Ленин. Дорисованный портрет - Сергей Кремлев
Шрифт:
Интервал:
Стоимость продуктов нашей фабрично-заводской промышленности была 4307 млн руб. в 1908 г., а в 1911 г. — около 4895 млн руб., восторгается министр финансов.
Посмотрите же, какое значение имеют эти цифры. В Америке каждое десятилетие производятся переписи. Чтобы найти цифру, похожую на нашу, надо вернуться к 1860 году, когда в Америке было ещё рабство негров.
В 1860 году стоимость продуктов обрабатывающей промышленности определялась в Америке в 3771 млн руб., а в 1870 г. уже в 8464 млн руб. В 1910 г. мы имеем там уже сумму в 41 344 млн руб., то есть почти вдевятеро больше, чем в России. Население России — 160 млн, а Америки — 92 млн в 1910 г. и 31 млн в 1860 году!
Средний заработок русского фабрично-заводского рабочего в 1911 г. — 251 руб. в год…
В Америке в 1910 г. средний заработок промышленного рабочего — 1036 рублей, то есть больше чем вчетверо выше русского. В 1860 году этот заработок равнялся 576 рублям, то есть вдвое больше теперешнего русского.
Россия XX века стоит ниже рабской Америки…»[4]
Это ведь не политическая пропаганда, это — промышленная статистика! Причём — официальная царская. Но эта статистика била царизм наотмашь и наповал. И поэтому повторю ещё раз — все утверждения о том, что царская Россия динамично развивалась и быстро догоняла мировых лидеров, — сказки!
Она-то развивалась, но так, как это надо было не России, а иностранному капиталу!
В 1914 году в Берлине на немецком языке вышла книга немецкого мелкобуржуазного экономиста Е. Агада с длинным названием «Крупные банки и всемирный рынок. Экономическое и политическое значение крупных банков на всемирном рынке с точки зрения их влияния на народное хозяйство России и германо-русские отношения». Автор 15 лет прослужил в Русско-Китайском банке, так что предмет знал. Так вот, Агад сообщал, что на конец 1913 года из 19 крупнейших банков России 11 были основаны фактически на иностранные капиталы, из них 4 — на германские, 2 — на английские и 5 — на французские. И это ведь имеются в виду только «чисто» чужие банки, но в остальных оставшихся восьми якобы «русских» банках иностранных капиталов тоже хватало[5]…
А государственные иностранные займы старой России?! Первый внешний заём был сделал в царствование Екатерины II в 1769 году у голландских банкиров на сумму 5,5 миллиона гульденов. А к 1917 году интернациональное (точнее — наднациональное) финансово-промышленное вороньё всё наглее терзало российскую экономику: Нобели, Ротшильды, Томпсоны, Беринги, Зингеры, Лазары, Маккормики, Детердинг, Сименс, Юз и так далее…
На горную, горнозаводскую и металлообрабатывающую отрасли приходилось более 70 % всех иностранных капиталовложений в промышленность, при этом командные высоты иностранцы осваивали прежде всего в важнейшей группе «А», то есть в производстве средств производства, где доля иностранного капитала составляла 60 процентов, в то время как в группе «Б» — в производстве средств потребления — всего 18 процентов[6].
Могла ли преодолеть эту гибельную для экономической (а, значит, и для политической!) независимости тенденцию Россия, даже свергнувшая самодержавие, но оставшаяся буржуазной?
Нет, конечно!
И если бы не Ленин, начавший строить новую — социалистическую Россию, то после даже самого победоносного окончания Первой мировой войны буржуазной России — и до войны на две трети принадлежавшей не себе, а Западу, — пришлось бы расплачиваться по огромным военным внешним долгам. А их, только краткосрочных, накопилось к 1917 году на три довоенных годовых бюджета Российской империи.
Именно Ленин смело порвал паутину внешних долгов и снял иностранные оковы с экономики России, именно Ленин увёл Россию от бездарной, зависимой, незавидной судьбы. А затем он показал стране перспективу судьбы великой и увлекательной. Так Спаситель он России, Создатель, Творец он могучей России или нет?!
ОКРАШЕННОЕ и в трезвые — с политико-экономическим анализом, и в эмоциональные — почти библейские тона предчувствие конца старого мира и нового, небывалого Акта Творения охватывало тогда многих остро и тонко чувствующих русских людей. Достаточно перелистать страницы сборников поэзии такого оригинального, хотя и не глубокого ума, как поэт и художник Максимилиан Волошин, чтобы убедиться в этом лишний раз. Вот названия некоторых его стихов предреволюционных и революционных лет: «Армагеддон», «Неопалимая Купина», «Видение Иезекииля», «Иуда Апостол», «Россия распятая»…
В 1918 году Сергей Есенин написал стихотворение с показательным названием «Небесный барабанщик», где Иисус Христос выведен в виде глашатая революции:
Чуть позже он же напишет стихотворение «Пантократор» («Всемогущий»), где, обращаясь к Иисусу, заявит:
И далее:
Это ведь не средней руки партийный пропагандист написал… Это написал в реальном масштабе исторического времени великий русский поэт!
Приведу оценку, исходящую и из другого пласта мыслей и чувств, — мнение крупнейшего русского учёного-металлурга Владимира Ефимовича Грум-Гржимайло, высказанное им в 1924 году, в частном письме за границу:
«…Я потерял во время революции буквально всё, что имел. В войсках Колчака я потерял сына и племянника. Тем не менее я ни на минуту не сомневаюсь, что победа красных и провал Колчака, Деникина, Юденича, Врангеля и проч., и проч. есть благо. Больна была вся нация, от подёнщика до министра, от нищего до миллионера, — и, пожалуй, интеллигенция была в большей мере заражена, чем простой народ…
Я считаю современный строй исторически необходимым для России… Современное правительство медленно, но неуклонно ведёт русский народ к выздоровлению».
Это было сказано о правительстве Ленина.
Да, к 1917 году Россия была, что называется, беременна революцией, причём революцией именно народной, пролетарской, о чём даже Ленин не очень-то догадывался даже в начале 1917 года.
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!