Книга ароматов. Доверяй своему носу - Любовь Деточкина

Ноты: полевые цветы, мазут, кожа, пыль, металл, хвоя, хвойная смола, древесина, кора.

– Что-то мне дурно, Сережа.

– Соберись, нам нужен этот контракт!

– Я щас сдохну, может, продолжим, когда кондиционер починят?

– Заткнись и улыбайся!

Они сидели в конференц-зале три часа, из которых уже два – без кондиционера. Когда кондер сломался, организаторы предложили перенести встречу, но Сергей заподозрил, что сделка может сорваться и, лихо открыв окно, сказал, что продолжим так. Окно он потом быстро закрыл, когда понял свою ошибку, но к тому моменту все в комнате покрылось песком.

Я стряхнула бумаги и, оскалив зубы, принялась просматривать условия сделки. Но запах сидящего рядом Алима вызывал головную боль и периодически накатывающие волны тошноты. Алим был олицетворением всего, что я не любила в восточных мужчинах: узкая бородка, снисходительно-покровительственный взгляд и дурманящий запах кальяна, словно он курит его прямо сейчас.

Жара становилась невыносимой. Я попросила принести еще воды. Однако Алим жестом отпустил обслуживающий персонал и сказал что-то плохо переводимое, из которого я поняла, что он приготовит семейный напиток.

Через пять минут он принес мне маленькую чашечку с коричневым содержимым, которое я приняла за кофе, но, поднеся ближе поняла, что ошиблась. Пахло гадко, растворимым шоколадом с вишневым ароматизатором. Я хотела поставить чашку, но поймала ожидающий взгляд Алима. «Чтоб вас всех, с вашим контрактом, жарой и смрадом!», – думала я, залпом опрокидывая в себя содержимое чашки. Мысль эта была яркой, красочной и последней, потом, словно выключили тумблер.

– Вставай! Пора просыпаться, – говорил кто-то, тряся меня за плечо.

Я открыла глаза, вокруг было темно, слабый свет пробивался сквозь маленькое окно в каменной стене. Я сфокусировала взгляд на разбудившем. Это была старая низенькая женщина в чадре.

– Где я?

– Дома. Это теперь твой дом. Алим – твой муж. Ты будешь шить, – сказала она и рукой указала на свернутые тюки ткани.

– Я юрист, я из другой страны, меня похитили, – в ужасе начала рассказывать я.

– Алим тебя купил у, – она помолчала и добавила, – Сереж.

– Сергей не мог меня продать, я ему не принадлежу, людей нельзя продавать! – кричала я.

Женщина не слушала.

– Шить, – сказала она, вышла и заперла за собой дверь.

В бессилии я упала на пыльные тюки ткани, источающие запах пачули.

Ноты: арахис, перезревшие фрукты, пыль, бумага, парфюмерный шоколад, табак, кальян вишневый, пачули, коньяк.

Сиэль парила у своего рабочего стола. Сегодня ей должны были вручить новую книгу судьбы.

– Кто это будет? – с самого утра гадала она.

Ей хотелось получить в подопечные маленькую девочку, с пепельно белыми кудряшками в розовом комбинезончике с голубыми бездонными глазами и редким необычным талантом. Сиэль будет присматривать за ней и направлять по самым интересным путям жизни. Она зажмурилась, пытаясь всем сердцем передать свое желание вселенной. Послышалось – «бум». Сиэль открыла глаза. На столе обнаружилась новенькая еще в белых парах Чащи Создания книга судьбы светло бежевого цвета. Радость закружила Сиэль в воздухе. Остановившись, она легонько прикоснулась к книге. Книга была теплой и чуточку шершавой.

– Какая необычная, – подумала Сиэль, – и это сто процентов девочка.

Сиэль блаженно улыбнулась и открыла первую страницу книги. Она источала еле уловимый аромат кислой, только что срезанной, веточки дерева. И… оказалось пустой. Сиэль накрутила на палец упавший на лицо снежно-белый локон. Так конечно бывает, припомнила она, когда передают книгу от одного хранителя другому. Вот только пары только что созданной судьбы не вписывались в картину. Полностью переписанная судьба после клинической смерти, вот что это, крайне редкий случай, поняла Сиэль.

– Со мной тебе будет хорошо, – сказала вслух Сиэль и нежно прижала книгу к груди.

Потом вновь открыла и перелистнула страницу. Перечитала содержимое два раза и присела на пуфик. В книге вместо ожидаемой маленькой девочки, да пускай даже мальчика, значился кот белый, британский короткошерстный по кличке «Дуся». Дуся, несмотря на свою кличку, был мальчиком. Глухим, слепым на один глаз и хромым на заднюю левую лапу. Еще Дуся, судя по книге, умер уже восемь раз. Оказалась, что девять жизней – это совсем не легенда, а пересоздание книги судьбы.

Сиэль начала метаться от одной стены кабинета к другой. Налицо была ошибка. Животными занимаются другие, специально обученные этому, хранители. Но Сиэль уже чувствовала и видела Дусю. К ней протянулась тончайшая серебристая связь между их душами. Дуся, перемазанный грязью, смешно виляя задом, шагал по мокрой крыше.

– Нет, нет, нет, я не могу, – сказала себе Сиэль и послала открытую мысль главному хранителю.

Главный хранитель молчал.

Тем временем Дуся подошел к краю и приготовился к прыжку на соседнюю крышу. Сиэль сразу поняла, что хромая лапа не даст ему приземлиться на крышу, и прыжок закончится падением с высокого здания. Возможно последним, окончательно последним в жизнях Дуси.

Сиэль вздохнула и послала огромную каплю дождя на нос Дуси. Дуся встрепенулся, недовольно фыркнул и развернулся обратно. А в книге появилась первая запись личного ангела хранителя Дуси. Запись состояла из кривых каракулей мокрой грязью и сильно пахла весенним дождем.

– Привет Белка, – отозвался главный хранитель, назвав Сиэль ее девичьей кличкой.

– Чего ты так долго? Теперь уже ничего не изменить. Я создала первую запись в книге, – растерянно думала в эфир Сиэль.

– А зачем что-то менять? – ответил главный хранитель.

И Сиэль почувствовала, что он улыбается.

– Ты специально? Кота? Мое имя выпало в лотерее розыгрышей? Это только начало? – генерировала мысли Сиэль.

– В лотерее «повезло» Киме, но я тебе этого не говорил, а котик для тебя сам выбирал, – со всей серьезностью передал главный хранитель.

– Но почему? – совсем запуталась Сиэль.

– Ты давно хотела крайне необычную судьбу, чтобы и таланты, и всеми любимый, и в тоже время бескомпромиссный вздорный характер, и муза-вдохновитель, спаситель душ. Ну, ты помнишь, у тебя там был длиннющий список качеств, вот я нашел, наслаждайся, – ответил главный хранитель.