Эхо прошлого. Книга 2. На краю пропасти - Диана Гэблдон

– Об ужасном предприятии, в которое ты ввязалась, – пояснил он ей в затылок, завязав ленту.

Дотти обернулась и открыто взглянула на него.

– Если ты предпочитаешь описывать спасение Генри как «ужасное предприятие», то я с тобой полностью согласна. Но мама пойдет на все, чтобы вернуть его. Как и ты, полагаю, – иначе бы тебя здесь не было. – Изящно развернувшись на каблуках, девушка направилась к своей компаньонке, а Грей безмолвно смотрел ей вслед.

Вместе с одним из первых весенних кораблей прибыло письмо от Генри. Слава богу, он был жив, хотя и серьезно ранен выстрелом в живот, к тому же из-за суровой зимы он заболел. И все же он выжил и вместе с некоторыми другими английскими узниками попал в Филадельфию. Письмо написал один из его друзей-офицеров, тоже узник, однако Генри смог внизу накорябать несколько приветственных слов семье и подписаться, – при воспоминании об этих неразборчивых каракулях у Грея щемило сердце.

Обнадеживало, что Генри был именно в Филадельфии. Во Франции Грей познакомился с богатым филадельфийцем и проникся к нему симпатией – вроде бы взаимной. И теперь на ней можно было сыграть. Он невольно усмехнулся, вспомнив подробности знакомства с американским джентльменом.

В Париже Грей не задержался, лишь расспросил о Персивале Бошане, которого там не оказалось. «Уехал зимовать в свой загородный особняк», – так ему сказали. В фамильное имение Бошана под названием «Три стрелы», находящееся недалеко от Компьена. Грей приобрел отороченную мехом шапку и непромокаемые сапоги, закутался в самый теплый из своих плащей, нанял лошадь и мрачно отправился в путь, отдавшись на волю завывающего ветра.

Встретили его, окоченевшего от холода и заляпанного грязью, с подозрением, однако благодаря экипировке и титулу все-таки впустили в поместье и проводили в со вкусом обставленную гостиную с камином дожидаться барона.

Он уже составил представление о бароне Амандине со слов Перси, хотя Перси, скорее всего, лгал. Конечно, строить догадки до знакомства – занятие совершенно бесполезное. Однако и не размышлять – превыше человеческих сил.

Что до мыслей – он не думал о Перси последние восемнадцать или девятнадцать лет. Но когда размышления о Перси стали не только личным, но и профессиональным делом, Грей удивился и вместе с тем расстроился от того, сколько всего он помнил о нем. Он знал его вкусы и на этом основании составил представление о бароне Амандине.

И ошибся. Барон оказался немолодым, пожалуй, даже несколькими годами старше Грея, приземистым и довольно полным, с открытым располагающим лицом. Он был одет элегантно, без показной помпезности, и приветствовал Грея весьма учтиво. Но когда он взял Грея за руку, того словно электрическим разрядом прошило. Барон держался пристойно, не позволял себе ничего лишнего, однако смотрел на Грея с жадным интересом, и, невзирая на непривлекательную внешность барона, тело Грея ответило на призывный взгляд.

Ну разумеется, Перси рассказывал о нем Амандину.

Удивившись и насторожившись, Грей коротко изложил заранее придуманную причину визита. Ему ответили, что месье Бошан, увы, сейчас в Эльзасе, охотится на волков вместе с месье Бомарше – что подтверждало одно из предположений Грея. Но, быть может, его светлость воспользуется гостеприимством «Трех стрел» хотя бы на эту ночь?

Грей многословно поблагодарил барона и переоделся, сняв верхнюю одежду и сменив сапоги на вычурные домашние туфли Дотти. Увидев их, барон удивленно заморгал; впрочем, туфли пришлись кстати, когда барон повел Грея по длинному коридору, увешанному портретами.

– В библиотеке нас ждут закуски и напитки, – сказал Амандин. – Вы, разумеется, замерзли и устали, но, если не возражаете, позвольте мне en route[3] представить вам еще одного моего гостя. Мы пригласим его присоединиться к нам.

Грей пробормотал что-то одобрительное и отвлекся на легкое давление руки Амандина, которая лежала на его спине чуть ниже, чем принято. Они подошли к двери в конце коридора.

– Он американец. – Голос у барона был необычный: мягкий, теплый и бархатистый, словно очень сладкий чай «улун». – И ежедневно проводит здесь некоторое время. – Барон открыл дверь и жестом предложил Грею войти. – Говорит, это укрепляет его здоровье.

Во время его речи Грей из вежливости смотрел на барона, затем повернулся к американскому гостю. Доктор Франклин – так представил его барон – сидел в раскладном кресле, залитый солнечным светом. Абсолютно голый.

Они разговорились, причем все присутствующие выказывали полнейшую невозмутимость. Как выяснилось, доктор каждый день принимает воздушные ванны, чтобы кожа дышала наравне с легкими, очищаясь от грязи, – ведь защита организма слабеет, если кожа задыхается под загрязненной одеждой.

Грей ощущал на себе задумчиво-насмешливый взгляд Амандина и остро чувствовал свою загрязненную одежду, под которой, несомненно, задыхалась его кожа. Как странно: этот чужак посвящен в его самую сокровенную тайну и, в сущности, является частью нее – если только Перси лгал не во всем, что вряд ли. Головокружительно опасно, словно смотришь вниз с крутого обрыва. И чертовски волнующе… а вот это уже тревожно.

Американец начал рассказывать о необычной геологической формации, замеченной им по пути из Парижа сюда, и поинтересовался, видел ли ее Грей. Он был уже стар, хотя выглядел неплохо, не считая нескольких лиловых пятен на ногах, и отнюдь не наводил на фривольные мысли, однако плоть Грея напряглась – из-за неприкрыто оценивающего взгляда Амандина. Вспомнилось, как он спросил у Перси, когда тот признался, что спит и с женой, и с деверем-бароном: «Одновременно?» Интересно, сестра барона сопровождает мужа или тоже сейчас в особняке? Чуть ли не впервые Грей серьезно задумался – не извращенец ли он сам?

– Не хотите присоединиться к доктору в его целебном упражнении, милорд?

Грей тут же отвел взгляд от Франклина и посмотрел на барона. Тот уже снимал камзол. Но прежде, чем Грей придумал ответ, Франклин поднялся, сказал, что на сегодня он достаточно укрепил здоровье, с насмешливым интересом посмотрел на Грея и добавил:

– Впрочем, мой уход, разумеется, не должен помешать вам, месье.

Барон тут же надел камзол, с безукоризненной вежливостью сообщил, что присоединится к ним в библиотеке за аперитивом, и вышел.

Грей помог Франклину одеться. Страдающий плечевым артритом американец медленно просунул руки в рукава шелкового халата, а Грей наблюдал, как его белые, слегка отвисшие, но все еще крепкие и гладкие ягодицы скрываются под тканью.

– Благодарю вас, милорд. Полагаю, вы раньше не встречались с Амандином?

– Нет. Я несколько лет назад познакомился с его деверем, месье Бошаном. В Англии, – зачем-то уточнил Грей.

При слове «Бошан» в глазах Франклина что-то промелькнуло, и Грей спросил:

– Вы с ним знакомы?

– Слышал фамилию, – бесстрастно ответил Франклин. – Значит, Бошан англичанин?