Ордер на смерть - Алексей Грачев

— С праздником, батя! С Днем Победы! Как дела, как настроение?

Виноградов в недоумении уставился на говорившего. Потом перевел взгляд на второго парня — с огромным животом, выпирающим из-под черной майки, что-то жующего. Толстяк тоже посмотрел ему в глаза, но совершенно холодным и равнодушным взглядом. Весь он был какой-то неимоверно большой: голова большая, уши большие, нос — и тот большой. Ляжки такие жирные, что казалось, на нем вот-вот лопнут потертые синие джинсы. Даже цепь, золотая цепь у него на бычьей шее, казалась необычайно толстой и массивной, почти как якорная цепь. Рядом с ним Виноградов выглядел (даже в своей парадной форме!) ощипанным цыпленком. Не говоря уж о росте — толстяк был выше старика примерно на полкорпуса, если не больше.

«Неужели золото?! — подумал Николай Тарасович, разглядывая цепь. — И сколько же такое украшение может стоить?»

— А вы кто? — спокойно спросил он низенького, заметив у того на руке непонятную татуировку: то ли змеиный хвост, то ли клубок червей. Понять было сложно: на парне была белая футболка с надписью «Адидас», и ее рукава спускались низенькому по самые локти. Но татуировка точно была цветная и, кажется, длиной во всю руку.

Старик не мог никак сообразить: что этим двоим от него нужно, тем более в этот светлый праздник? Зачем они подошли к нему?

— Может, отойдем туда, в тенечек? — не отвечая на вопрос, предложил низенький и, видя, что старик замешкался, снова изобразил на лице дружелюбие и учтивость. — Да вы нас испугались, что ли? Напрасно, напрасно! Мы что — выглядим как-то для вас непривычно? Ну извините! Одеваемся как умеем. Хотим вот вас поздравить — ей-богу, не подумайте чего лишнего! Как насчет бутылочки пивка в жаркий день, батя?

«Чего это я, правда, испугался? — пронеслось в голове Николая Тарасовича. — Неожиданно подошли, конечно, это да. Но вроде учтивые ребята, нормальные. И пивка не помешало бы, пока «малого» жду, Вдовина Колю… Но чего им надо все-таки?»

Низенький взял его за локоть и мягко, неназойливо повел в сторону от основной массы фронтовиков. Виноградов подчинился, уже представляя себе, как приятно обжигает гортань холодное пиво… Что-то в горле совсем пересохло!

Они подошли к стоящей в тени иномарке. Николай Тарасович прочел название машины: «БМВ» — и низенький, нажав на какую-то штуковину, которую достал из кармана брюк, открыл запищавшую дверь. По пояс просунул тело в салон, а потом вынырнул оттуда с тремя бутылками пива в руках. Он так дружелюбно улыбнулся, что Виноградову стало приятно — вот, мол, его, фронтовика, совсем незнакомые ему молодые люди пожелали пивком угостить! Уважают, значит, тех, кто воевал-то, зря он так подозрительно к людям относится. Ладно, выпьет пивка, а там видно будет…

— Батя, твоя фамилия Виноградов? — спросил его низенький, ловко открывая пивные бутылки пробкой о пробку. Потом сконфузился: — Ой, чего-то я на «ты» перешел? Извиняюсь, батя!

Это тоже понравилось старику — извинился парень, молодец! Однако откуда им известна его фамилия? Разговор принимал неожиданный оборот. Может, их Вдовин послал? А сам он где?

— Спасибо! — Старик отхлебнул пивка, зажмурившись от удовольствия, а потом подтвердил: — Ну, я — Виноградов.

— Эн тэ? — продолжал допытываться парень, переглянувшись с толстяком, который шумно, как слон или бегемот, вздохнул.

— Чего — эн тэ? — сначала не понял старик. Потом махнул рукою. — А, да… Николай Тарасович, все правильно. А что?

— Ну, наконец-то! — с облегчением вздохнул низенький и, протянув руку для рукопожатия, представился: — А меня зовут… э-э… Андреем. Ага, Андреем. А друга моего — Борей. Мы из фонда социальной защиты одиноких ветеранов войны. Вы ведь одинокий ветеран?

— Ну да, — кивнул старик, опять приложившись губами к горлышку бутылки. Потом решил все же уточнить и спросил: — А что за фонд? Чего вдруг обо мне вспомнили?

— Новый фонд, от мэрии, — поспешно сказал тот, что назвался Андреем, — вряд ли вы в курсе. А мы вас, батя…

— Ладно, Андрюша, можно и на «ты», — разрешил старик.

— Хорошо! — пожал плечами парень. — Батя, мы тебя разыскиваем уже полдня. Хорошо хоть бабки на лавке подсказали, куда ты пошел. И мы сюда — сразу, пулей. Работа у нас такая, видишь ли, — помогать старикам вроде тебя. Дело в том, батя, что решено в нашем фонде тебе, да и еще нескольким старикам, кстати, доплачивать ежемесячно пятьсот рублей. Помимо пенсии. Во!

— Тю! — удивленно присвистнул старик. — Что такое?!

— Ну! — довольный произведенным эффектом, воскликнул парень. — Что да почему — мы не знаем, нам велено тебе деньги именно сегодня, в День Победы, вручить. И чтоб расписался! Только нам нужно, чтоб ты с нами в наш офис заехал. Хорошо?

— Ох, ребята… — задумался старик. — А на месте что — нельзя выдать? А то я тут фронтового товарища поджидаю, мы с ним не виделись давно. Боюсь пропустить.

Толстый и низенький переглянулись, и Андрей поспешно успокоил Николая Тарасовича:

— А мы — мигом, на тачке туда и обратно. Распишешься, батя, в кое-каких бумажках, и мы тебя прямо сюда и привезем. Ну?

Старик колебался, поглядывая по сторонам. От пива чуток закружилась голова, и вместе с тем ему приятно было думать о неожиданной поддержке со стороны этого самого фонда… Пятьсот рублей! Это ведь немалые деньги! Если сэкономить, то можно впрок, надолго и куревом, и чаем, и продуктами запастись. А впрочем, зачем экономить, если ежемесячно будут такую же сумму ему вручать? Ну и дела!.. Ему не показалось странным, что деньги ему хотят вручить именно девятого мая — наверное, сюрприз решили ветеранам сделать. Почему бы не в праздник? Странно было только одно: как, интересно, эти парни его нашли среди собравшихся здесь многочисленных участников Великой Отечественной? Мало ли тут стариков?

— Ребята, — прямо спросил он (уже решившись ехать с ними), глядя в глаза низенькому выцветшими от времени голубыми глазами, — все ж не понимаю, как вы тут меня нашли-то, да так, сразу?

— Человек же не иголка, не потеряется! — свойски хлопнул его по плечу Андрей. — В офисе у нас и фотография твоя есть, батя, и вся история твоей жизни. Мы же должны были тебя найти, да? Как видишь, неплохо свою работу знаем — нашли ведь.

— Ну хорошо, — пожевал губами старик, — поехали. Только побыстрее, если можно, ладно? Далеко добираться или нет?

— Да ерунда! — Андрей махнул рукою в неопределенном направлении. — Батя, ты не волнуйся, все будет путем. Ну что — едем?

Старик в последний раз посмотрел в сторону толпы ветеранов — Вдовина все не было; а может быть, он и вообще не придет сегодня? — и полез на заднее сиденье «БМВ», подивившись комфорту в салоне автомобиля. Толстый Боря сел за руль, а Андрей подсел к старику.

— Это, батя! — весело начал он. — Как насчет водочки по случаю праздника? Видишь — стараемся, угощаем. Фирма платит!

— Ох, даже не знаю, — засомневался Николай Тарасович. — И как пойдет-то после пива? Я ж не такой здоровяк, как вы…