Аустерлиц - Андрей Готлибович Шопперт

хочет быть егерем. Пятнадцать с хвостиком пареньку. А если экзамены уже сдал, да с отличием, то чему учиться. Есть чему. Брехт выписал из Пруссии и Австрии преподавателей в их офицерских училищах. Пятерых удалось залучить. Немцы они все жадины-говядины, поманишь рублём и бери пучками. Так из этих пятерых Пётр Христианович создал школу Генштаба. Ну, уж какую смог. Сам в ней тоже преподавал. Там все офицеры, что есть в Дербенте, по вечерам по три часа учатся. Немцы книги свои завезли, да ещё сам князь Витгенштейн из библиотек Белграда и Вены пару десятков томов интересных книг прихватил.

Конечно, это полная хрень, то, что полковники, и даже один генерал немецкий, нашим господам офицерам рассказывают. Устарели все тактики и стратегии после появления у Брехта пуль Петерса и винтовок Бейкера (Pattern 1800 Infantry Rifle / Baker Rifle). Но Брехт не всех подряд приглашал, он приглашал в основном историков. Сейчас эта школа скорее кружок истории напоминает. Там преподаватели рассказывают о сражениях прошлого и на их примерах пытаются переиграть за того или иного генерала те сражения. Может, что и даст полезного такая задумка.

— Ух, ты!!! — А посмотреть было на что. На огромном, огороженном жердями в три ряда, лугу мирно из кормушек пережёвывали свежескошенную траву и зерно огромные чёрные лошади. При этом шайры, которые самые огромные, держались чуть в стороне и вместе. И казалось рядом с ними, что остальные представители великанских лошадей на самом деле мелкие. Они на голову были ниже английских монстров. И только подойдя вплотную к изгороди, понимаешь, что вон тот бельгийский Першерон в холке всего на пару сантиметров ниже Брехта. А низкорослый кузнец Афанасий, проверяющий сейчас у них подковы, даже с лесенки на этого першерона не заберётся.

Лошадей племенных в прошлый приезд Петра Христиановича в Студенцы, а полтора года прошло с тех пор, даже чуть больше, было пятьдесят ровно. И уже двенадцать, кажется, жеребят на лугу паслись. Теперь к основному табуну добавилось как раз те двенадцать подросших и ещё шесть новых вороных шайров из Англии за краски доставили. Так что было коников без малого семь десятков. А жеребята паслись в соседнем загоне, гораздо меньше этого. На первый взгляд в районе двух или даже двух с половиной десятков. И что печально, чисто вороных было меньше половины. То грива игреневая или даже рыжая, то бабки белые, то звезда белая во лбу. Меньше размерами они из-за этого не вырастут и будут таскать пушки, когда Наполеон припрётся, Москву завоёвывать, но стандартам выводимой породы не соответствовали. Брехту о том писали. Он даже перекупил у графа Орлова паренька смышлёного, который учился у опытных французов, что выводили породу в Хреново. Ну, а чего хотел? За четыре года вывести породу и чтобы огромные вороны лошади табунами в тысячи особей бороздили просторы Нечерноземья. Не бывает так. Кони все здоровые, ни сапа никакого, ни прочей гадости нет. Размножаются потихоньку. Опытный зоотехник по составленному плану скрещивает их. Идёт работа. Но, получая письма, с описанием народившихся жеребят, Пётр Христианович расстраивался. А сейчас, когда всё это в живую увидел, так даже загордился. Точно и рядом из коннозаводчиков никто не стоял. Сотня почти монстров у него вот здесь под Москвой. А ведь ещё есть заводик чуть меньше этого в Питере, и ещё поменьше, но тоже на три десятка животин в Дербенте. Семь лет ещё до вторжения самозванца, если оно будет. Утроиться должно поголовье.

— Ай, красавцы. Ванька, напомни мне, чтобы я вечером премии выдал всем конюхам. Заслужили.

Глава 2

Событие второе

Но ежели бы сей мой прожект оказался почему-либо неудобным — могу написать другой, более удобный

Салтыков-Щедрин

Брехт оказался в Студенцах не просто так. Не близкий из Дербента путь до Москвы. Жена, естественно, тоже важная причина дома побывать, но есть чуть важнее. Из того, что творится в Австрии, Пётр Христианович сделал вывод, что ничего в Истории он пока не изменил, в Азии, может и пошло всё по-другому, но в Европе История уверенно катила по старым рельсам. Чего там не будет в этом году, так это генерала Витгенштейна в корпусе Багратиона, кажется, и полковника Ермолова. А вот у кого из генералов в корпусе тот был, Брехт не помнил.

Александр, который первый этого имени, князя Витгенштейна в армию назад не звал. А и не надо. Пусть проиграют наши эту войнушку вместе с австрияками. А кто может помешать хану Дербента принять приглашение князя Витгенштейна, который Альбрехт, 2-й князь Сайн-Витгенштейн-Берлебурга? Приедет этот Витгенштейн к тому Витгенштейну. Ничего экстраординарного. А почему бы этому Витгенштейну в поездку не пригласить друзей. Князья они всегда с друзьями путешествуют. А кто у хана Петера в друзьях. Оооо! Много друзей. Пщышхуэ один есть. Маратом зовут. Ещё есть шамхал Мехти II Тарковский. Да и Ермолов скатается. Опять же немцы у него есть в друзьях. У Шварцкопфа теперь не рота, а батальон гренадер. Ещё одну роту Брехт купил у сына подставленного им Людвига X — Людвига II Гессен-Дармштадтского и Прирейнского. Сынок кстати в прошлом году интересный финт ушами сделал. 19 июня 1804 года великий герцог женился на Вильгельмине Баденской, дочери Карла Людвига Баденского и сестре императрицы Елизаветы Алексеевны. Очередной, блин, родственничек организовался. Теперь так просто не наедешь. Купленные у сынка гренадёры, налаженным теперь путём по Дунаю, весною прошлого года в Дербент прибыли. И начали учиться стрелять, а не только шары чугунные швырять. И роту ещё одну Пётр Христианович сформировал из чеченцев. Чуть ниже ростом, но тоже здоровые ребята, а гранаты кидают, как бы и не дальше немчуры, а потому как злее и тренируются больше, все максималисты и перфекционисты. Только дай посоревноваться. И немцам уступать не хотят.

А ещё лезгинская конница есть. Не лишку, так, с полтысячи, но и эти три года уже тренируются. У них на вооружении кроме шашек, есть два седельных двуствольных пистолета и кавалерийский русский штуцер. Пулелейки на всякий пожарный две, под круглую пулю, глаза шпиёнам замазывать, и под пулю Петерса, которую все зовут пулей Суворова. Брехт чётко всем говорит, что чертёж пули сей нашёл в записках генералиссимуса, когда их перебирал у зятя в дому. Или муж племянницы не зять? Ну, не важно, у Дмитрия Ивановича Хвостова. Пиита и обер-прокурора Синода.

Пётр Христианович на сто процентов был уверен, что его лезгины тех самых кавалергардов хвалёных, что частью погибнут, а большей частью