Украденные звёзды - Риган Ур

пробормотала она, нервно переминаясь с ноги на ногу.

— Мне стоит кого-то побить? — он приподнял одну бровь.

Он был высоким, мускулистым и ему не составило бы труда разобраться одной рукой практически с любым, но для неё он навсегда остался худощавым мальчиком, который улыбнулся ей через весь класс в первый день школы.

С тех пор всё очень сильно изменилось. Даже он уже был другим. Они все изменились. Никому их них не удалось остаться целыми и невредимыми.

Она покачала головой. Готовность защитить была у него в крови, и это заставило её улыбнуться.

— Бывшая комната Карсена убрана. Ты можешь переночевать там.

Он проводил её до комнаты, которая находилась через две двери по коридору, и где она провела бесчисленное количество ночей.

Карсен. Его старший брат. Это имя зазвучало внутри неё, перенеся её в прошлое, которое хранило множество воспоминаний — хороших, плохих и надрывных. И этого было достаточно для того, чтобы у неё перехватило дыхание, а её сердце заболело с новой силой.

— Спасибо, — пробормотала она, заходя за ним в комнату.

Когда она оказалась внутри, у неё закружилась голова от того, каким знакомым было это место.

— Тебе надо немного поспать. Если тебе что-то нужно, дай мне знать.

Она кивнула, повернувшись к нему и попытавшись скрыть свою взволнованность.

Он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Она села на кровать, бросив свои ключи и сумочку на прикроватный столик, и ощутила все те старые чувства, которые неожиданно воскресли.

Если бы это был кто-то другой, они бы не остановились, пока она не рассказала бы им, что случилось, но с Майлзом их связывала безусловная дружба, которая каким-то образом сохранилась, в то время как всё остальное было погребено в забвении.

Стены комнаты были всё того же светло-серого цвета, в который они с Карсеном однажды их выкрасили. Это было спонтанное решение, такое же, как и сам Карсен. Она всё ещё ощущала запах краски и вспомнила, что, когда ей стало совсем скучно красить, она села в угол и начала рисовать разнообразные фигурки вроде сердечек и бабочек.

Она поднялась и немного отодвинула кровать, после чего забралась на неё и посмотрела на стену рядом с ней. Оно всё ещё было здесь: сердце, которое она нарисовала. Карсен отказался его закрашивать. Он сказал, что оно напоминает ему о том, как сильно он её любит. Её переполнили такие сильные эмоции, что её глаза наполнились слезами, когда она вспомнила о том, что потеряла.

Она запомнила тот вечер субботы: они были беззаботны, счастливы и влюблены. Не в силах больше выносить это, она придвинула кровать обратно к стене, чтобы скрыть этой маленькое сердечко из вида. Оно было тем воспоминанием, которое оставляло пустоту у неё в груди.

Чувствуя себя уставшей, она легла на кровать и перевернулась на бок. Ей надо было немного отдохнуть, но воспоминания, которые она так долго подавляла, начали прокручиваться у неё в голове, из-за чего она смогла поспать беспокойным сном не более пары часов.

После того, как ей удалось немного поспать, её телефон начал звонить, снова и снова. Она перекатилась на живот, чтобы найти его, но, увидев, номер звонящего, она оттолкнула телефон подальше и села, убрав волосы с лица. Это был Чарли.

Он проснулся и обнаружил, что её нет. Единственное, что она ему оставила — это кольцо на столе. Он заслуживал объяснения, но она пока не была готова поговорить с ним. Она потёрла руками лицо, в то время как звонок телефона продолжал эхом разноситься по комнате.

Когда он замолчал, она потёрла виски, попытавшись отбросить усталость, от которой ныли все её кости, и сосредоточиться. Она посмотрела на часы — было восемь утра.

Когда телефон начал звонить снова, она уронила его на кровать и отодвинулась к стене, чтобы попытаться быть от него как можно дальше. Звонок пытался пробить её уязвимость, и она отчаянно сопротивлялась тому, чтобы не взять трубку. Через какое-то мгновение после того, как она поставила его на тихий режим, он начал вибрировать.

Он, вероятно, волновался, и это заставляло её чувствовать себя ещё хуже, чем раньше, из-за того, что она заставила его пройти через это.

Кто-то постучал в дверь, и она натянула одеяло к самой груди.

— Ты одета? — спросил Майлз через дверь.

— Ага, — поспешно ответила она.

Дверь распахнулась. Он кинул зубную щётку на кровать, она взяла её.

— Спасибо.

— В ванной есть чистая одежда и полотенце.

Он остался стоять в дверях.

Сраженная его заботой, она подавила желание ответить ему, и просто кивнула.

— Мне не нравится, когда ты так выглядишь, — сказал он, в то время как она силилась не отвести от него глаза. — Если тебе надо выговориться, я готов.

Её глаза начали наполняться слезами, и она снова кивнула. Телефон начал вибрировать рядом с ней, но она даже не пошевелилась, чтобы ответить на звонок.

— И ты можешь оставаться здесь, сколько угодно. Я не буду задавать вопросов.

Почему он был к ней так добр, когда она этого совсем не заслуживала?

— Прости, Майлз.

Она чувствовала вину за всё то, что случилось и за то, о чём он не знал. Было столько всего, из-за чего она чувствовала себя виноватой.

— Ты мне как член семьи, Джесс. То же самое я сделал бы и для Карсена.

Его слова напомнили ей о том, как долго были переплетены их жизни. Но если бы он знал, как она их подвела, он бы этого не сказал. Но сейчас она была не готова разбираться с этим; и она не была уверена в том, что когда-нибудь будет готова.

— Спасибо, Майлз.

Было так легко снова вернуться к той близости, которая когда-то была между ними.

ГЛАВА 2

По пути в ванную Джессика остановилась, чтобы разглядеть несколько фотографий, висевших на стене в коридоре. Три широко улыбающихся брата смотрели на неё, и, видя то счастье, которое излучали их улыбки, она была готова расплакаться: Карсен, Майлз и Дилан.

За несколько лет она стала частью их жизни, и сейчас она тосковала по тому времени, когда всё было проще, и она не знала, какой суровой была настоящая жизнь. Протянув руку и коснувшись фотографии, она словно смогла вернуться назад и снова быть вместе с ними; но как бы сильно она этого не хотела, это было невозможно. Это время было безвозвратно потеряно.

Её сердце заныло от воспоминаний о том, какими были Карсен, Дилан и даже Майлз до того, как всё навсегда изменилось.