Поздняя свадьба - Пенни Джордан

Бедный Ллойд. Он еще не был знаком с Френ, когда Абби порвала с Сэмом. Как трогательно поддерживал он ее в первые месяцы, когда продолжал надеяться, что они могут пожениться. Она отказала. Возможно, она бы и согласилась, если бы не боль утраты.

Абби надеялась, что Френ поймет и простит, если ей придется прибегнуть к такой безобидной лжи, чтобы отбить у Сэма желание вторгаться в их жизнь.

Ветки стучали в чердачное окно. Абби знала, что если она его сейчас откроет, то воспоминания захлестнут ее. В детстве Кати частенько забегала сюда и подолгу могла сидеть с книжкой.

Сколько было счастья, когда ее дочурка самостоятельно прочитала первое слово, затем целую фразу. Как Абби гордилась, что Кати растет умной, начитанной и хорошенькой девочкой. Ей до сих пор не верилось, что она дала жизнь этому особенному человечку, так не похожему на нее. В отличие от большинства детей Кати не любила сладкого и обожала помогать матери по дому. Абби улыбнулась, вспоминая, как после очередного успеха Кати она торопилась позвонить родителям и похвастаться.

Ее не часто мучила ностальгия по прошлому. Она была целеустремленной, занятой своей карьерой женщиной, у которой день был расписан по минутам и на тягостные воспоминания просто не хватало времени и сил. Да и, если честно, желания. Несмотря на кажущуюся мягкость, при необходимости она могла проявить недюжинную хватку, особенно если дело касалось Кати.

И не нужен ей никакой мужчина! Спасибо, хватит.

Она закашлялась, потому что на чердаке было очень пыльно, подошла к окну. На крыше о чем-то взволнованно галдели птицы.

Абби выдвинула ящик стола. Увидев пожелтевший от времени отрез ткани, она помрачнела. А ведь раньше эта ткань была белоснежно-белой, именно из нее собирались шить подвенечное платье. Когда они с Сэмом объявили о своей помолвке, мать изменилась в лице, но ничего не сказала.

На Абби нахлынули воспоминания. Как она мечтала о том, что про ее свадьбу напишут в газетах, поместят фотографию очаровательной новобрачной! Мечтала, что наступит день, когда она, как принцесса, пойдет к алтарю, чтобы стать королевой, как перед порогом их дома Сэм возьмет ее на руки. Они станут мужем и женой. И его глаза будут светиться любовью.

Детская наивность! Каким жестоким оказалось разочарование!

Родители пытались отговорить ее от замужества, считая, что она еще слишком мало знает Сэма. Но никакие увещевания не могли переубедить влюбленную девушку. Абби находилась на седьмом небе от счастья и думать не могла ни о чем, кроме Сэма.

Они познакомились, когда она, опаздывая на лекцию, решила сократить путь, свернув на территорию студенческого общежития. Тут-то Сэм и угодил под колеса ее велосипеда. Абби приняла его за студента. На самом деле он оказался новым преподавателем, который должен был читать на ее курсе лекции по истории.

Пунцовая от смущения, Абби бормотала какие-то извинения молодому человеку, в которого влюбилась по уши, едва успев его разглядеть.

Даже по прошествии стольких лет Абби вынуждена была признать, что, если бы Сэму пришло в голову воспользоваться ее чувством прямо там, во дворике, вряд ли она отказала бы ему. И это притом, что она считала себя девушкой строгих правил. Ллойду, с которым она давно дружила, лишь изредка разрешалось ее поцеловать.

Узнав, что Сэм вовсе не студент, а ее будущий преподаватель с гарвардским дипломом в кармане, она окончательно стушевалась. Пострадавший пожурил ее за неосторожность и лихачество, на чем они и расстались.

Каково же было ее изумление, когда через два дня он зашел к ней вернуть книгу, которая выпала у нее из сумки при падении. Он застал ее рыдающей над газетной статьей о каком-то малыше из слаборазвитой страны. Статья сопровождалась фотографией мальчика, который чем-то неуловимо напоминал Сэма. Абби, отличавшаяся в ту пору невероятной сентиментальностью, призналась, что стоит ей услышать, что где-то живут дети, лишенные родителей, крова, страдающие от голода, войн, как у нее на глаза наворачиваются слезы.

– Ты, наверно, считаешь меня просто плаксой? – всхлипнула она.

– Ну что ты! Просто…

Он так и не закончил фразу, потому что в этот момент зашел приятель Абби узнать про потерянную ею книжку. Сэм отказался от предложенной чашечки кофе и ушел. Это случилось перед самым началом летних каникул. А через две недели, когда ничего не подозревавшая Абби преспокойно загорала в шезлонге в родительском саду, перед ней возник Сэм собственной персоной.

Позже он признался, что от решительного шага его удерживал страх, ведь окружающие могли обвинить его в том, что он ухлестывает за студентками, пользуясь своей должностью преподавателя. Он долго не решался пригласить Абби к себе домой. Он боялся самого себя. Боялся, что не сможет удержаться и набросится на нее.

– Ты не хочешь меня? – спросила она его, глотая готовые вот-вот пролиться слезы.

В ответ он взял ее руку и прижал к себе. То, что она ощутила под пальцами, шокировало и возбудило ее одновременно. Покраснев, она отдернула руку и опустила глаза. Сэм засмеялся.

– Вот видишь…

– Только не говори, что я слишком молода, – нетерпеливо перебила она. – Мне уже двадцать… почти.

– А мне почти двадцать шесть.

– Всего-то шесть лет разницы, – запротестовала Абби.

– Ты девушка, а я взрослый мужчина, – Сэм был неумолим. – Ты до сих пор еще играешь, тогда как я…

– Я могу научиться. Ты можешь научить меня. – Она начала злиться. – Ты…

Он закрыл ей рот поцелуем и обнял.

– О Боже, за что ты послал мне это испытание? – услышала она его шепот, в котором звучали хриплые нотки страсти. Абби готова была отдать все, лишь бы чувствовать па губах его поцелуи.

Абби закрыла глаза, воспоминания приносили почти физическую боль, но не было сил вырваться из их плена.

Поначалу они только целовались. Однажды она обмолвилась, что хотела бы сходить на спектакль «Сон в летнюю ночь», который по традиции ставился в Стрэтфорде. Подобный культпоход не вызовет подозрений у родителей, и они с легким сердцем отпустят ее.

В один прекрасный день Сэм позвонил и сказал, что он достал два билета, и попросил ее составить ему компанию. Абби, не раздумывая, согласилась. Ей представлялась чудесная возможность встретиться с ним снова, видеть, разговаривать, не опасаясь нескромных взглядов. Сэм, в дорогом вечернем костюме, заехал за ней чуть раньше назначенного времени. У Абби невольно рот раскрылся от удивления: неужели это к ней пришел такой восхитительно элегантный и сексуальный мужчина!

– Я подумал, что мы сходим куда-нибудь поужинать после спектакля, – неуверенно предложил он.

Краем глаза Абби заметила, что родители неодобрительно переглянулись, но промолчали, разве что попросили ее вернуться не слишком поздно.

Белое хлопчатобумажное платье – последний писк моды, только-только дошедшей до их городка, – облегало тоненькую фигурку Абби, оставляя открытыми плечи. Короткий подол с разрезом делал ее еще стройней. Шелковистая белоснежная накидка придавала всему облику девушки романтическую элегантность. Картину дополняли слегка подкрашенные губы, длинные серьги и туфли на высоком каблуке. Густые шелковистые волосы были распущены, водопадом струясь по спине. Челку Абби зачесала наверх, оставив лоб открытым, сияющие глаза засверкали еще ярче. На шею она надела серебряную цепочку с изящным кулончиком.