Любовь во спасение - Барбара Картленд

— Мы едем! — воскликнула Клеона.

— Жаль, что не очень быстро, — язвительно ответила Эллен. — Чем скорее эта аллея скроется с моих глаз, мисс, тем лучше, а то я каждую минуту жду, что вот-вот появится хозяин и задаст нам хорошую взбучку.

— Папа сказал, что его не будет почти три недели, — пробормотала Леони.

Клеона любовалась пейзажем, который проносился за окнами кареты. Она никогда еще не ездила в таком экипаже. От его скорости и плавности хода у нее захватывало дух. «Я посмотрю на этих лошадей поближе», — твердила она себе. Но для этого нужно было дождаться, чтобы Леони и Эллен простились с ней на постоялом дворе под Йорком, куда они подъехали ровно к часу дня.

— Не забудь, что ты мисс Мандевилл, — напомнила ей Леони, когда они вышли из кареты.

— Мы задержимся здесь совсем ненадолго, — сказала Клеона кучеру, надеясь, что ее голос звучит достаточно властно. — Перед самым отъездом из Мандевилл-холла моя спутница, мисс Говард, получила известия о болезни родственницы. Мы оставим мисс Говард на этом постоялом дворе, за ней скоро пришлют коляску. Я решила оставить с ней и мою служанку, так как мисс Говард не совсем здорова, поэтому дальше я поеду с вами одна.

Если кучер и удивился, то не подал виду.

— Хорошо, мисс, — ответил он. — Ее светлость приказала доставить вас в Лондон со всей быстротой, на какую только способны ее лошади.

Судя по тому, как мы ехали до сих пор, мы домчимся очень быстро, — с улыбкой заметила Клеона. — У вас замечательно резвые лошади. Вы можете ими гордиться.

По лицу кучера девушка поняла, что открыла путь к его сердцу. На следующий день она долго сопротивлялась соблазну, но наконец сдалась, когда они меняли лошадей в Грантеме.

— Меня немного укачивает в карете, — сказала Клеона, выходя из помещения постоялого двора. Свежие лошади уже стояли в оглоблях, готовые продолжать путь. Кучер посмотрел на нее вопросительно. Девушка слегка покраснела, сообразив, какое скандальное предложение собирается ему сделать. — Думаю, я бы чувствовала себя гораздо лучше, сидя рядом с вами на козлах. Скоро начнет смеркаться, и вряд ли кто-нибудь узнает меня в этой части страны.

— Как пожелаете, мисс, — ответил кучер и приказал лакею: — Помоги леди подняться, парень, а потом сядь внутрь.

— Внутрь, мистер Джебб? — переспросил лакей изумленно.

— Внутрь! Ты что, не слышал? Да не испачкай ковер сапогами и не разваливайся на подушках. Имей в виду, я равно узнаю, чем ты там занимаешься.

— Да, мистер Джебб, — почтительно ответил лакей. Клеона, сидя на козлах, разговаривала с Джеббом, и охотно рассказывал о скачках, о лошадях, перечислял родословные тех, что вошли в историю коневодства, и даже учил Клеону правильно управлять четверкой.

— Не думаю, что его светлость сам правит, — обронила девушка с легким презрением. В ее воображении уже сложился образ герцога и весьма нелестный.

— Вот тут вы неправы, мисс, — ответил Джебб. — Его светлость правит дай бог каждому. Говорят, ему нет равных: обращении с упряжкой цугом.

— О! — удивилась Клеона. Избалованный молодой герцог, страстный игрок, готовый промотать семейное состояние, по ее мнению, не мог быть любителем лошадей.

— Его светлость — редкий знаток, — продолжал кучер. Сколько жеребят покупал он на торгах да говорил мне: «Помяни мое слово, Джебб, то будет победитель». И не было случая, чтобы его светлость ошибся.

Они ехали очень быстро, и Джебб рассчитывал прибыть в Линк-Хаус на Баркли-сквер к трем часам пополудни следующего дня. Но когда они достигли Бедфорда, оказалось что река Уз вздулась после недавних дождей, и мост, по которому они надеялись ее пересечь, залило. Пришлось сделать крюк в дюжину миль, а тут еще передняя лошадь в упряжке потеряла подкову, и, сколько Джебб ни чертыхался с досады, делать было нечего, пришлось искать кузнеца. Время ушло и на то, чтобы вернуться на тот постоялый двор, на котором предполагалось в последний раз сменить лошадей.

Клеона вымыла руки и отказалась от жаркого из баранины и двух откормленных голубей, которым ее усердно потчевал хозяин. Вместо этого она заказала ломтик холодной ветчины и чашку шоколада. Как только это все подали, девушка быстро поела, но Джебб был явно обеспокоен и все время хмурился.

— Не знаю, что скажет ее светлость, — бормотал он. — Она никогда не слушает оправданий. Ее светлость поджидает нас в три часа, а мы будем не раньше одиннадцати.

На самом деле было уже за полночь, когда они достигли окраины Лондона. Клеона хотела попросить кучера остановить лошадей, чтобы поменяться местами с лакеем, который, как она полагала, крепко спал в карете. Но это еще больше задержало бы их. Кроме того, девушка успокаивала себя тем, что вряд ли кто-нибудь станет бодрствовать в такой час. Зато сверху ей будет лучше виден Лондон, чем через окно кареты.

Взбираясь на небо, бледная луна лила серебряный свет на узкие улочки, эркеры магазинчиков и серые крыши, протянувшиеся, как чудилось Клеоне, в бесконечность. Лондон оказался огромным, гораздо больше, чем она представляла себе, и было в нем что-то таинственно-волнующее.

Карета пронеслась мимо Тайберна[3]и по безмолвным улицам выехала к Баркли-сквер.

— Прибыли, мисс, — сказал Джебб. — На девять часов позже. Бог знает, что скажет на это ее светлость!

— Ее светлость давно уже спит, — предположила Клеона.

— Сомневаюсь, — вздохнул кучер.

Он придержал лошадей, и девушка увидела, что дом перед ними освещен факелами, вставленными в железные чашки на перилах по обе стороны парадной двери. Пока Джебб останавливал взмыленных животных, дверь открылась, и сноп света упал на тротуар. Клеона заметила внутри полдюжины ливрейных лакеев и с легким вздохом поправила капор и г добрала юбки, готовая спуститься с козел.

В этот момент из-за угла на огромной скорости вылет фаэтон. Он остановился так резко, что четверка его лошадей была почти отброшена назад. Возчик кинул поводья груму сидевшему рядом с ним, и ловко спрыгнул на тротуар, фаэтона вышли четверо джентльменов в великолепных атласных сюртуках и бриджах и последовали за возчиком.

Послышались голоса, и Клеона с ужасом увидела, что все прибывшие входят в освещенную дверь. Девушка смущенно начала спускаться. Лакей очень важного вида с отвращением отвернулся от дверцы кареты, когда оттуда вывалился сонный лакей, и с недоверчивым изумлением воззрился на Клеону.

— Могу я помочь вам, мисс?

— Спасибо, я сама, — ответила девушка, чуть задыхаясь. Смущенная вполне очевидным неодобрением на лице дворецкого, она импульсивно обернулась к Джеббу: — Большое спасибо, что привезли меня сюда. Я наслаждалась этой поездкой.

Кучер коснулся полей шляпы.