Хрустальный дракон - Ричард Кнаак

Он попытался отвлечься от этой неприятной мысли, но она ужепрочно обосновалась у него в голове. И от этого никуда не деться. Это будетпреследовать его и во сне, и наяву. Король-Дракон успокоился, смирившись снеизбежным. О сне, в котором он так нуждался, теперь нечего было и думать. Онмог отдохнуть, но такая роскошь, как глубокий обволакивающий сон, была для неготеперь непозволительна. Заразу, поразившую его королевство, необходимо былоистребить, пока она не распространилась настолько, что ему уже будет несправиться.

Хрустальный Дракон содрогнулся от одной только мысли о том,что он вынужден будет сделать, если это вдруг произойдет. Тогда ему останетсяединственный выход… и это может привести к таким последствиям, в сравнении скоторыми опустошение, которым грозил Ледяной Дракон, покажется благодеянием.

И все же для него это будет достойная цена.

У Мэнора не было другого названия, по крайней мере такого,которое бы к нему так прикипело. Многие называли его Зеленым Мэнором, но это,скорее, носило описательный характер, чем было названием. Для Кейба Бедлама этобыл просто Мэнор. Когда и кем он был построен, можно было только догадываться.Со стилем, подобным этому, темноволосый волшебник не встречался ни до ни после.Большая часть здания была высечена из камня, правая же сторона была образованаогромным деревом, старым, как само время. В зависимости от места, с которогосмотрели на Мэнор, было видно два или три этажа. По обеим сторонам от входавозвышались мраморные колонны. Под крышей металлическое изображение одного изискателей, казалось, было готово броситься вниз на любого непрошеного гостя.

Кое-кто предполагал, что Мэнор построили птицеподобные, таккак большинство статуй и барельефов, украшающих здание, представляли собойкартины из жизни их пернатых сородичей. А та часть Мэнора, которая былаобразована деревом, только подтверждала эту догадку. В то же время казалосьстранным, что существа, проводившие всю свою жизнь в небе и устраивающие своижилища высоко в горах, смогли построить для себя такое сооружение. По мнениюКейба, наиболее вероятно, что статуи и другие украшения были установлены здесьгораздо позднее, когда строители уже давно покинули это жилище.

На самом деле история Мэнора трогала его намного меньше, чемсознание того, что он теперь является его хозяином. Здесь, в самой серединелеса Дагора, он и его жена, волшебница Гвендолин, правили как господин игоспожа. Здесь они воспитывали детей… как человеческих, так и детей дрейков.

Стоя на балконе третьего этажа, Кейб мог видеть большуючасть обширного сада, окружавшего Мэнор. Он наблюдал, как слуги обеих расзанимались своими повседневными делами или просто отдыхали, наслаждаясьсвободным временем. Когда я увидел это место впервые, я был беглецом, спасающимсвою жизнь.

Его нашли Короли-Драконы. Тогда он был никому не известным,скромным внуком Натана Бедлама, волшебника, который чуть было не сверг правящихдрейков. Для того, чтобы вынести ему смертный приговор, было вполне достаточноседой пряди в его волосах, отметки о его способности к волшебству. Дрейкипрезирали людей-магов, но подробности его происхождения решили его судьбу. НекоторыеКороли-Драконы запаниковали и потребовали его немедленной смерти, но вместоэтого в процессе восстановления давно спящей волшебной силы Кейба погиб один изних. Кейб бежал сюда и нашел здесь Гвен, Янтарную Леди, плененную более чем насто лет не кем иным, как собственным отцом новоиспеченного волшебника, Азраном.Вопреки стараниям Королей-Драконов, армий и взбесившихся волшебников, Кейб иГвен выжили. После смерти Азрана и разгрома армии герцога Тома они вернулись вМэнор и объявили его своим владением… если это вообще возможно: объявить своимстоль древнее обиталище.

Хихиканье заставило его взглянуть вниз. Кейб насторожился,заметив свою дочь Валею, внезапно появившуюся в его поле зрения. Играя вдогонялки, за ней бежал зеленовато-желтый дрейк, который был ростом совзрослого мужчину. Сейчас, вступив в пору юности, Валея была копией своейматери, вплоть до сказочно красных локонов. Одетая в изумрудного цвета костюмдля верховой езды, намного более удобный, чем те платья, которые Гвен стараласьзаставить ее носить, она могла бы спокойно убежать от зверя. Но она ничегоподобного на сделала. Наоборот. Валея развернулась и раскрыла объятия навстречубегущему дрейку. Кейб поднял было руку, чтобы защитить ее, но тут же опустилобратно, так как зверь внезапно начал мерцать. Ноги рептилии выпрямились.Жесткие крылья стали съеживаться и постепенно исчезли, то же самое произошло ис хвостом. Как только существо, с которым произошли такие удивительныепревращения, встало на то, что только что было задними лапами, его морда началавтягиваться и с каждым вздохом становилась все более и более похожей начеловеческое лицо. На голове начали появляться волосы такого жезеленовато-желтого цвета.

В конце концов, на том месте, где только что был монстр,теперь стояла миловидная девушка, всего на несколько лет старше Валей. Она былаодета в такой же костюм, как и ее подруга, с одной лишь разницей — он был неизумрудно-зеленый, а бледно-розовый.

Валея подошла к девушке и крепко ее обняла. Со своего местаКейб мог прекрасно слышать их обеих.

— Так быстро ты еще никогда не перевоплощалась, Урса! Мне бытак!

— Думаешь, уже лучше? — с надеждой спросила девушка, котораябыла постарше.

Ее узкие глаза резко отличались от миндалевидных глаз Валей.Как и все женщины-дрейки в своем человеческом облике, она была экзотична иумопомрачительно красива. Ее фигура могла соперничать с фигурой человеческойженщины в расцвете женственности, а ее лицо напоминало лицо сирены, манящее, спухленькими губами. И если бы не детские замашки, то она вполне могла бы статьнастоящей обольстительницей.

— Кил продолжает утверждать, что я настолько медлительна,что мне место среди низших, — она хмыкнула. — Ведь нет же, правда?

Кейб поморщился. Низшие дрейки были просто самымиобыкновенными животными, за кого он но ошибке только что принял девушку-дрейка.Они были чуть больше гигантских ящериц с крыльями и обычно служили своимсобратьям в качестве верховых животных. Может быть, самым удивительным в раседрейков и было как раз то, что и низшие и мыслящие дрейки могли появиться водном и том же выводке. И даже сами дрейки не могли объяснить, от чего этозависит. Назвать Урсу низшей — было самым тяжким оскорблением в ее среде. Емуследует поговорить с Килом, хотя это, вообще-то, довольно сложно.