куда лучший вариант для сохранения его жизни, нежели довольно скромный кабинет врачевателя-мигранта? Если у Имаи-сана банально недостаточно всего необходимого, чтобы ему помочь?

Ох уж эти “если”…

Тысячи “если” в моей голове кружат, подобно пчелиному рою, одно за другим отбирая остатки уверенности в содеянном. Перед глазами то и дело пестрят модные витрины, но ничего другого в голову не вмещается. По моему приезду, хирург банально выгоняет меня, забрав пациента, разрешив вернуться только после того, как он сообщит об этом, вот и блуждаю среди магазинчиков, то и дело кусая губы, словно последняя неврастеничка.

Даже звук входящего не сразу различаю…

– Ты уже два часа, как в городе, но до сих пор мне не позвонила! – доносится обвинительным тоном, стоит принять вызов. – И вот кто ты после этого, а?!

Нина – моя подруга детства. Одна из тех, кто искренне и по-настоящему ждёт моего возвращения домой. Прежде мы вообще были не разлей вода, почти каждый день проводили вместе, но после того, как я переехала из-за учёбы, наше общение стало куда более редким.

– Хотела сделать тебе сюрприз. Но не получилось, – не скрываю очевидного с усталым вздохом, останавливаясь напротив банкомата. – В аварию попала, – оправдываюсь, как могу.

Про всё сопутствующее умалчиваю. Временно.

– Что-то серьёзное? – тут же беспокоится Нина.

– Да нет, просто небольшая задержка, ничего страшного. Я тебе потом всё подробно расскажу, как доберусь до тебя, ладно? Мне телефон нужен, позже поговорим, хорошо? – произношу, и только потом вспоминаю кое-что ещё, что прежде упускаю: – А откуда ты узнала, что я уже почти дома? – озадачиваюсь вслух.

– Мария сказала, – хмыкает Нина. – Откуда я ещё могу узнать? Её твой папа предупредил. Она тебя ждёт и пирог тебе приготовила. Только не говори ей, что я тебе рассказала, это типа сюрприз! – усмехается девушка. – Ладно, как уладишь свою проблему с аварией, я тебя жду! Но учти, моё терпение не безгранично! – хихикает и сама же первая отключается.

Согласно киваю, как если бы она всё ещё меня слушала и видела, уже после сосредотачиваюсь на банкомате и снятии наличных с виртуальной карты. Забираю довольно много. Часть пойдёт на оплату услуг Имаи-сана, а на остальные куплю подарки для домашних. Надо же как-то оправдать перед отцом свои сегодняшние расходы, на случай, если заинтересуется. Вряд ли стоит рассказывать ему о том, как я потратилась на лечение незнакомца, потому что вдруг стало его жаль и захотелось помочь. Не дай бог родитель так проникнется, что потом тоже помочь захочет. Лично мне. С посещением психиатра. А вот если я куплю, скажем, какую-нибудь сумку, стоимостью в среднестатистическую однушку, в его понимании это уже не будет выглядеть странно.

Ну, да ладно…

К тому времени, как хирург заканчивает свою работу с привезённым мной пациентом, я успеваю накупить несколько пакетов всякой всячины, обойдя десятки магазинчиков, выстроенных в параллель вдоль бульвара. Оставшуюся часть налички я вручаю Имаи-сану, когда возвращаюсь, как условлено.

– А здесь не многовато? – хмурится Имаи-сан, взвешивая незатейливый белый конверт.

Да, не пересчитывает, именно взвешивает в ладони, слегка подбросив, предварительно посмотрев символику номинала.

Кто ж этих великих специалистов и их привычки поймёт.

– Возможно, я попрошу вас ещё об одной услуге, – улыбаюсь виновато. – Можно, это останется между нами? Пожалуйста.

Имаи-сан хмуриться перестаёт. На его губах расплывается понимающе-снисходительная насмешка.

– Вся информация о моих пациентах всегда остаётся конфиденциальной и за пределы этих стен не выходит, ты можешь не беспокоиться на этот счёт, – успокаивает. – Доплачивать за это не обязательно, – добавляет, растеряв всё своё веселье.

Сурово как-то даже. Видимо, решает, что я в нём сомневаюсь.

Обижать его я ни в коем случае не собираюсь!

Вот и перевожу тему:

– Как он? Всё в порядке ведь, правда же?

– Да что ему будет? – округляет глаза в очередном снисхождении Имаи-сан. – Здоровущий, как бык. Да и пуля прошла навылет, даже копаться в нём особо не пришлось – так, подлатал немного. Разве что башкой где-то сильно ударился. Скоро в себя придёт. Не переживай, ничего страшного с твоим мужиком не случится, – типа успокаивает, а вот я наоборот, начинаю нервничать. – Жить будет. Ну, пока твой отец о нём не знает. Ты ведь поэтому меня о молчании попросила?

– Это не мой, – мямлю смущённо, – мужик.

Он мне явно не верит. Слишком много скептицизма читается в его глазах и кривой ухмылке.

– Но да, я именно поэтому попросила! – добавляю поспешно.

Не потому, что мужик – мой, а чтоб отец не знал. Хотя эти подробности хирурга совсем не интересуют. Отмахивается от меня, как от надоедливой мухи, разворачивается и шагает прочь вдоль коридора, в сторону своего кабинета.

– Если хочешь, можешь к нему зайти, там побыть, – бросает через плечо, на ходу, вовсе не думая провожать меня.

И зачем мне туда идти?

Если только чтоб рассказать, где он и что с ним, когда очнётся, раз уж к центральному вокзалу я его не отвезла, как попросил. Всё-таки лучше я сама всё объясню, чем он хирурга допрашивать станет. Мало ли чего он расскажет. В том числе, обо мне.

Да, только поэтому и пойду!

Вовсе мне не интересно, как он там…

Живой и ладно.

Не будет на моей совести лишения чужой жизни.

Незнакомец, между тем, действительно спит. На хирургическом столе, прикрытый белой простынкой по пояс. Неподалёку от него суетится медицинская сестра, которая занята послеоперационной уборкой. Я вежливо здороваюсь с ней. Останавливаюсь в дверях. Чтоб не мешать. Последнее из оставшегося – инструменты, которые она упаковывает в специальный металлический