Упал, отдался! - Тата Кит

– Твою мать! – стал я разминать ноющие пальцы. – У тебя в роду не было самок богомола?

Вопрос был проигнорирован. В общем-то, ответа я и не ждал. Зато теперь стало понятно, почему она такая злая сука – кто-то сдернул её со стоячего и заставил заняться мной.

Эта мысль неприятно кольнула затылок. Или это всё ещё боль пальцев, превратившихся в сосиски, гуляла по затуманенному вискариком организму?

– Если немного подождёшь, то у меня тоже скоро встанет. И ехать никуда не надо.

Отлипнув от созерцания окна, стерва перевела на меня хмурый взгляд и посмотрела, как на идиота.

– Я даже юбку могу тебе сам задрать, – подмигнул ей, улыбнувшись.

Тонкая бровка дернулась вверх.

Я почувствовал себя идиотом.

– Может, хоть скажешь, как тебя зовут? – решил я сменить тактику, став немного мягче. – После того, что ты со мной сделала, ты просто обязана дать мне хоть что-то. М? Ветрова В. К.. Валентина?

Между бровками пролегла галочка.

Не угадал.

– Виолетта?

Галочка стала ещё более выразительной.

– Виктория?

Галочка пропала.

– Виктория, – удовлетворенно закивал я. – Тебе идёт. Виктория… победа. Уверен, с какого-нибудь другого языка твое имя переводиться, как страпонесса или нагибщица. Так меня ещё никто не нагибал. Даже ни один мужик. Сходим завтра куда-нибудь? То есть уже сегодня.

Она тихо фыркнула и вяло качнула головой.

– Да брось, – кокетливо повел я бровями. – Вижу же, что хочешь меня.

Вздох с жирным намеком на то, что я опять идиот.

– Во-первых, заткнись. Во-вторых, займись малолетками своего возраста, – взгляд выразительных синих глаз острым лезвием скользнул по моему лицу.

– Я только что понял, что на них у меня больше не встанет, – признался я откровенно.

– Может, оно и к лучшему? Поработаешь для разнообразия той головой, что выше пупка.

– Имеешь в виду? – активно поработал языком, демонстрирую стерве его длину и ловкость. – Я, конечно, не любитель этой хрени, но ради тебя могу попробовать.

– Идиот, – выдохнула она устало и снова отвернулась к окну.

По коридору послышались шаги. Дверь распахнулась.

– Виктория Константиновна! – торжественно объявил мой отец, входя в кабинет в сопровождении какого-то, блять, астролога, судя по количеству и величине звезд на его погонах.

– Простите моего сына, дорогуша, – елейным тоном стал напевать отец, едва его нога переступила порог кабинета Ветровой. – Сами понимаете, он еще молод, склонен к глупостям. Со всеми такое было. Поумнеет ещё.

– Я бы не стала загадывать, – многозначительно проговорила стерва, вызвав у меня короткую усмешку. Плавно встала со стула, поздоровавшись холодным кивком с астрологом за батиной спиной. – Полагаю, вопрос уже решен и ваше появление в моем кабинете – формальность для нарабатывания баллов перед предстоящим назначением.

– Майор! – рыкнул звездочет на мою стерву и сразу получил в ответ молчаливый фак.

Нет, она не сказала и не состроила говорящую фигуру из пальцев. Она просто посмотрела, безмолвно указав псу его место.

– Но-но, Гаврилов, – продолжал играть дружелюбие мой отец. – Просто девушка не в духе. Наверняка её разбудили среди ночи и заставили работать с моим нерадивым сыном.

– Я – майор полиции, если не вы не заметили, а не дорогуша, девушка или секретарша в вашей приемной. Вы пришли в мой кабинет, так имейте уважение, – а теперь мой батя получил щелчок по носу, чем лично я был бесконечно доволен. Вряд ли его кто-то ещё мог так обломать в момент, когда он лез подлизать.

– Товарищ майор, снимите наручники с сына нашего общего друга, – обманчиво доброжелательно сказал звездочет. И почти, превозмогая боль, добавил. – Пожалуйста.

– Думаю, сына нашего общего друга сам справится с ключиком, – отрезала стерва и положила передо мной на край стола небольшой ключ от наручников, который, оказывается, все это время лежал на крышке старого принтера.

Я ошибался, когда думал, что весь её гнев и раздражение были вызваны мной. Гораздо больше ненависти и даже агрессии было написано на ее лице при появлении моего бати и ее начальника-звездочета.

Желание язвить и продолжать подкалывать сменилось на желание закрыть её своей спиной от уничтожающего взгляда мужика в погонах.

Что я, собственно, и сделал, став своеобразной заслонкой, между ней и двумя пузатыми мужиками напротив.

– Классный у вас сервис, я вам скажу, – потянул я внимание на себя, выворачивая кисть так, чтобы попасть ключиком в замочную скважину. – Пять звезд вашему заведению. И поделитесь хоть одной с товарищем майором, товарищ… звездун. В вашем возрасте столько звезд – непозволительная нагрузка на плечи и позвоночник.

– Ренат, – рыкнул батя и тут же поспешил натянуть улыбочку.

– Ренат, Ренат, – закивал я, наконец, расстегнув наручники. – Ренат всем звёздам рад. Особенно майорским, – пропел я последнюю фразу и повернулся к стоящей за моей спиной Ветровой. Тот факт, что она не попыталась меня сдвинуть, лишь подтверждал мою теорию о том, что её нужно было оградить от этих двоих. Кажется, с их приходом последние алкогольные пары покинули мой организм и мозг, наконец, зашелестел шестеренками, позволив мне хоть немного соображать. – Отличная работа, товарищ майор. Восхищен. Надеюсь, как-нибудь повторим.

Многозначительно потряс наручниками и положил на край её стола вместе с ключом.

– Надеюсь, не придётся, – ответила она, нацепив на красивые губы слишком фальшивую улыбку. Взяла папку с моим делом и протянула мне. – Полагаю, это теперь ваше, Ренат.

– И что мне с этим делать? – выгнул я вопросительно бровь.

– Не знаю, – повела она узким плечиком. – То же, что и обычно. Подотрётесь им или развеете по ветру, сожжете. Уверена, вы уже знаете, что со всем этим делать.

Синие искры сверкнули в ее глазах, снова вернув мне ту полюбившуюся стерву, которой она была до появление моего бати и звездочета в ее кабинете.

– Кое-что я тебе, все-таки, оставлю, – открыл папку, вынул первую же страницу с основной информацией обо мне и положил перед ней на стол. – Тут есть мой номерок. Звони, когда наручники будут свободны или захочешь снова кого-нибудь нагнуть.

Красивые губы слегка дрогнули. Она явно сдерживала улыбку, но её глаза не умели так врать, как ротик. Лучики теплой улыбки коснулись глаз и сразу потухли, когда она снова вернула себе самообладание холодной стервы.

– Всё, Ренат, идём. Мне скоро на работу, а тебе еще перед универом нужно проспаться, – потянул меня на себя батя и обратился к звездочету. – Ну, Гаврилов, спасибо, что приехал и выручил. Сочтёмся.