Пингвин Тамино - Кристиан Берг

— Потому что поблизости нет ни одной макрелины. За ними еще надо гоняться, а ты уже тут. Я буду есть тебя и представлять себе, что это макрель!

Тамино задумался. Скрестив крылья за спиной, он начал расхаживать по льдине взад-вперед. Харальд с некоторым изумлением наблюдал за его странным поведением.

Через какое-то время Тамино резко остановился и внимательно посмотрел на морского слона, который уже изрядно устал вертеть головой туда-сюда.

— Нда… — протянул Тамино.

Харальд ничего не понимал и только смотрел на маленького пингвина во все глаза.

— Что значит «нда»? — переспросил морской слон.

— Нда… — повторил Тамино и снова принялся ходить перед носом морского слона.

— Что ты все ндакаешь? — возмутился тот наконец. — Я собираюсь тебя съесть, а ты тут мельтешишь перед глазами и только ндакаешь.

Тамино остановился и покачался немного на лапах, так, как это обычно делала его учительница, госпожа Тюлень, когда хотела, чтобы ученики успокоились и внимательно ее слушали.

— Неужели у такого большого морского слона нет ни одного друга? — спросил он с расстановкой, подражая госпоже Тюлень.

— А тебе что за дело, есть у меня друзья или нет? — сердито пробасил морской слон. Ему уже изрядно надоела вся эта болтовня.

— Да нет, просто я удивляюсь… Тут, прямо под нами, плавает целый косяк макрели, а вам до сих пор об этом никто не сказал…

— Целый косяк макрели? — недоверчиво переспросил Харальд. — Прямо под нами?

— Ну да! Я думаю, там штук пятьсот будет… Пятьсот двадцать три, — добавил пингвин для пущей достоверности.

Харальд расплылся в счастливой улыбке.

— Плавают у вас под самым носом, — продолжал Тамино, — а вы тут сидите и ничего не знаете! Вон они, голубчики! Да здесь и не глубоко совсем, метров пять-семь, не больше!

Харальд снова помрачнел.

— Метров пять-семь, скажешь тоже! — пробубнил он обиженным голосом. — На такой глубине мне их не достать. При моих габаритах это нереально. Нырну, а потом не вынырну.

— Нда… Я-то мог бы легко нырнуть… Нам, пингвинам, такая глубина тьфу! Плевое дело… Хотите, господин Харальд, я попробую достать вам макрелей?

Тамино очень надеялся, что морской слон не заметит подвоха и клюнет на его предложение. Так оно и вышло.

— Давай! Ныряй скорее! А то уйдут! Вперед! — От нетерпения Харальд даже пританцовывал на месте. — Давненько я не лакомился макрелькой!

Тамино не надо было долго уговаривать. Бултых! — раздался всплеск, и Тамино исчез под водой.

Когда Харальд понял, что пингвин его обманул, он страшно разозлился и в ярости заревел. Он ревел так громко и так долго, что его было слышно, наверное, даже на Огненной Земле. Но Тамино это уже больше не беспокоило. Он плыл себе дальше. У него были дела поважнее, чем слушать рев разъяренного морского слона: ему нужно было найти любовь и освободить принцессу Нануму.

Удрав благополучно от морского слона, Тамино взял курс на Америку. Он плыл все время прямо и прямо. Хотя когда вокруг тебя одна сплошная вода, трудно понять, прямо ты плывешь или криво. Во всяком случае ему казалось, что он плывет прямо.

Тамино был, конечно, отличным пловцом, но и отличные пловцы рано или поздно устают. Вот почему, когда Тамино увидел вдалеке маленькую льдину, он очень обрадовался. Льдинка подвернулась как нельзя кстати. Последние мили он тянул уже из последних сил. С трудом вскарабкался Тамино на льдину и плюхнулся на живот. Отдышавшись, он встал, чтобы обозреть окрестности и решить, что делать дальше. Окрестности, надо сказать, не очень-то радовали. Огромные волны вздымались слева и справа — того и гляди перекувырнут его ледяной плот. Тамино расставил лапы и постарался направить льдину против волн. Через секунду его вынесло на самый гребень высокой волны, с которой он ловко сумел перескочить на другую. Такой способ передвижения ему очень понравился. Главное было удерживать равновесие, чтобы не свалиться в воду. Скоро уже Тамино несся по океану как заправский серфингист. Только он этого не знал и не очень-то думал о том, как называется этот вид спорта. Да и думать ему, честно говоря, было некогда. Тамино с таким азартом рулил на своей ледяной доске, что не заметил, как она постепенно стала уменьшаться в размере. Чем дальше Тамино удалялся от Южного полюса, тем теплее становилось вокруг. Его льдина начала подтаивать и в какой-то момент просто рассыпалась на мелкие кусочки, а Тамино обнаружил себя барахтающимся в какой-то шуршащей каше из ледяной крошки. Какое-то время ледышки еще держались на поверхности, но потом растаяли, исчезнув без следа.

«И куда это я попал?» — подумал пингвин. На этот вопрос ему никто ответить не мог. Тем более что ответить на него вообще было трудно. Дело в том, что льдинокрушение произошло в том месте, где сливаются Тихий и Атлантический океаны. Так что определить, в какие воды угодил пингвин, было просто невозможно. Известно только, что сливаются они у мыса Горн. Вот этот самый мыс и приметил Тамино, уже изрядно уставший от морских ванн. Тамино поплыл по направлению к берегу и вскоре выбрался на сушу.

— День добрый, молодой человек! — услышал он, не успев как следует отряхнуться.

Тамино огляделся. Симпатичная чайка кружила над самой его головой.

— Первый раз в кругосветке? — полюбопытствовала чайка, приземляясь рядом с пингвином.

— Первый, — подтвердил Тамино, обрадовавшийся приятному знакомству. — А тут у вас, в Кругосветке, очень даже миленько, — решил он поддержать беседу.

— Что значит «у вас»? — удивилась чайка. — Кругосветка, судя по всему, у тебя, а у нас тут — мыс Горн, — гордо сказала чайка и приосанилась.

Тамино ничего не понял из ее объяснения. Разговор явно не клеился.

— Прошу прощения, что, вы сказали, у меня?.. — решил все-таки разобраться пингвин.

— Я спросила, первый ли раз ты совершаешь кругосветное путешествие, и ничего больше… — назидательно изрекла чайка. — А еще я сказала, что место, куда ты причалил, называется мыс Горн.

— Ах вот оно что! Теперь все ясно… Мыс Горн… — Тамино что-то такое слышал на уроках географии об этой земле — сюда стремятся все, кто отправляется вокруг света. Но он-то не собирался гулять вокруг света. У него были совсем другие планы, о чем он и поспешил сообщить любезной чайке. — Я, знаете ли, тут проездом… То есть проплывом… Ищу любовь…