Путь тёмного бога - Рим Борисов

и показалось, что после рассказа о призыве, господин немного подобрел к ней, но он был в этом не уверен.

Утром в таверне было куда многолюднее, чем ночью. Оно и понятно, однако до городских забегаловок это место не дотягивает.

Андрей поручил Тчаалу договориться о покупки лошадей с повозкой, а также о запасе продовольствия с собой в путь. Хозяин постоялого двора. Сначала скептически отнесся к просьбе зверочеловека, однако, когда тот высыпал золото из кошелька, отданного Киронгом тут же стал лебезить будто перед ним высокородный аристократ, а не простой безродный тигр, за которого он еще недавно принимал Тчаалу.

И пока мужчина бегал, снаряжая лошадей, да собирая в дорогу долгохранящиеся продукты, его супруга со всей любезностью накрыла на стол самый лучший завтрак, который могла выдать их таверна.

Такое поведение не могло остаться незамеченным и некоторые подозрительные, на вид, личности стали присматриваться в сторону стола, где сидел Андрей в окружении своей свиты и тихонько перешептывались.

На стол поставили похлебку, похожую на ту, что гости ели ночью. Но в этот раз в ней плавали куски курицы. Помимо первого блюда принесли жаренную свинину и яйца с луком. А кружки наполнили, со слов женщины, лучшим вином, что есть в их заведении.

Гости спорить не стали, они понимали, что в следующий раз хорошо отобедать. Не давясь вяленым мясом и сухарями им доведется не скоро, от того и с удовольствием съедали все, что приносила хозяйка.

Примерно спустя час, к столу подошёл и сам хозяин. Он сообщил о том, что повозка готова и все собранные припасы уже находятся в ней. Более того, в честь удачной сделки нам положили три бутылки красного вина, распивая которые, как он надеялся, гости будут со всей теплотой вспоминать хозяина постоялого двора.

Повозка оказалась каретой какого-то мелкого местного аристократа, который в долгом путешествии решил продать лишнее имущество почти за бесценок. Хозяин таверны не мог пояснить причины такого поступка, однако сетовал. Что это его самое бездарное приобретение, так как за полгода Тчаал единственный, кто обратился с просьбой о покупки повозки.

Лошадей же всегда в достатке, путешественники часто меняют скакунов в тавернах, чтобы продолжить путь на свежей, не загнанной в мыло лошади. Запасов провианта на всю компанию должно хватить на месяц экономного расходования и, если то и дело останавливаться в трактирах и порой кушать там.

Киира с сыном и Аслог сели в карету, Тчаал занял место кучера. Как оказалось. Он единственный, помимо новой рабыни, мог управлять лошадьми. Но Андрей не доверял девушке, поэтому решил, что бывший вождь будет управлять повозкой.

Тчаал лишь недовольно покосился в сторону своего хозяина, но не осмелился ничего говорить. Он понимал, что от этого человека зависит многое, тем более, если то пророчество действительно поведало о господине Андрее, то не стоит злить его.

Сам Андрей уселся рядом с бывшим вождем, он не сильно желал быть запертым долгое время в карете вместе с человеком, который призвал его в этот мир.

Тчаал приспустил вожжи и голосом подал знак лошадям, чтобы те пошли. Повозка слегка дернулась и покатилась. Своих гостей провожал в глубоком поклоне хозяин таверны. А впереди были долгие месяцы путешествия.

Глава 2. Киира

У зверолюдей не принято почитать вместе с вождем его супругу. Это люди, да эльфы бьют челом при виде княгини или королевы. Тут же все гораздо проще. То, что женщина замужем за вождем, не значит ровным счетом ничего. Это ведь не её заслуга, что мужчина, за которого девушка выскочила замуж, стал вождем.

Конечно, некоторая субординация присутствует. Теперь на рынке с женщиной обращаются более вежливо, другие дамы поселения стараются стать подругами. Но раболепия не наблюдается. Жена и жена, как говорится, чего бухтеть?

Обычно, супруга главы поселения выполняет типичные женские дела. Содержит юрту в чистоте, готовит пищу, приглядывает за детьми. Когда у вождя высокие гости, то ухаживает и за ними — подает на стол, наливает вино.

Вот и сейчас Киира, на каждой ночевке вне гостиницы или же постоялого двора, готовит еду на всех, старается помочь в меру своих сил каждому. Однако в её поведении чувствуется некая стать, не присущая слугам во дворце. Поэтому Андрей не воспринимал женщину как какую-то прислугу, скорее для него Киира была доброй и заботливой тётушкой.

Однако сама женщина стала побаиваться Андрея. После смерти Лилит, тот человек, который был для неё неким олицетворением героя из древних сказок, что борется со злом вопреки всем напастям, сломался и очерствел.

Андрей неоднократно повышал голос на её супруга — Тчаалу, благо ему теперь хватало благоразумия не перечить хозяину, а смиренно подчиняться. А что же касается новой рабыне, тут сердце тигрицы замирало, когда Андрей выкидывал порцию Аслог или заставлял девушку идти за каретой несколько километров босиком.

— Она лишила меня семьи, — говорил Андрей в очередной раз.

— Справедливо, — смиренно принимала наказание Аслог и шла привязанная к стойке кареты.

Киира, приносила украдкой еду для девушки, когда Андрей не кормил её. Та лишь кивала у принималась есть.

Несмотря на все страдания, выпавшие на долю Аслог, девушка все еще вела себя достойно и в её взгляде не было ни страха, ни подчинения. Это иногда и пугало Кииру, но она списывала такое поведение девушки, на то, что она обучала дочь лорда, от которой могла нахвататься таких повадок.

— Андрей, может ты перестанешь так мучить девушку? — спросила тигрица во время очередного привала.

Для Кииры Андрей не был хозяином, поэтому она обращалась к нему по имени. Тчаалу это по началу коробило, однако, когда Андрей сам подтвердил своему рабу, что не имеет ничего против такого обращения, тот поуспокоился.

— Скажи мне, друг, — вместо ответа Андрей обратился к Тчаалу. — Когда тебя продали в рабство, что ты делал со своими хозяевами?

— Нападал на них, сбегал, причинял увечья, — ответил Тчаал, понимая куда клонит хозяин.

— А почему?

— Я всеми силами старался вернуться в своё поселение, чтобы спасти жену и сына.

— Зачем? — Андрей, обращаясь к собеседнику смотрел как огонь жадно пожирает сухую ветку какого-то лиственного дерева.

— Потому что переживал за них и очень сильно скучал.

— Скажи мне, Киира, — теперь он обратился к той, кто затеял этот разговор. — Находясь в рабстве у нового вождя, ты смирилась с этим положением?

— Нет, — ответила тигрица, озадачено смотря то на супруга, то на Андрея.

— И каким образом ты это показывала?

— Я, — женщина замялась, перевела взгляд на сына, портом вновь на Андрея. — Я несколько раз