Достойно есть - Одиссеас Элитис

листвы

        окатыши гладкие

        ушки цветов

        и нетерпеливый росток и суть они

        СЕЙ МИР

        сей малый мир, сей мир великий!

ПОТОМ я и плеск распознал и непрестанный дальний

деревьев шелест

   Увидел кувшины красные разбросанные по причалу

   и у створки оконной с её деревянной рамой

   где я спал повернувшись на бок

        северный ветер взревел сильнее

        и узрел я:

Нагие прекрасные девушки гладкие словно гальки

с каплей чёрного в выемках между бёдер

и обильным богатством светлого на лопатках

        поднявшись в рост в огромную Раковину трубят

        а другие мелом слова выводят

        таинственные, непонятные:

   РОЭТ, ОРЕМ, АРИМНА

   СНОЦЕЛ, ТИЕССМЕРБЕ, ЛИЭТИС

        щебеты гиацинтов и малых пташек

        и другие слова июля

Как одиннадцать на часах пробило

   пять аршинов вглубь

   бычки окуньки ставридки

   с огромными жабрами и короткими хвостишками на корме

        Выплывая я видел губки

        и кресты морские

        и тонкие безмолвные анемоны

   а повыше на самых устах воды

   розоватые гребешки

        и полуоткрытые пинны и тамариски

«Слова бесценные» рёк он «былые клятвы

те, что Время спасло и испытанный слух ветров далёких»

        и у створки оконной с её деревянной рамой

        где я спал повернувшись на бок

        я прижал к груди подушку что было сил

        сдерживая слёзы

на шестом месяце страсти своей я был

и толкался плод дорогой у меня под сердцем

       СЕЙ МИР

        сей малый мир, сей мир великий!

«НО ПРЕЖДЕ ВСЕГО ты увидишь пустыню и придашь ей

твой собственный смысл» он рёк

    «Прежде будет она чем сердце твоё а после

   вновь она за тобою следом

        Знай одно:

        Что спасёшь ты в сполохе молнии

        то пребудет чистым во временах»

И совсем высоко над волнами

он селения скал поставил

        Пылью там становилась пена

        козу сиротливую видел я лижущую разломы

с косящим глазом и скудным телом потвёрже кварца

Претерпел я акрид и жажду

и пальцы загрубелые на суставах

столько равных мер временны́х сколько нужно Знанию

   Над бумажным листом склонясь и над бездонными книгами

   по верёвке жиденькой я спускался

   ночь за ночью

белизны искал до предельной яркости

черноты И до слёз надежды

И радости до отчаяния

   И тогда наступило время прийти подмоге

   жребий выпал ливням

        целый день ручейки журчали

        как безумный я побежал

нарвал по холмам лещины и мирта набрал пригоршни

дал дыханию на зубок

    «Чистота» он рёк «пред тобою

   одинаковая на холмах и в твоём нутре»

   И простёр свои руки точь-в-точь как мог бы

мудрый старец Бог чтобы глину с небесностью сплавить вместе

Лишь немного он раскалил вершины

   но вознил некусаную зелень травы в распадках

        вербену лаванду мяту

        и маленькие следы ягнячьи

а в других местах с высоты струящееся

серебро тончайшими нитями, влажные волосы девушки которую встретил я

и которую возжелал

        Женщина существующая

        «Чистота» он рёк «пред тобою»

   и вожделения полный я тело её ласкал

   поцелуи зубы к зубам; а затем мы внутри друг у друга

        Весь я штормом стал

        словно мыс я ступил на морское дно

        так что в гроты ворвался ветер

Проскользнула Эхо в сандалиях белых

под водой сарган стремительный а вверху

   высоко с холмами у ног Видел я главу рогатую солнца лик

   восходил Бездвижный Великий Овен

И тот кем воистину был я Много веков назад

В огне ещё зеленящийся От неба не отсечённый

        прошептал когда я спросил:

– Что добро? Что зло?

– Точка Точка

   ты на ней равновесие держишь и существуешь

   впереди неё сплошь буря и темнота

   позади неё скрежещут зубами ангелы

– Точка Точка

   и в неё ты можешь до бесконечности уходить

   а иначе уже ничего не будет

И Весов созвездие развело мои руки в стороны

словно свет с наитием взвешивая и был то

        СЕЙ МИР

        сей малый мир, сей мир великий!

   ОТТОГО ЧТО МГНОВЕНИЯ так же как дни вращались

   с широкими фиалковыми листьями на часах садовых

        Я был стрелкой

Вторник Среда Четверг

Июнь Июль Август

   Я указывал на необходимость в лицо мне солёным раствором

   бившую На девочек насекомых

   На далёкие звездчатки Ириды

        «Всё сие – времена невинности

        времена бутонов и львят

        задолго до Нужды» он рёк мне

   И одним движением пальца толкнул опасность

   На вершину мыса надвинул чёрную бровь

   И невесть откуда просыпал фосфор

        «Чтобы видел ты» он рёк «внутри

        своей плоти

        жилы калия марганца

        и обызвесткованные

        остатки старой любви»

И как сильно тогда сжалось сердце моё

в первый раз затрещала внутри меня древесина

   ночи той что уже приближалась верно

   крик сыча

        кого-то кто был убит

        в мир людской направив ручей кровавый

   Впереди себя, вдалеке, на краю души

        я увидел как тайно шествуют

маяки высокие землеробы Башни на траверзе над обрывами

Звезду трамонтаны Святую Марину с бесами

   И совсем глубоко за волнами

   на Острове с масличными бухтами

   мне на миг показалось Того рассмотрел я Кто

   отдал кровь свою чтобы я воплотиться смог

   как восходит он по шершавой тропе Святого

        в который раз

        И в который раз

   опускает пальцев кончики в воду Геры

   и огни зажигают пять наших сёл

        Папа́дос Месагро́с Палео́кипос

        Ско́пелос и Плака́дос

   достоянье и власть моего поколения

«Но теперь» он рёк «и другой стороне твоей

наступило время на свет явиться»

   и быстрее чем я начертал в уме

   знак огня или знак могилы

        Наклонясь туда где никто бы не смог увидеть

        руки выставив

        пред собою

        он огромные вырыл Полости в почве

        и в человеческом теле: