Байки рыжей Кошки - Stacy Dark

настолько мне опостылела, что ты и представить себе не можешь: подъем в пять утра, тренировки, ответственность за людей, с которыми ты работаешь… Одно неверное движение — и все летит крахом. И приходиться начинать все сначала! Переезды с места на место… Но ты кардинально изменил мою жизнь! — Чуд хлопнул себя по груди, и Ал непроизвольно улыбнулся. Хоть он и недолго знал этого парня, но его открытость и честность всегда заставляли верить каждому его слову. — Увидев тебя в полете, я жутко нервничал и переживал за тебя! У тебя долго не открывался парашют. Не знаю, экспериментировал ты или у тебя просто что-то случилось… Но я следил за каждым твоим движением. А потом, о чудо, парашют все-таки открылся, но было слишком поздно… — он опустил голову и сжал кулаки. — Купол парашюта не успел заполниться воздухом, и тебя протащило триста метров. Как же я тогда испугался… Я сразу рванул к тебе. Меня трясло. Пойдя к тебе, я ужаснулся: весь ободранный, помятый, казалось, на тебе нет ни единого живого места. Я дрожащими руками повернул твое лицо к себе… И что ты думаешь? Я надеялся увидеть на твоем лице все что угодно: боль, страдание, мучение… Кроме одного. Улыбки. Ты был счастлив, как ребенок, которому дали конфетку! — Чуд вновь закричал, а на глазах у него выступили слезы. — Я надеялся до последнего, что ты выживешь! Что сможешь перехитрить смерть… Но… — он тяжело вздохнул, отвернувшись. Ал дал несколько секунд передохнуть своему импульсивному другу.

«Сколько же он держал все это в себе?» — подумал он, взглянув на Чуда. Странно, но где-то в душе он почувствовал тепло. Словно после долгой разлуки встретился с братом. Отдышавшись, Чуд продолжил тихим голосом:

— Через неделю после случившегося я записался в парашютный спорт. Взял себе псевдоним «Чудик», тогда как настоящее имя у меня было Николас. Ушел из цирка, от которого меня тошнило. И наконец-то нашел… Нашел, что так долго искал. Свободу… Свободу в прыжках. Я стал первоклассным парашютистом, знаешь ли. Каждый божий день я приезжал на аэродром. И с каждым разом брал высоту все выше и выше… Мне хотелось быть похожим на тебя, ведь я восхищался тобой… Но я не думал… Впрочем, я ни о чем не жалею! Ведь теперь я могу общаться с тобой до бесконечности, чему я очень рад, ДРУГ! — на лицо Чуда вновь вернулась широкая искренняя улыбка.

Аллан, сам того не заметив, обнял Чуда. Крепко, по-братски. Затем, немного отстранившись, похлопал его по плечу и радостно сказал:

— Спасибо тебе! Я и не думал, что у меня есть такие друзья, как ты! Но, знаешь, что? Я ведь тоже присутствовал при твоем последнем прыжке! И скажу тебе, как спец: он получился на славу! Не каждый рискнул бы прыгнуть в первый день весны, особенно с такой опасной высоты, так как это время непредсказуемо. Я следил за тобой… Зрелище было просто великолепным, спасибо тебе за такое представление!

— Да-да, я импровизировал, — Ник наигранно вздохнул и поклонился. Ал засмеялся и похлопал в ладоши.

«Все-таки, он циркач, чтобы он там про себя не говорил», — пронеслось у него в голове.

— А потом случилось непредвиденное — твой парашют не раскрылся. Что произошло?

— Мне достался брак, — вздохнул Николас, проведя рукой по черным волосам. — Наверняка Сокол постарался… Этот завистник спал и видел, как бы мне отомстить… Я переплюнул все его рекорды, от чего он просто-таки зеленел, когда видел меня на аэродроме, — рассмеялся Чудик, хлопнув себя по коленям. — И, знаешь… Я даже в какой-то степени благодарен ему! Ведь теперь я могу наслаждаться полетами вместе с тобой! А это куда лучше импровизации!

— Ну и все-таки в чем заключалась твоя задумка? — не отставал от друга Ал, щуря глаза от яркого солнышка.

— Моя задумка заключалась в следующем: я должен был открыть свой основной парашют и начать парить мягко, без резких движений, после чего отцепить его, сделать парочку акробатических трюков, и финал я хотел завершить на запасном парашюте. Та-да, занавес! Но вот только там было одно «но»… — Ник замялся, припоминая большую огненную глыбу, падающую с неба. А ведь синоптики обещали безоблачную погоду без осадков…

«Хах, вот и верь им после этого», — усмехнулся Ник, хитро глянув на замершего в ожидании Аллана.

— Метеорит, который я притянул на свою голову… А может это была нелепая случайность, не знаю. Знаю только то, что я пожелал увидеть метеорит, и мое желание исполнилось!

— Вот значит, почему я не смог найти твои координаты сразу после твоего падения… Во всем виноват МЕ-ТЕ-О-РИТ! — закричал Аллан, передразнивая своего друга.

После этих слов парни смеялись еще долго, даже не стараясь заглушить свои эмоции. Им теперь было что вспомнить…

Ведь жизнь существует даже после смерти.

28.02.2013

Нелетная погода

До эксперимента новой модели истребителя ЮС–21 оставался один день. Опробовать сей экземпляр выпало на мою долю. Я очень переживал по этому поводу. Ходил весь день на взводе, два раза умудрился сорваться на начальство. Как ни странно, мне не стали угрожать увольнением и лишать премии.

Голосование проводилось на испытание ЮС–21, когда я болел, и поэтому весь мой коллектив решил, что испытателем выступлю я как самый бесстрашный пилот. Видите ли, я делал вылеты в нелетную погоду. Но на этот раз меня терзало страшное чувство, что конец мой близко, и погибну я как летчик-испытатель.

Погода сегодня была просто чудесная, и я надеялся, что завтра будет таким же прекрасным, как и сегодня. После эксперимента, если конечно он будет удачным, обязательно подарю своему дорогому другу Джейкобсу уменьшенную копию ЮС–21 на День Рождения, которое состоится через два дня на острове Хонсю.

Вот и настал этот ужаснейший день из всех дней! Хоть погода и радовала, на душе все равно скребли кошки. Обходя ЮС–21, я осматривал каждую деталь: на первый взгляд они казались хрупкими, такие детали нагоняли на меня страх. Складывалось впечатление, что оторвись одна из них, и самолет канет в бездну, а вместе с ним и я… Однако опасения мои были напрасны: инженеры — конструкторы в нашей фирме были отличными мастерами. Но я почему — то все равно нервничаю.

Интересно, с чего бы это…?

Закурив сигарету, я минут с пять топтался на месте. Вскоре решив, что тянуть больше некуда, я сел в кабину пилота, включил двигатель и разогнался по взлетной полосе. Вот я в воздухе, стрелка барометра показывает триста метров от земли. Я стал подниматься выше и