Между домами - Вэнди Джинджелл

увидела Джин Ёна, опёршегося плечом на кирпичную стену возле входа. Я остановилась возле ворот, вне его поля зрения и раздражённо выдохнула.

— Как думаешь, и сколько он тут уже торчит?

— Да мне-то почём знать? — буркнула я. Джин Ён нас ещё не заметил, но это ненадолго.

— Супер, — сказал Дэниел, — ещё один паразит, будто бы детей было мало. Скорее всего это потому, что ты его поцеловала.

— Чего? Не целовала я его!

— Видел тем вечером. Повезло тебе, что Моргана не заметила. Если уж ты в кого-то втюрилась, могла бы по крайней мере…

— Ни в кого я не втюрилась! Это ж капец как странно!

— Да? А зачем ты тогда его целовала?

— Не целовала я вампира! — возразила я. — Это он меня поцеловал!

— Зачем?

— Догадайся с одного раза.

— Да с этим вампиром не разберёшь. Поступки Тройки вообще непредсказуемы.

— Он хотел входить в дом без приглашения.

Секунду-другую Дэниел молчал, а затем воскликнул:

— Вот же заноза, а! — Потом испепеляюще глянул, когда я хрюкнула и добавил: — Не хочу, чтобы он у нас пасся!

— Мне он в доме тоже не нужен! — ответила я.

— Ну ты же его целовала… не смей драться, Пэт!

— В последний раз говорю, я не целовала вампира! Это он меня поцеловал. Я сама этого не ожидала и даже сразу не поняла зачем. И если тебе это не нравится, то представь, каково мне? Меня поцеловали!

— Ну теперь хоть знаем, что в тебе нет крови фейри! — ухмыльнулся он. — По крайней мере не столько, чтобы она что-то меняла. Иначе тебе было бы сейчас ой как плохо.

— Конечно нету, я же человек. Погодь, в смысле не так много?

— Ну, — удивлённо сказал он, — и половины крови фейри достаточно, чтобы от вампирской слюны тебе было очень, очень плохо. Если бы феей была твоя мама, ты бы, скорее всего, умерла. Если же мама человек, и человеческой крови в тебе больше, ты будешь сильно болеть, но скорее всего не умрёшь.

— А что насчёт Зеро? — спросила я, боковым зрением наблюдая за напрягшимся Джин Ёном.

Он вскинул голову, медленно посмотрел в одну сторону, затем в другую и, наконец, его взгляд замер на мне. Одна бровь приподнялась.

— Что насчёт Зеро?

— Он бы от неё умер?

— Ага, точно.

— Так вроде его мама человек?

— Да, но у него довольно жуткая родословная из фейри. Зачем тебе о нём беспокоиться? Он тебя выгнал. Теперь ты здесь.

— Ya, — Джин Ён подошёл к нам, — Mwohanya?

Карие глаза, смуглая кожа, высокомерная походка, от вида которой так и хотелось его треснуть. В нём раздражало всё: от кончиков идеально зачёсанных волос до слегка загнутых носков начищенных до блеска ботинок.

А что бесит больше всего? Никогда не говорит по-английски. Только на корейском.

Но если бы я сама не любила бесить людей, я бы не выучила столько корейских слов. Или не научилась бы пользоваться своими — предположительно невозможными — способностями работы с Между, чтобы понимать то, что Джин Ён желает быть понятым.

— Да вот решаем, хотим ли с тобой разговаривать или нет, — ответила я, — чего тебе?

Джин Ён слегка потянул носом воздух и, скорчив мину, уставился на пакет:

— Igae mwohya?

— Одежда, — сказала я, не обращая внимания на его гримасу.

— Почему, — корейские слова были тронуты Между, поэтому они были понятны, — у тебя одежда мёртвых?

— Это одежда из секонд-хэнда, а не с мертвецов.

— Эта одежда принадлежала мёртвым людям.

Я зыркнула на Дэниела:

— Ты что, позволил мне купить одежду с мёртвых?

— Они её больше не носят! — Он обошёл Джин Ёна, взбежал по ступенькам и через плечо добавил: — Она стиранная. Чего тебе ещё надо?

— Шмотки, которые не сняли с мертвяков! — буркнула я в ответ и пошла следом. А Джин Ёну, который был всё ещё позади, крикнула: — Так зачем пришёл-то?

Он пожал плечами, вошёл в дом и, как всегда элегантно бухнулся на один из диванов в гостиной. Больше он особо ничего не сказал, но я заметила, как внимательно он оглядывает комнату, а когда я приготовила себе чашку кофе, он так взывающе-нежно смотрел на меня, что пришлось сварить и ему. Затем я оставила пакет с одеждой мёртвых людей на диване рядом с ним и понесла кофе Моргане.

Подходя к лестнице, по очереди погрозила Дэниелу и Джин Ёну и сказала:

— Не драться.

Когда я спустилась, Дэниел уже удалился в свою комнату, а Джин Ён как раз вплывал в заднюю дверь, будто только что выходил во дворик посмотреть, что там. Значит они не дрались. Или конечно Джин Ён убил Дэниела и спрятал тело. Но я бы услышала.

Я знала, что на заднем дворике ничего особенного нет, ведь сама уже проверяла, но всё равно не нравилось, что он ходит тут, вынюхивает, поэтому резко сказала:

— И не надо тут свою нюхалку во все щели вставлять.

Показался кончик клыка:

— Я уже засунул её на задний двор, — сказал он и пошёл к лестнице, — а теперь проверю второй этаж.

— Фига с два! — возмутилась я. — А ну, отвали от лестницы!

Он с вызовом поставил ногу на первую ступеньку.

— Только попробуй подняться — я тебя твоим же галстуком придушу, — пригрозила я.

Джин Ён глянул на меня, слегка оскалившись, быстро, но плавно развернулся на одной ноге и слегка присел.

Вот блин, охотничья стойка.

Только вместо смерти в его глазах… что?

Тихий смешок подтвердил: Джин Ён смеётся. Неужто поиграть хочет?

— Попробуй, Petteu, — сказал он и прыгнул.

Когда пришёл Дэниел и с кислой мордой попросил перестать разносить гостиную, галстук Джин Ёна был практически оторван, из моего хвостика выбилось несколько прядей, а оба мы чуть пошатывались.

Если думаете, что против вампира мои шансы невелики, вы правы. Но вампирский яд творит чудеса с телом человека, если конечно не кусаться в ответ, а я ещё и после предыдущей порции была очень быстрой. Плюс, в доме было много полезных штук.

Помните, рассказывала о том, что можно видеть вещи по-другому и перетаскивать в наш мир вещь в том виде, в котором она находится где-то там, в глубине, в том пространстве, что зовётся За? Так вот, я это могу: схватить ржавую кочергу, которая меч в За, протащить её через Между и использовать в человеческом мире её форму из За. Не знаю точно, как это работает, но подозреваю, что вокруг предмета создаётся что-то вроде пузыря Между — примерно так же и Джин Ён переводит свой корейский для Запредельных.

Поэтому у меня по