Пиратика - Танит Ли

— Довольно! — прорычал Землевладелец Уэзерхаус. — Я этого на всю жизнь нахлебался с Молли. От тебя я наглости не потерплю!

Когда за ним захлопнулась дверь, Артия прошептала, глядя в огонь:

— И она тоже была сыта вами по горло, сэр. Вот почему она тебя бросила и взяла меня с собой, когда я была совсем маленькой. Я потеряла шесть лет жизни. С меня тоже довольно!

Она поворошила кочергой в камине, потом достала ее, почерневшую от жара и копоти, и черным концом написала на белой стене над камином настоящее имя своей матери.

2. Розовый — цвет девушек

Где-то далеко в ночной тиши послышался протяжный рев. Это трубил олень, то ли в лесу, то ли на Пустоши.

За окном белыми хлопьями падал снег.

Огонь в камине давно угас, и в запертой комнате с каждой минутой становилось всё холоднее. Но Артия не обращала внимания на холод. Несмотря на отцовские слова, несмотря на запертые окна и двери, она намеревалась любой ценой выбраться отсюда. Поэтому пора было привыкать к переменам климата.

В эту минуту, точно так же, как и всё утро, как и весь день, она снова и снова воскрешала в памяти всё, что могла вспомнить. Образы один за другим вставали перед глазами: сочные и живые, будто нарисованные в мозгу яркими красками.

Она видела море — спокойную синеву ясных дней, салатово-зеленую рябь, буйные волны штормов, когда небо затягивалось черными тучами, а от громовых раскатов содрогались мачты. Тогда корабль бешено раскачивался, будто норовил сбросить ее за борт и перевернуться. Боялась ли Артия? Может быть, но только однажды. Это было одно из самых первых ее воспоминаний. Молли стоит, ухватившись за снасти, и держит на руках маленькую Артию — той два или три года. «Какое зрелище! — восклицает Молли. — Смотри, как красиво! — А потом говорит: — Никогда не бойся моря. Оно — наш лучший друг. Лучше всякой земли, даже самой щедрой. Относись к морю с уважением, но никогда не считай его жестоким или несправедливым. Жестокими бывают только люди. А море — оно всегда море. Наш корабль — везучий. Он с морем в ладах. Они знают, как держаться друг за друга. — Но тут на палубу, затянутую брезентом, обрушивается зеленая стена воды. Команда цепляется за мачты, будто стая обезьян. Артия и Молли промокают до нитки, и Молли говорит: — И даже если мы пойдем ко дну, всё равно не бойся. Те, кого поглотит море, спят среди русалок, жемчугов и затонувших королевств. Тебе бы там понравилось, правда, милая?»

Но счастливый корабль Молли…

Стоп! Не сейчас. Об этом вспоминать еще рано.

Вместо этого Артия воскрешает в памяти «щедрые» земли, редкие высадки на берег. Мать брала ее в белые дома со стройными колоннами, где их встречали любезные губернаторы, довольные богатством, которое приносили им пираты. Они приглашали Молли и ее команду на обед или на танцы. Артия часто сидела в бархатном кресле и смотрела, как мать, в бисере и браслетах, в пышном алом или зеленом платье, кружится в танце с губернатором или с другими роскошно одетыми мужчинами. Их кормили удивительными яствами, угощали мороженым, в бокалах искрилось, как алмазная пыль, настоящее шампанское, а на террасах среди высоких пальм, увешанных звездами, Моллины спутники с изысканными речами уводили целовать прекрасных дам. Все любили Молли и ее пиратов. Когда они бросали якорь в порту, их неизменно встречали аплодисментами и радостными криками, а сундуки на палубах были до краев полны драгоценностями и монетами — рубинами, изумрудами, золотыми мухурами, франкоспанскими песо по восемь реалов в каждом…

Потом пришла пора вспомнить о морских битвах. Это тоже было довольно весело — за прославленным кораблем Молли гонялись губернаторские суда из менее дружественных портов, но чаще — соперники-пираты.

Ее корабль назывался «Незваный гость», и был он строен и изящен, как борзая, несмотря на паутину высоких мачт. Этот торговый парусник отличался завидной быстроходностью, потому что в Дальних Морях каждый купец старался первым доставить свой товар на место. Но Молли похитила корабль, пустив в ход одну из своих знаменитых уловок. И, казалось, корабль полюбил Молли. Он стал для нее счастливым, несмотря на грозное имя, — судя по всему, «Незваному гостю», как и Артии, гораздо больше нравилось быть пиратом.

И флаг. О, как хорошо Артия помнила этот флаг! Сначала у них был обычный, наводящий ужас пиратский «Веселый Роджер» — с белым черепом и скрещенными костями на черном фоне. Но затем Молли, одна из немногих женщин — пиратских капитанов, ради смеха сделала фон ярко-розовым. А череп и кости нарисовала черной краской. После чего команда, а вслед за ней — и все обитатели Семи Морей прозвали новый флаг «Веселой Молли».

И вот в таком виде, под розовым флагом с черепом и костями, «Незваный гость» входил в иностранные порты, где его встречали аплодисментами и бросали в воздух букеты цветов. Или же далеко в открытом море вражеские суда гнались за ними по пятам, паля из всех пушек бортовыми залпами, пламя и железные ядра рвали на куски воздух и океан, облака дыма повисали, как грязная сметана, а «Незваный гость» зарывался носом в волны и уходил от погони целым и невредимым.

Что же касается ее собственных приключений — Молли бесстрашно нападала на торговые суда, иногда в одиночку, иногда в сопровождении всего своего флота — от пятнадцати до двадцати кораблей. Как наяву Артия слышала пение флейт, кларнетов и горнов, оглушительный рокот барабанов. Пиратский оркестр «Незваного» наяривал во всю мочь, запугивая будущую жертву. Затем в дело вступали пушки. Но палили они, только чтобы лишить врага способности к бегству, а не чтобы пустить его ко дну. Молли, захватив корабль, всегда обращалась с его командой вежливо. Грабила, не допуская грубостей. (Артия видела, как Молли кланяется встревоженной молодой женщине и говорит: «Вы утверждаете, этот перстень принадлежал вашему любимому отцу? Тогда оставьте его себе, мадам, с моими наилучшими пожеланиями».)

Но если уж начиналась рукопашная — перед глазами Артии возникала грациозная фигура Молли с кортиком в руках. Она фехтовала, будто в танце, сплетая серебристым клинком изящное кружево. Однажды она с легкостью выбила саблю из руки человека, осмелившегося напасть на нее. А потом мимолетным жестом срезала все пуговицы с его штанов, так что те сползли к щиколоткам, и вся команда покатилась от хохота.

Везучий корабль. Везучий, как сама Молли, которой удалось заслужить самый почетный для пиратского капитана титул — «пуленепробиваемая», означавший абсолютную неуязвимость и неизменную удачу. Жизнь, как в сказке…

* * *

И вот, наконец, Артия, сама того не желая, добралась до дня, когда их счастливая звезда закатилась. Дня, когда корабль ее матери пошел ко дну.

Шестнадцатилетняя Артия уснула у холодного камина. Во сне она увидела ту финальную сцену, тот страшный день, когда ей было десять лет.

Вот как это было:

Артия сидит на палубе «Незваного гостя» и любуется, как Молли, щеголяя своей ловкостью, спускается с грот-мачты. Артия тоже умеет лазать по мачтам. Она помогает брать рифы, поднимать и спускать паруса. Артия, как и все остальные, знает этот корабль сверху донизу. Он — ее дом. Ее мир.