Темный баффер. Клановые войны - Иван Владимирович Лагунин

подтвердило обвинение. А Комиссия По Взаимодействию с Акари, во главе с уважаемыми Герцаклем Сугсом и Сионитоном Наруккой, проведя выездное заседание, определило наказание акари Тому с Земли, в соответствие с Главой Шестнадцать дробь два, Соглашения об Ассоциированном Взаимодействии…

Твою мать, выглядело все это действо совершеннейшим сюром.

Пока говорливый Мастер продолжал начитывать казенные обороты, я обернулся, намереваясь просто свалить из этого странного места, но даже как-то и не удивился, не обнаружив за спиной знакомой арки.

—… Учитывая суровость проступка, Третий Комиссар Комиссии Арон Ушакка, в соответствии с Приложением «С» статьи 22 Соглашения об Ассоциированном Взаимодействии приговаривает Акари Тома с Земли к отсекновению верхней конечности на выбор по локоть…

Чаво⁈

Я не поверил своим ушам!

—…Отсутствие конечности будет сохранено в метрике акари на срок в двадцать лет.

Да они, бл*дь, офонарели!

Если до сего момента происходящее мне казалось дурной шуткой, то тут я разозлился конкретно. Мастера для меня давным-давно уже не были теми могущественными таинственными существами, коими я их представлял, живя на Земле. На деле это оказались алчные продажные твари, мораль которых находилась где-то на уровне старой шлюхи. Но чего у них не отнять, так это силы. Каким-то макаром ублюдки смогли затесаться в подручные богам, а то и самим Творителям, получив замен такую власть, которая и не снилась самым могущественным акари Онлайна!

Но я не был бы собой, если бы не попробовал проверить на прочность сооруженную ими клетку, в которой, лишенный магии, оказался абсолютно беззащитен пред ее имеющими.

Зарычав, я напряг всю мощь своего естества, чтобы дотянуться до энергетических потоков. Да здесь, твою мать, будто бы вообще не было магии! Даже на Земле, слабенькая и куцая, но она была!

Мастера, похоже, заметили мои потуги. Говоривший вдруг на мгновение заткнулся и с изрядной долей злорадства широко улыбнулся кошачьей мордой, а потом скороговоркой закончил:

— Альтернативным наказанием является заточение на срок в два года в Геоманте.

— Геоманте?

— Ты сейчас как раз находишься в нем, — сказал другой мастер. Он был так похож на первого, что сними с них доспехи, я бы их ни за что не различил, где один, где другой… разве что по росту?

Е-мое, о чемдумаю⁈

Ярость от безвыходного положения на миг скрутила меня в тугой комок. Я давно отвык от «безвыходных положений» и теперь просто не мог поверить, что нет никаких вариантов отпетлять от этой возникшей из прошлого дурной истории!

Стоп, Том! Успокойся! Как там говорил Карлсон? Спокойствие, только спокойствие. Паника сгубила больше людей, чем самые страшные войны.

Я выдохнул и постарался взять свое лицо под контроль. Кошакам незачем видеть, насколько сильно я ошарашен.

— Здесь можно жить?

— Вполне, — пожал плечами тот, что зачитывал мне приговор. — Здесь нет диких животных, есть акари и есть даже Обелиск Возрождения.

Обелиск Возрождения! Ха! Значит, это место все-таки находится в Дар-Огаре и имеет магию!

— Итак, что ты выбираешь?

А что тут выбирать? Двадцать лет без руки или два года в тюряге?

— Я выбираю Геомант, — ответил я после небольшой паузы.

Что? Мне показалось или после моего ответа кошаки заухмылялись в усы? Все-таки их мимика была далека от человечьей.

— Выбор сделан! — торжественно хором объявили они и… исчезли.

Вот ублюдки! Нет, ну какие же ублюдки! Клянусь, в этот момент я готов был вырезать расу Мастеров под корень!

Низвержение было очень болезненным. Вот только я могущественный акари, что в недавнем прошлом водил шашни с богами, а вот бесправный заключенный, заточенный у черта на куличках.

Кстати о куличках…

Все еще бормоча под нос проклятия, я вновь огляделся.

Больше всего, если бы не низкий потолок, это походило бы на заброшенный заводской цех. Хитрая конструкция стен и потолка, как оказалось, скрывала узкие горизонтальные окна. Они находились в верхней части стены в незаметных издалека нишах под самым потолком. Приблизившись к такому, я глубоко вдохнул свежий воздух и тут же едва не закашлялся. Горло продрало какими-то едкими химикатами.

Бл*дь!

Что ж. Надо выбираться. И конкретно из этого здания и вообще… Наличие Обелиска Возрождения обнадеживало. Возможно, получится отсюда сбежать значительно ранее отведенных двух лет.

По мере приближения, дымка в дальнем конце помещения рассеялась, зато позади меня сгустилась. Воздух здесь был далек от стандартов чистоты и был очень сух, першение в горле все усиливалось.

А вот и выход. Узкий проем, будто бы совсем не приспособленный для прохода кого-то людских габаритов. Карлики здесь жили, что ли?

Ох ты ж…

Если я рассчитывал, что снаружи воздух окажется чище, то сильно ошибался. Запах химии стал еще сильнее. Но не запах меня волновал в тот момент, когда я ступил за порог здания.

Город. Высокие небоскребы непривычного вида, потрескавшееся дорожное полотно, разбитые ржавые остовы больших машин… скорее даже автобусов… Город скалился темными провалами выбитых окон и просто таки кричал о запустении… и смерти.

Рассеянный свет, с трудом пробивающийся сквозь тяжелые свинцовые тучи, мазал все в серые цвета. Было физически больно смотреть на небо, будто свет имел какой-то нестандартный для людских глаз болезненный спектр.

Геомант…

Куда же я попал?

Я поежился и тут же замер. Рядом кто-то был. Острое чувство чужого взгляда мазнуло по разуму, заставляя достать из Инвентаря меч…

Черт подери! Если бы он только у меня был! Но Инвентаря на привычном месте не было!

И тут же, повинуясь спинно-мозговым рефлексам, я нырнул в сторону, волосками на руках чувствуя, как рядом проносится чье-то тело. Мертвенную тишину вспорол тонкий крик. Перекувыркнувшись через голову и больно ударившись локтем об отколотый кусок штукатурки, я вскочил и не придумал ничего лучше, как схватить этот самый кусок. Сука, еще недавно я имел при себе целую коллекцию мечей и магических жезлов!

И сделал это я весьма вовремя. Что-то темное и вонючее вновь меня атаковало. Я сделал шаг в сторону и, практически не глядя, со всей дури опустил на ублюдка зажатый в руке камень. Нападавший взвизгнул, а во мне вдруг разжегся настоящий костер ярости, подобный тому, что когда-то накрыл разум в бою с Мерзалом! Кровавая пелена застила мозг, на некоторое время просто выключив инстинкт самосохранения. Я сам ринулся в атаку!

Короткий разбег из двух шагов и я врезался во вновь развернувшегося ко мне противника. Мы кубарем покатились по засыпанной отвалившейся от здания штукатуркой мостовой. Уткнувшись в мерзко пахнущую шкуру и ничего не видя, я принялся молотить по нему рассыпающимся в руке камнем. Гад оказался довольно силен, но я был сильнее! Противник попытался наложить свои лапы на мою шею, чтоб задушить, но я цапнул его за одну из конечностей, не переставая в это время в слепую наносить удары куда-то выше по туловищу.

Еще несколько ударов и он понял, что из охотника превратился в жертву. Внезапно захватившая меня кровожадность удесятерила силы, а он же, поддавшись паники, наоборот их лишился.

Бам-бам-бам…

И ублюдок обмяк.

Твою же мать…

Тяжело дыша, я встал на четвереньки, все еще содрогаясь от кипящей в крови ярости. Адреналин бил по вискам, а грудь сперло, словно от какого-то дебаффа. Но мало-помалу я пришел в себя.

И только тут смог рассмотреть, что же за хрен так негостеприимно встретил меня в этом сраном мире.

Как это ни удивительно, но это был человек… или, вероятно, он был когда-то человеком. Высокий, но худой, выглядевший так, словно недавно перенес какую-то тяжелую болезнь. Поросшая густым волосом кожа была очень бледна. Сквозь нее отлично были видны разбегающиеся по телу вены. К толстой туше были словно бы приделаны довольно тонкие ноги и руки, а вот понять, как выглядело лицо было трудно — я размолотил его до полной неузнаваемости. Из мешанины мяса и костей нелепо торчала куцая бороденка. Ублюдок был совершенно лыс и вообще выглядел не опасно, а скорее… жалко…

Труп, кстати, и не думал гореть очищающим огнем. А это значит, что кто бы это ни был, он не возродился у Обелиска. Получается, я укокошил его навсегда…

Черт подери!

Помотав головой, я прогнал жалостливые мысли прочь. Этот гондон только что едва не отправил меня на перерождение!

Со злостью пнув ублюдка, я вытер руки о его набедренную повязку (это была вся его одежда) и огляделся.

Мертвый город по-прежнему был пуст и тих.

Что-то мне совсем это перестало нравиться.

ГЛАВА