Плоская земля - anonimus033

месте своего рождения и с утра до ночи впахивать, как проклятым за сущие гроши.

Что же касается Грамблерга, то я вообще не помню, чтобы он хоть когда-нибудь брал к себе подмастерье. Хотя нет, вру. По деревне начали ходить слухи, ещё до моего рождения, что один раз к нему пришла просить работу молодая девушка, совсем ещё юная, только вступившая во взрослый период жизни, но уже очень красивая.

Совершенно неожиданно старик взял её к себе. Первое время всё было вроде бы хорошо, но уже через неделю девчушка прибежала домой в слезах и разорванной одежде. Уже не помню, что было дальше, но в конце она повесилась. Да, вот так просто. Через пару дней после того случая её нашли в своей комнате в петле. Повторюсь, что это всего лишь слухи, но тем не менее приходят к нему теперь только парни.

Уж не знаю, правда это всё или вымысел, но мастер до сих пор является очень уважаемым жителем нашей деревни. Ну ещё бы, свечи, которые он делает из грибного масла, почти всегда кривые и мало живущие, источающие тусклый свет, являются у нас чуть ли не главным источником света по ночам. Вряд ли хоть кто-то хочет впасть к нему в немилость.

Хотя даже беря во внимание все обстоятельства, я всё ровно предпочту с ним не видеться вовсе. Гнусный горбун всегда стремиться поучить молодёжь «жизни». Ха! Будто он вообще знает, что это такое.

Чтобы избежать ненужной встречи, мне пришлось сделать небольшой крюк, пройти прямо по самому краю, огороженной домами, территории, чтобы добраться до точки сбора бригады лесорубов. Я уже был совсем недалеко, когда моё внимание привлекла большая чёрная лужа, расположившаяся в низине. Она была настолько большая, что могла сойти за небольшой прудик.

Остановившись на самом краю, я стал с интересом рассматривать тело, мирно покоящееся прямо посреди всей этой черноты. Вполне вероятно, что это просто какой-то пьяница, который ночью упал в эту канаву и отрубился. Об этом же и говорила его одежда: вся рваная и грязная, чья вонь долетает даже до меня, или это труп начал разлагаться, но не суть. Если он пролежал так всю ночь, то уже сто пудово нежилец.

Распознать мертвеца я не мог, так как тот лежал вниз брюхом, так что даже учитывая, что там не глубоко, он всё ровно скорее всего захлебнулся. Отвернувшись, я продолжил идти в, уже намеченном, направлении, про себя сбросив дальнейшую судьбу утопленника на взрослых, которые его найдут, если конечно тот уже не распадётся к тому времени.

Стараясь обходить кляксы стороной, я всё думал о том, что тот максимум, который от них можно получить — это понос, а то и болячку какую.

* * *

В это же время по протоптанной земляной дороге ехала небольшая карета. Для этих мест это уже было довольно-таки редким явлением. Вряд ли хоть кто-нибудь из местных мог бы себе позволить иметь такую. Оттого она смотрелась ещё более ненормально на фоне общего уныния и одичалости.

Карета состояла из добротного качественного дерева, имела полукруглую форму с квадратной крышей. Ставя на первое место не эффектность, а эффективность, её стены не имели никаких узоров или отличительных черт. Самая обычная карета, которая тем не менее была очень прочной и эргономичной.

На козлах устроился человек, полностью закутанный в плащ с глубоким капюшоном, так что у него из-под одежды выглядывали только грязные бледно-серые руки да ноги в добротных ботинках, поставленные на специальную подставку.

Держа в своих ладонях вожжи, он правил двойкой чёрных, как сама ночь лошадей. Их свирепый вид мог напугать даже волка, подумавшего по глупости на них напасть. Длинноногие с толстой шеей и, вертикально растущей, гривой они смотрелись очень грозно и в то же время величественно.

Чёрные шипастые ошейники намекали на их довольно сложный и даже где-то агрессивный характер, а такие же браслеты на ногах, скреплённые между собой цепью, не давали им передвигаться быстрее необходимого. Венцом же, столь странного творения природы, являлись два белых клыка, выходящие из нижней челюсти животного.

Карета неумолимо приближалась к деревне. Вот она, не доезжая до столпившихся у дороги людей, заворожённо или даже с каким-то благоговением взирающих на неё, съехала вниз к домам и, как ни в чём не бывало, поехала по грязи прямиком к длинному дому, своей формой чем-то напоминающему амбар.

Колёса вполне спокойно ехали по грязи будто бы её и вовсе не было. Их широкий обод был сконструированы таким образом, чтобы не замечать таких препятствий. Это же можно было сказать и о лошадях. Их копыта с чавканьем погружались в грязь, но сразу же без какого-либо сопротивления выходили назад.

Карета проехала весь путь и остановилась у входа в постройку. В тот же миг дверь в неё резко распахнулась, громко ударившись о дверной косяк, и на встречу гостям выбежал невысокий лысеющий мужчина с небольшим пивным животом. Одет он был не сильно лучше других деревенских, просто из-за отсутствия постоянных физических нагрузок и его места работы в помещении, выглядел куда опрятнее и ухоженнее остальных.

Подбежав к карете, он стряхнул с себя ночной слой пыли и поспешил открыть дверцу. Медленно, разминая затёкшие в поездке мышцы наружу выбрался мужчина, чей облик был лишь отдалённо похож на человеческий.

Ненормально длинные, где-то непропорциональные конечности делали его настоящим великаном по сравнению с окружающими. Полный рост составлял почти четыре метра из-за чего, общающимся с ним, людям приходилось сильно задирать голову. Руки же, данного гуманоида, заканчивались у коленей и оканчивались широкими ладонями с длинными пальцами, утончающимися к концу.

Полностью лысая, почти идеально, круглая голова имела заострённые уши, полностью чёрные, включая белок, глаза и широкий рот, в котором проглядывался частокол иглообразных зубов в те редкие моменты, когда мужчина улыбался. Кожа по цвету граничила чуть ли не с белым цветом, настолько человек был бледен. Завершающим штрихом в столь сюрреалистичной анатомии было слишком худое тело. Оно, как, собственно, и руки с ногами, казалось, словно спичка, что может сломаться от одного неверного касания.

Глядя сначала на человека, а потом и на транспорт, в котором он приехал, наверное, каждый задался бы вопросом, как столь длинное существо могло поместиться в столь маленькую карету, не складывается же он пополам в самом деле.

Существо неприятно хрустнуло шеей и потянулось, давая всем присутствующим полюбоваться своим, потрясающе скроенным, костюмом тройкой, изготовленном явно не из дешёвых материалов и стоящим, чуть ли не как вся эта деревня вместе с