Куплю любовницу для мужа - Евгения Халь

Может, все так утрясется и само рассосется. У Гордея вообще сейчас сложный период. Он почти вскарабкался на вершину. Гурджиев пригласил его войти в свою адвокатскую группу и доверил собственный бракоразводный процесс. Учитывая его огромный капитал, работа предстояла адская. А Гурджиев — это пик карьеры Гордея. Но сколько сил и нервов это стоило! Гордей пашет, как лошадь. А еще фазы луны, магнитные поля, Сатурн в ретрограде или винограде, Меркурий в первом или сто двадцать первом доме. Ну всегда же есть причина мужской холодности и усталости!

И почти успокоив себя, я подготовила кабинет Гордея к рабочему дню, вышла в приемную и увидела жену Гурджиева. Я замерла, растерявшись. Когда нам говорят о женах мультимиллиардеров, то перед глазами невольно предстают ухоженные хищницы, с головы до ног упакованные в гламурное шмотье. Почти бывшая жена Гурджиева выглядела совершенно по-другому. Учительница первая моя — первое, что пришло в голову при виде нее. Никаких подтяжек, филеров под кожей, золотых нитей в носогубных складках и прочей ерунды, которая из лица делает маску, но при этом считается необходимым атрибутом дам элитарной тусовки. Как они говорят: маст хэв.

Замерев на пороге кабинета Гордея, рассматриваю эту полноватую, лет пятидесяти, в меру накрашенную и очень сдержанно одетую женщину. Никаких декольте, мини и брюк в облипку — светлая юбка, прикрывающая колени, легкая блузка, босоножки на крошечном каблучке явно не от кутюр. Возле глаз гусиные лапки, что среди гламурных жен приравнивается к преступлению. И ни одного бриллианта! В ушах серебряные сережки-вкрутки с крошечными жемчужинками, на пальце тонкое колечко с речным жемчугом.

Даже видавшего виды Гордея удивляет, как ее муж издевается над ней при разводе. Словно мстит за что-то. Гурджиев отнял у бедной женщины все, хотя ей полагалась, как минимум, половина имущества. Но он оставил ей лишь жалкие крохи, только чтобы супруга, которая давно оставила работу, не умерла с голоду. Причем он явно думал не о ней, а о том, чтобы его не осудили за это. А так бы и последние крохи отнял бы. А она даже не пытается оспорить его решение. Почему?

Почувствовав мой пристальный взгляд, она поднимает глаза и тихо произносит:

— Если можно, я бы подписала бумаги до того, как сюда явится мой муж. Очень бы не хотелось с ним встречаться лишний раз.

— Извините, но так нельзя. Сейчас приедет адвокат, приедет ваш муж, и нужно еще раз пройти по всем пунктам. А пока давайте я приготовлю вам чай. У нас есть вкусные шоколадные конфеты.

— Не хочу чаю! И проходить по пунктам тоже не хочу, — возражает она. — Хочу просто подписать их и никогда в жизни его больше не видеть!

Да что она святая, что ли? Или совсем дурочка? Или так устала, что даже не в состоянии думать? То, что я собираюсь сделать — очень непрофессионально. И если Гордей узнает, то он меня убьет. Но удержаться не могу, присаживаюсь рядом с ней, беру ее за руку и шепчу:

— Почему вы не боретесь? Когда вы с ним поженились, у него не было даже сотой доли того, что есть. Это ваше совместно нажитое имущество. Вам полагается гораздо больше тех жалких крох, что он вам оставляет. Если муж за что-то мстит, то это еще не значит, что вы виноваты!

— Я очень виновата, — шепчет она, вытаскивает из сумочки платок и промокает глаза.

Не решаюсь спросить, в чем, но незаданный вопрос витает в воздухе, и она отвечает:

— Я его подвела. Постарела раньше срока, хотя он на пять лет старше. И он теперь меня наказывает. Это ведь так приятно и сладко наказывать того, кто слабее. А знаете что? Давайте ваши конфеты. Все забываю, что мне теперь не нужно считать калории, не нужно быть худой и красивой, — она улыбается одним ртом, а в глазах — ни тени смеха.

Приношу из кабинета Гордея коробку, открываю и протягиваю ей. Она вдруг начинает жадно есть конфеты, одну за другой. Но надкусив четвертую, внезапно заливается слезами. Конфета падает на светлую юбку, оставляя шоколадную кляксу. А женщина, ничего не замечая, торопливой скороговоркой рассказывает. Словно боясь, что ее сейчас прервут. Так разговаривают люди, которые привыкли, что их часто перебивают. Так разговаривают жены властных и деспотичных мужей.

— Успешные мужья — они все знают лучше нас. Сначала муж скажет: тебе нужно обновить гардероб, поменять прическу и вообще стиль. Потом прикажет скинуть пять-десять килограммов. Потом — что нужно энергичнее двигаться, динамичнее жить и смотреть веселее! И не жаловаться. А еще заняться саморазвитием: сходить на скандальный спектакль, посмотреть нашумевший фильм, прочитать модную книгу. Записаться на курсы йоги и обязательно завести модного коуча. Как же в наше время интеллигентному человеку без коуча? А когда похудеешь, сменишь прическу, прикупишь гламурные шмотки и начнешь без конца улыбаться, излучая оптимизм и креатив, он скажет, что ничего не поможет, потому что ты слишком старая. И тебя легче выкрасить и выбросить, чем изменить. Мне мой так и сказал. Мы с ним тридцать лет прожили. Он всегда любил активный отдых. Спортивное снаряжение покупал, конечно, самое дорогое. Я вообще это все ненавижу, но муж сказал, что нужно, и я безропотно рысцой бежала в магазин и искала себе модный веселенький костюмчик. Такой, чтобы освежал, стройнил и молодил. И в горы с ним лазила. И рюкзак тяжеленный таскала. Выходила, так сказать, из зоны комфорта, чтобы организм помолодел и начал излучать креатив и оптимизм. Нормальные люди с доходами моего благоверного на пузе в Куршевеле лежали летом, а зимой в горах Швейцарии фондю кушали золотыми ложечками. А мы с ним все пешком по лесам и горам, на байдарках по горным рекам, по пустыне на верблюдах. И вечерами у костра с гитаркой выли бардовские песни в компании его друзей. Если бы вы только знали, как я ненавижу этих бардов с их слезливой романтикой, пропахшей средством от комаров! Но я все молчала. Всю жизнь худела, надрывалась в спортзале, и перед походом в парикмахерскую спрашивала мужа, какую прическу сделать в этот раз. Тщательно внимала его критике. Смотрела на него, открыв рот. Старалась изо всех сил. А потом он как-то рассердился, что я медленно ползу в гору. И сказал: "С тобой ничего не в кайф! Ты слишком старая и унылая! И тупая. Только тупые бабы стареют так быстро!"

Еле сдерживая слезы, спрашиваю:

— И что вы ему ответили?

— А ничего, — шепчет она, всхлипнув. — Что на это можно ответить? Это не лишний вес и даже не неудачная прическа. И суперпупер модный коуч здесь не поможет, расширив сознание и указав кармический путь из третьего глаза. Тридцать лет совместной жизни вот так просто не выбросишь. Тридцать лет я делала все так, как хотел мой муж ради сохранения брака. Искала его одобрения и любви. А потом он просто поднялся в горы наверх, а я осталась внизу, как ненужная вещь. Сидела на камне и плакала, потому что очень устала. Потому что всю свою жизнь прожила не так, как хотела. А хотела совсем другого: тихих вечеров на море, пироги печь с вареньем, на диване лежать с книжкой. Я прожила не свою жизнь. А он назвал меня старой и бросил у подножия горы. А теперь я хочу просто покоя. Хочу забиться в маленькую квартирку. Пусть она будет величиной с собачью будку, потому что на те деньги, что он мне оставляет, я больше ничего не куплю. Но мне все равно. Все те годы, что остались, я проживу так, как мне хочется, понимаете? Ни у кого не спрашивая разрешения и не нуждаясь ни в чьем одобрении. Потому что я выбралась из-под контроля властного мужа. А многие женщины до сих пор нет. И они худеют, стригутся так, как нравится их мужьям, едят то, что не любят, и ездят отдыхать туда, куда велит супруг. Но все равно настанет тот день, когда им скажут: "Ты слишком старая!"