Любовь во спасение - Барбара Картленд

— Потому что моя бабушка снова вышла замуж после того, как овдовела, — объяснила Леони. — Она была очень красива. О ней до сих пор рассказывают всевозможные истории. Думаю, в юности она считалась необузданной и взбалмошной. Отец выдал ее замуж за степенного, пожилого джентльмена, надеясь поумерить живость дочери, но вскоре после свадьбы бабушкин супруг скончался. Моя мать была единственным ребенком от того брака, но она ведь умерла вскоре после моего рождения, а папа рассорился со всеми ее родственниками. Вот почему бабушка никогда сюда не приезжала и меня не приглашала навестить ее.

— А потом она снова вышла замуж? Леони кивнула.

— Да, за герцога Линкского, вдовца с единственным сыном, маркизом Берроу. Но маркиз и его жена вскоре погибли в дорожной аварии. Поэтому, когда старый герцог умер, титул перешел к его внуку.

— Давно это случилось?

— Года два или три назад. Нового герцога называют мотом, но не знаю, действительно ли это так, потому что папа ненавидит вдовствующую герцогиню и всегда охотно подхватывает самые злые и оскорбительные сплетни о ней и о ее окружении.

— Довольно запутанная история, — протянула Клеона, — но я не могу взять в толк, почему ты в такой панике. Когда прибудет экипаж, отошли его обратно, вот и все.

— Нет, нет! Я уверена, что это было бы страшно неосмотрительно, — возразила Леони. — Моя бабушка очень влиятельна. Экипаж прибывает завтра. Если она случайно услышит, что я сбежала с Патриком, она может послать за нами погоню и помешать уехать в Ирландию.

— Ну, она узнает об этом не раньше, чем через три-четыре дня, — пожала плечами Клеона.

— А вдруг будет шторм, и — корабль не сможет выйти в море? Патрик говорит, такое часто случается. В это время года Ирландское море бывает очень бурным. Он рассказывал мне, что однажды ему пришлось больше недели провести в Холихеде, дожидаясь отплытия корабля. О, Клеона, что мне делать?

— По-моему, ты напрасно так боишься. А твоя горничная не может сказать, что ты больна и лежишь в постели, как бедная мисс Бантинг? Это дало бы тебе немного времени.

— Бабушкины слуги будут здесь слоняться, и можешь быть уверена, кто-нибудь да прослышит, что меня нет в доме. Кроме того, я как раз составляла план, как сбить Бантинг со следа. А если она обнаружит, что я сбежала, никакая болезнь не помешает ей немедленно отправить грума к папе. Тогда быть беде!

— И что ты собиралась ей сказать? — спросила Клеона.

— Что хочу пожить у вас, потому что боюсь заразиться, — ответила Леони.

— А ты представляешь, что скажет мой папа, когда узнает, что я участвовала в твоей затее, в которой так много лжи? — возмутилась девушка. — Конечно, я бы все сделала для тебя, Леони, но мне очень не нравится эта идея. Папа, когда сердится, не кричит и не бранится, как сэр Эдвард, но все равно видно, как глубоко он огорчен! И мне становится так стыдно, что в пору забиться в какой-нибудь дальний угол и умереть.

— Да, я знаю, — грустно ответила Леони. — Помню, я даже в детстве предпочитала получить нагоняй от папы, чем выслушивать выговор викария. Но что же мне тогда делать?

— Думаю, лучше всего тебе поехать в Лондон. Почему бы Патрику не встретиться с тобой там и не попытаться убедить твою бабушку, что он достойная партия? Возможно, она даже согласилась бы на ваш брак, лишь бы досадить сэру Эдварду.

— Моя бабушка хочет выдать меня замуж за своего внука, — возразила Леони. — Это же явно читается между строк. А после того, что сказал мне на днях папа, я в этом абсолютно уверена! Мне даже кажется, что папа нарочно завел тот разговор. Он всегда рассуждает о том, как богата я буду, когда он умрет, так что только самые знатные и самые уважаемые претенденты в Англии будут достойны моей руки.

— Возможно, сэр Эдвард прав, — с улыбкой заметила Клеона. — Подумай, сколько добрых дел можно совершить с твоими деньгами, окажись ты в нужном месте.

— Но я не желаю совершать добрые дела, — капризно запротестовала Леони. — Я желаю потратить все свои деньги, сколько бы их ни было, на Патрика, и никто другой не получит из них ни пенни.

— Тогда ничего не остается, кроме как развернуть лошадей и карету твоей бабушки и отправить их обратно в Лондон.

— Ну конечно! Чтобы Бантинг вылезла из кровати, как только выяснится, что меня не могут найти, и в доме началась суматоха? — вскричала Леони. — Кто-нибудь наверняка сообщит папе. А с ним его знаменитые гнедые, не говоря уж о вороных жеребцах. Они обгонят кого угодно, каких бы хороших лошадей ни достал Патрик. К тому же, чтобы не привлекать к себе внимания, мы собирались нанять одноконный фаэтон. — Леони расплакалась. — Что мне делать, что мне делать? — горестно повторяла она. — Я люблю Патрика, люблю всем сердцем. Если я его потеряю, я покончу с собой. Я не смогу жить без него. Клеона, помоги мне, ты должна мне помочь!

— Дорогая, но что я могу поделать? Ты же знаешь, я сделала бы все, что в моих силах. Но все так запутано. Я до сих пор не могу поверить, что ты действительно твердо решила выйти замуж за Патрика О'Донована.

— Если ты не поможешь мне, я останусь здесь и буду тихо угасать, — зарыдала Леони. — Я не поеду в Лондон. Я не позволю, чтобы меня выставляли напоказ только потому, что мой отец — богатый человек. Я хочу жить в своем собственном доме с Патриком. И ни с кем другим.

Она снова беспомощно зарыдала.

— Не плачь, дорогая, ну пожалуйста, не плачь, — взмолилась Клеона. — Мы что-нибудь придумаем. Я не верю, что твоя бабушка такая грозная, как ты думаешь. Ты просто наслушалась всяких историй о ней. В конце концов, ты не видела ее много лет.

— Да, она не видела меня с тех пор, как я была младенцем, — подтвердила Леони. — Почему же она хочет, чтобы я приехала к ней, если она даже не знает, как я выгляжу? — Девушка всхлипнула, потом вдруг выпрямилась и воскликнула: — Она не видела меня с тех пор, как я была младенцем! Ты понимаешь, Клеона? Она не знает, какая я, не имеет ни малейшего представления! И коли на то пошло, мы не так уж непохожи.

— О чем ты говоришь? — растерялась Клеона.

— О тебе, я говорю о тебе! — В глазах Леони вновь загорелся огонек, хотя на щеках еще блестели слезы. — Ты! Ты, Клеона, поедешь в Лондон вместо меня!

— По-моему, ты сошла с ума, — отрезала Клеона.

— Нет, не сошла. Я говорю дело, — возразила Леони. — Мы одного возраста, у нас обеих белокурые волосы и голубые глаза. Это единственное, что может быть известно бабушке. Тебе нужно пробыть там только до тех пор, пока я не стану женой Патрика. Тогда никто не сможет разлучить нас, никто!

— Такой нелепости мне еще не доводилось слышать! — воскликнула Клеона. — Что, по-твоему, станут делать мои родители, когда я укачу в Лондон, выдавая себя за тебя?

Леони вскочила.

— Погоди, погоди! — Она буквально задыхалась от возбуждения. — Мисс Бантинг больна, а я не могу ехать в Лондон одна, пусть и с горничной. Кто-то должен меня сопровождать, так почему не ты? По-моему, даже твои папа с мамой не сочтут нас слишком легкомысленными, если мы поедем вместе, в сопровождении моей служанки и вполне надежных слуг моей бабушки.